Кэтрин было успокоилась, однако больше писем не было. К ней вернулись прежние страхи, в которых Джон забыл ее и женился на другой. Несмотря на отсутствие известий, сама она писала чуть ли не каждый день. Затем все реже и реже, до тех пор, пока отчаяние не затопило душу.

Наступила весна. С отъезда Джона прошло уже ровно девять месяцев, но Кэтрин так и не получила от него письма, в котором бы он сообщил о своем возвращении. Умершая было надежда воспрянула вновь, шепча Кэтрин, что граф может явиться без предупреждения, сделать ей предложение и забрать с собой в Лондон. Такими мечтами девушка прожила еще с месяц, но каждый последующий день приносил только тишину возле их ворот.

Мистер Грэйнджер стал замечать за обычно веселой дочерью приступы хандры. Порой Кэтрин могла целыми днями просиживать у окна, не изъявляя желания выйти на свежий воздух. Это было так на нее не похоже, что заботливый отец старался аккуратно ее расспросить, что же случилось. Но Кэтрин только отмалчивалась и больше уходила в себя.

А пару дней назад, вечером за ужином, Эдвард Грэйнджер, схватившись за сердце, замертво рухнул на обеденный стол.

За криками и шумом, единственного слугу-мужчину послали за доктором и священником. Кэтрин искусала все костяшки рук, молясь, чтобы священник не понадобился. Но шли часы, а отец не подавал никаких признаков жизни. Страшное осознание заставило ее рухнуть в ближайшее кресло, разум затуманился, все происходящее казалось каким-то жутким сном. Такого не может быть. Просто не может быть, что отец, единственный ее родственник, покинул свою дочь.

Священник прибыл первым, подтвердив, что мистер Грэйнджер скончался.

Кэтрин смутно помнила, что было дальше. Кажется, Аделаида отдавала поручения на счет похорон и куда положить тело…

Выяснилось, что мистер Грэйнджер не оставил никакого завещания, и все его имущество переходило во владение жены. Кэтрин не сильно удивилась этому факту. Взрослея, она стала лучше разбираться в людях, и глядя на отца, понимала, почему они влачили такой не благополучный образ жизни.

Мистер Грэйнджер был не самым дальновидным человеком, многое оставляя на случай судьбы. Даже их финансовое положение он рассчитывал поправить с помощью выгодного брака, который на деле обернулся для них еще большими расходами. Но Кэтрин совершенно не сердилась на отца. Он был заботливым и незлобным, довольно мягким, чем часто пользовались окружающие. Девушка сердилась на себя за то, что в последние месяцы отгородилась от отца, убиваясь своей неразделенной любовью. Все это теперь казалось пустым и не имеющим значения.

Кэтрин поднялась со своего места и спустилась вниз, осторожно ступая мимо кабинета отца, где теперь обосновалась Аделаида. Она не хотела сейчас встречаться с мачехой, старательно избегая ее в эти дни. Девушка совершенно не догадывалась, что будь миссис Грэйнджер до нее дело, она бы уже давно настигла свою падчерицу. Но все это время Аделаида была занята тем, что разбиралась в состоянии дел их небольшого семейства.

Дверь кабинета отворилась, показывая пухлое лицо мачехи.

- Кэтрин, зайди ко мне, - бросила Аделаида.

Глядя на злорадное выражение лица мачехи, Кэтрин почувствовала, что ничего хорошего ее не ждет.

Миссис Грэйнджер скрылась за дверью, предоставляя падчерице следовать за ней. На миг Кэтрин посетило безрассудное желание развернуться и уйти, покинуть это место. В кабинете у отца был небольшой тайник «на чёрный день». Кэтрин знала о его существовании, отец сам показал его ей, на всякий случай. Что если взять его и самой отправиться в Лондон? Нет, она не станет искать Джона. После смерти отца, в ее чувствах что-то изменилось. Теперь она понимала, что может рассчитывать только на себя. К тому же, все эти годы, тётя Энн усердно вбивала в их с Оливией головы особые правила поведения леди в отношении джентльменов. Пора бы им внять.

В Лондоне она могла бы попытаться найти работу гувернантки или компаньонки. Конечно же, она ещё слишком молода и совсем без опыта. Но Кэтрин могла бы легко добавить себе пару лет. С другой же стороны, путешествие одной - предприятие рискованное. Что если ее ограбят? Надругаются? Она вполне может закончить жизнь в какой-нибудь канаве. Страшные картины промелькнули в сознании Кэтрин, заставив содрогнуться. К тому же, тайник с деньгами находился в кабинете, а мачеха проводила там практически все своё время. Сейчас она зависела от ее милости, а потому, внутренне собравшись, прошла в кабинет.

Аделаида по-хозяйски уселась за стол, словно делала это всю жизнь, а не последние пару дней. Под ее глазами тоже проглядывали следы бессонных ночей, но Кэтрин сомневалась, что это из-за переживаний от потери мужа. Она вообще не могла припомнить ни одного раза, когда бы между отцом и мачехой промелькнуло что-то ещё, помимо упреков и ссор. Возможно, во время знакомства и было некое романтическое очарование, но оно испарилось в тот день, когда Аделаида переступила порог их дома. Как у и отца, ее надежды на этот брак не оправдались.

Все годы их жизни под одной крышей, Кэтрин с трудом переносила ее общество. Недовольство мистером Грэйнджером Аделаида переносила на его дочь. А проделки Кэтрин определенно не добавляли тепла в их отношения.

Оценивая ситуацию с высоты своего возраста, Кэтрин даже прониклась сочувствием к мачехе - та ждала от брака совершенно иного. Но взглянув ещё раз на ее, не предвещающее ничего хорошего, выражение лица, все сочувствие пропало в миг.

- Садись, - Аделаида указала на кресло возле стола.

Кэтрин не понравился ее тон. В доме, где она родилась и выросла, она почувствовала себя гостьей.

- Не будем ходить вокруг да около, - деловито начала мачеха, - Мы по уши в долгах.

- То есть как? - непонимающе нахмурилась Кэтрин.

- Да-да, вот так. И даже сейчас, когда мы завтракаем, обедаем и ужинаем, зажигаем свечи и топим камины, все это, милочка, в долг.

Какой кошмар! Отец не обмолвился ни словом.