Я поделилась с Дмитрием своими соображениями, и он с удовлетворением отметил, что не зря выбрал именно нашу контору.

– Теперь понимаешь, почему так важно установить, был ли у Ольги роман с Арзамасовым?

– Не понимаю, – опять нахмурился он.

Ну как же, говорила я, если у них все-таки был роман, то смс-ку мог послать просто какой-то «доброжелатель», и ты попал под раздачу случайно. Если же романа не было, то кто-то подставлял именно тебя. С какой целью? Да чтобы свалить на тебя убийство Арзамасова и скрыть истинные мотивы преступления.

Дмитрий потряс головой:

– Сколько версий! Какую выбрать?

– Надо проверить все, – безапелляционно заявила я.

Мы еще долго обсуждали, что нужно сделать, с кем встретиться, какие задать вопросы. По ходу разговора я делала заметки в своем блокноте.

– Тебе нравится твоя работа? – неожиданно спросил Дмитрий.

– Конечно. Иначе я бы ей не занималась. – Я улыбнулась: – Люблю разгадывать загадки.

– И как часто удается их разгадать? – поинтересовался он. – Какой процент раскрываемости?

– Высокий, – ничуть не покривила я душой.

– Но не стопроцентный?

– Нет, конечно, но близко к тому.

Похоже, мое заявление его удивило. Но это действительно так! Он взглянул на часы, и я предложила еще чаю.

– Чаем сыт не будешь, – отозвался он. – Давай сходим куда-нибудь пообедаем.

Шел уже третий час, самое подходящее время для обеда, поэтому я согласилась и предложила заглянуть в кафе «Улыбка», в котором мы с Максом уже давно стали постоянными клиентами.

– Ну уж нет, – возразил Дмитрий. – Я семь лет тюремную баланду хлебал, так что теперь обедаю только в самых лучших ресторанах или дома, Роза прекрасно готовит.

Немного подумав, он пригласил меня в ресторан «Мечта» на улице Рубинштейна. В ту же секунду я почувствовала, как у меня участилось сердцебиение. Ведь именно в этот ресторан пригласил меня Антон в день нашего знакомства, и именно там я впервые ощутила, как всё вокруг исчезает, и во всем мире остаемся только мы – он и я. Это воспоминание было совсем некстати, особенно сейчас, когда у меня в душе и так полный разлад. Дмитрий заметил мое состояние и предложил отправиться в другое место, на мой выбор. Но я вопреки здравому смыслу заявила, что хочу в «Мечту». Уже садясь в его автомобиль, большой мощный джип, я подумала, что всё к лучшему – клин клином вышибают. И тут же мне пришло в голову, что между Дмитрием и Антоном есть что-то общее – и это касалось не только выбора ресторана, но и предпочтения в автомобилях. Макс никогда бы не выбрал такой танк на колесах. И еще: в обоих чувствовалась сдерживаемая страсть, даже ярость. Эти параллели мне не нравились. Оставалось лишь надеяться, что Дмитрий, по крайней мере, не маньяк.

Однако, когда мы подъехали к ресторану, я ничего особенного не почувствовала. С Антоном мы были там летним днем и разместились за уличным столиком под большим красным тентом. Разумеется, в начале апреля ничего подобного не было, и мы вошли внутрь. Обстановка в ресторане была изысканной, но без лишнего пафоса, так что мне там понравилось. Свободные столики имелись, и нас быстро и красиво обслужили.

– Мне показалось, что тебе мой выбор не понравился, – подал голос Дмитрий. – Раньше приходилось здесь бывать?

– И да, и нет, – ответила я.

– Как это?

– Я была здесь летом и сидела за уличным столиком.

– Но не одна. – Я промолчала. – И не с Максимом. – Я опять не произнесла ни слова. – Кстати, вы с Максимом давно женаты? – продолжал проявлять любопытство Дмитрий.

– Три месяца, – ответила я и опомнилась. – Дима, это я должна задавать тебе вопросы!

Он усмехнулся:

– В тебе чувствуется столько противоречий, что просто не могу удержаться.

– В тебе противоречий не меньше, – парировала я и подняла на него глаза: – Ты ведь очень любил свою жену? Гораздо больше, чем хотел нам показать?

– Возможно, – ледяным тоном произнес он. – Но это в прошлом.

Я поняла, что дальше развивать эту тему не стоит, и спросила, предупредил ли он своих друзей и знакомых о том, что мы скоро свяжемся с ними. Оказывается, не предупредил и вообще сомневался, стоит ли это делать. Мол, нельзя ли как-нибудь выяснить всё приватно?

– Наше расследование не является официальным, так что его вполне можно назвать приватным, – не поняла я.

– Наверное, я неправильно выразился. Мне хотелось бы, чтобы оно было секретным, чтобы о нем вообще никто не знал.

– Но почему?! – изумилась я. – И как вообще мы сможем что-то выяснить о событиях восьмилетней давности, если не пообщаемся с их участниками?

– На то вы и сыщики, – буркнул он. – Я не хочу, чтобы кто-то из моего окружения знал, что проводится расследование, тем более что никакой помощи вы от них не получите. Все уверены, что именно я убил Валентина.

Оказывается, едва начав приходить в себя после выхода из тюрьмы, Дмитрий сказал своему другу-адвокату, что хочет возобновить расследование. Тот не только не поддержал его затею, но всячески пытался отговорить, считая это напрасной тратой денег и нервов. Еще один камешек в огород горе-адвоката.

– Допустим, мы найдем какие-то зацепки, – предположила я, – ты будешь готов к новому официальному расследованию и новому суду?

– Не уверен, – тихо ответил он.

– Тогда зачем?!

Он невесело усмехнулся:

– Я тоже люблю разгадывать загадки.

Мне стало не по себе. Похоже, он хочет найти убийцу для того, чтобы самому с ним расправиться.

– Собираешься устроить самосуд?

– Вряд ли, – усмехнулся он. – Мне в тюрьме не понравилось, да и здоровье уже не то.

Его ответ показался мне убедительным. Но ведь он не хочет официального расследования, для чего же тогда нас нанял? Все уверены, что именно я убил Валентина. Так вот в чем дело! Он хочет реабилитироваться в глазах друзей! У меня на душе полегчало, и я решила больше ничего не уточнять насчет его мотивации. Нужно искать убийцу.

Я по-прежнему считала, что очень важно установить, был ли у Ольги роман с Валентином, а также всё насчет ее поклонников, явных и тайных, это поможет разобраться с мотивами. Тем временем нам уже принесли горячее, но это ничуть не умерило мой пыл, я задавала и задавала вопросы. Звучала негромкая спокойная музыка, по залу неслышно сновали официанты, а мы, сидя друг напротив друга, продолжали разговор. Иногда у Дмитрия глаза вспыхивали опасным огнем, но ему пока удавалось контролировать себя. Я понимала, что информация, полученная от него, очень субъективна, но ведь с чего-то надо начинать.

По словам Дмитрия, Ольга была очень красивой, милой и юной. На нее обращали внимание все мужчины без исключения, и всем хотелось взять ее под свое крыло. В свое время так и с ним случилось. Ольга со школьных лет дружила с одноклассником. Его призвали в армию, и они собирались пожениться после его возвращения. Но она его не дождалась – вышла замуж за Дмитрия. Поначалу всё было просто замечательно, они любили друг друга и жили душа в душу. Он и не заметил, когда начались перемены. Ольга была не очень умной (слава богу, на этот раз он не упомянул о задержке в развитии и чрезмерной инфантильности), и это стало его раздражать, а скрывать свои чувства он не умел. Она обижалась, рыдала и закатывала истерики. Это раздражало его еще больше. Тем не менее, на людях она вела себя очень мило, и все были от нее без ума и отчаянно завидовали Дмитрию.

В том, что Валентин был влюблен в нее, он уверен, правда, не думал, что тот осмелится предпринять какие-то шаги к сближению. После того, как соседка насплетничала ему о визитах Ольги в дом Арзамасова, он очень жестко поговорил с женой. Она уверяла, что заходила к Валентину по-соседски, по-дружески и ничего между ними не было. Во время этого разговора Дмитрий сильно схватил ее за руки, так что остались синяки. Она подняла жуткий скандал, нажаловалась матери, и этот эпизод озвучила в суде, чем вбила последний гвоздь в крышку его гроба. Это же очевидное свидетельство его ревности к убитому! Но и на суде Ольга не признала своей связи с Арзамасовым.