Кэтрин возмущало, что ее судьбу решали за нее. Более того, что с ее помощью хотели расплатиться с долгами. Как будто Аделаида и Оливия здесь вовсе не жили, и не покупали себе новые наряды, заставляя весь дом экономить на свечах.

- Если мистер Гарднер пожелает тебя в жены, еще как выйдешь, - зло заявила мачеха, - Или окажешься на улице. В любом случае, я не желаю держать в доме лишний рот.

Вот оно что. Мачеха так и так планировала сбыть Кэтрин в самом ближайшем времени. Не важно кто это будет. Не мистер Гарднер, так кто-нибудь другой. Если бы только Джон... Нет. Кэтрин мотнула головой. Не время предаваться жалости к себе и плакать по несбывшимся мечтам.

Спасение мелькнуло в образе тети Энн.

- Мы можем попросить помощи у леди Аддингтон.

- Не глупи. Моя сестра безусловно любит благотворительность, но она не станет выплачивать за нас кредиты. Более того, я не смогу вернуть ей деньги, - слова Аделаиды были полны желчи и какой-то затаённой злобы.

Кэтрин подумала, что та просто завидует старшей сестре, судьба которой сложилась куда удачнее. Разве что у Аддингтонов не было детей. Она и сама без ведома мачехи могла бы послать тете Энн весточку. Но барон и баронесса отдыхали где-то на юге Англии, собираясь вернуться в особняк ближе к лету. То есть только через месяц. Если очень постараться, то можно протянуть до этого времени. Нужно только, чтобы мистер Гарднер не был озабочен поиском жены.

- Тебе уже давно пора замуж, Кэтрин, - произнесла Аделаида, как бы подводя итог их малоприятного разговора.

- А как же Оливия? – дерзко спросила девушка.

- Оливию ждет куда более выгодная партия, чем какой-то мистер. Пусть он и при деньгах.

Прекрасно. Расчет мачехи был как на ладони. Выставить Кэтрин из родного дома как можно скорее, а потом заняться поиском мужа для родной дочери. Желательно при титуле, и само собой, при деньгах. До чувств Кэтрин никому не было дела. Впервые со смерти отца, девушка почувствовала себя бесконечно одинокой и беззащитной. Даже тетя Энн была слишком далеко, чтобы хоть как-то ей помочь.

- На этом все. Можешь идти, - Аделаида вернулась к бумагам на столе, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Кэтрин взметнулась с кресла и быстрым шагом покинула кабинет, поборов желание хлопнуть дверью – ни к чему новые стычки.

Она выбежала на улицу и долго гуляла по окрестностям, не отдавая себе отчета куда именно идет и сколько уже прошло времени. Ее жизнь, которая еще год назад казалась безоблачной и прекрасной, пошла под откос. Несостоявшийся жених исчез. Отец скончался. А ее саму используют для выплаты долгов, отдавая замуж за незнакомца. Долго сдерживаемые слезы наконец нашли свой выход, и Кэтрин разрыдалась громко и отчаянно. Она совершенно не чувствовала себя взрослой девушкой. Как маленькому ребенку, ей хотелось утешения и объятий. Возможно пустых, но так необходимых слов, что все будет хорошо. Даже если в обозримом будущем ничего хорошего не предвидится.

Только бы злополучный мистер Гарднер не захотел на ней жениться. Возможно, в этом следует ему помочь. И в голове Кэтрин начал созревать план.

Тем временем, ничего не подозревающий мистер Роберт Гарднер, сидел в своей столовой и занимался своими обычными делами. Для него это был самый обычный апрельский день, ничем не отличающийся от многих других. Его жизнь уже давно завела определенный порядок, и он редко, когда от него отклонялся.

Даже сейчас, сидя за обеденным столом и завтракая, перед ним лежала корреспонденция, которую он всегда проверял по утрам. Кто угодно скажет, что это дурной тон. Но только не для мистера Гарднера. Он считал пустым расточительством тратить время исключительно на приём пищи, когда попутно можно прочесть и ответить на пару другую писем.

Роберт как раз разбивал ложкой яйцо всмятку, когда его взгляд упал на конверт, подписанный от некоей миссис А. Грэйнджер. Разделавшись с яйцом, он распечатал письмо. Пробежавшись по строчкам, его брови слегка нахмурились. Еще один заемщик умер. За последние полгода уже третий. То ли зима выдалась суровой, то ли сердце не выдерживает гнета долгов. Но озадачило его вовсе не это. Если у должника оставались родственники, то они совсем не спешили сообщать Роберту о его кончине. Скорее наоборот – ждали до тех пор, пока он не заявится сам.

Жена покойного мистера Грэйнджера не стала откладывать дело в долгий ящик. Похоже, что ей есть чем платить. Роберт постарался припомнить детали договора. Кажется, поручителем мистера Грэйнджера выступал его сосед барон Аддингтон. Роберта вполне удовлетворило слово барона. В крайнем случае тот определенно сумел бы заплатить долг.

Одно смущало мистера Гарднера. Миссис Грэйнджер зачем-то приглашала его к себе в дом.

За время ожидания ответа от мистера Гарднера, Кэтрин предприняла еще несколько попыток уговорить мачеху написать своей старшей сестре. Аделаида и слышать об этом ничего не хотела, в последний раз предупредив, что если Кэтрин снова об этом заговорит, то на целую неделю останется без ужина.

Кэтрин никогда особо не интересовала прошлая жизнь Аделаиды. Как она вышла в первый раз замуж. Что сталось с первым мужем. И как так вышло, что он оставил жену и дочь без какого-либо содержания? Она знала, что им помогала леди Энн. Но почему сейчас, когда они сильнее всего в этом нуждаются, Аделаида наотрез отказывается просить у сестры помощи?

Кэтрин снова стала размышлять о деньгах из тайника. Но теперь не для того, чтобы сбежать. В тот раз, когда ее посетили подобные мысли, девушка еще не ведала о долгах. Теперь же, она не сможет вот так бросить мачеху с сестрой, пускай она и не питала к ним особой любви. К тому же, Кэтрин вдруг осознала, что оставить дом, все равно что оставить очень близкого друга. Представив, что она может никогда не увидеть его вновь, сердце сжималось от тоски.

И она не позволит неизвестному мистеру Гарднеру отнять его у нее. Несмотря на все угрозы мачехи, Кэтрин не собиралась выходить за него замуж. Она достанет из тайника деньги и передаст их как залог того, что она сдержит слово и заплатит все, до последней монеты. Кэтрин обязательно найдет работу и вернет себе дом.

Дождавшись, когда мачеха отправится спать, Кэтрин, осторожна ступая по деревянному полу, спустилась в кабинет. Она поостереглась зажигать свечу, ориентируясь в комнате только с помощью луны, освещающей стены. Кэтрин и не нуждалась в свете, она отлично помнила местонахождение отцовского тайника. Всего то и надо, что открыть средний ящик стола, там, где хранились чистая бумага, чернильница и новые перья. А затем отодвинуть правую стенку в сторону, тогда откроется небольшая ниша. Помнится, Кэтрин еще спрашивала отца, почему он не поставит на ящик замок? На что мистер Грэйнджер отвечал: то, что закрыто, манит куда сильнее, чем то, что лежит на поверхности. Ведь никому не придет в голову искать что-то ценное в ящике, где лежат бумага и перья. А вот новый владелец стола похоже мыслил совершенно иначе.

Поскольку на среднем ящике висел замок.

Кэтрин машинально дернула пару раз ручку, хотя тут и дураку все было понятно. Железные замки не рассыпаются в прах под руками хрупких дев.

Невероятно! В Кэтрин закипала нешуточная злоба. Как мачеха посмела? Она повесила замок неслучайно, в этом не было сомнений. Хранить под замком бумагу? Смешно! Аделаида нашла тайник и решила защитить его. Девушка не могла ждать до утра и прямо из кабинета направилась в спальню мачехи.

Кэтрин буквально взлетела по ступеням лестницы, полы ее халата взметнулись как от сильного порыва ветра. В дверь спальни она постучалась достаточно громко, чтобы уже через пять секунд на пороге комнаты возникло немного сонное и много злое лицо Аделаиды.

- Что ты себе позволяешь?

- Что вы себе позволяете? – ответила вопросом на вопрос Кэтрин, - Кто вам дал право запирать стол отца?

- Как? Ты шарила у меня в кабинете? В моем столе?

Кэтрин собиралась возмутиться, но Аделаида жестко ее оборвала: