Кэтрин сквозь пальцы посмотрела на свое отражение в зеркале. Решено. Она отгородит себя от всех мужчин, будет жить здесь с тетей и дядей, и им придется смириться с тем, что племянница вздумала на всю жизнь остаться старой девой. И пусть ей было больно от этой мысли, но Кэтрин придется найти арендатора для родительского дома, чтобы не обременять Аддингтонов финансово. По крайней мере, она изредка сможет туда приезжать. А что до мужчин... С ними одни только сложности.

Следующий день был последним, когда гости наполняли обычно тихий особняк Аддингтонов шумом разговоров, шелестом платьев и топотом мужских сапог.

Целое утро Кэтрин собиралась с духом, чтобы переговорить с Джоном наедине, но возможности так и не представилось. Да и если быть до конца откровенной перед самой собой, то Кэтрин вовсе не стремилась поскорее покончить с этим неприятным разговором. Хотя граф пару раз и испепелял ее взглядом, девушка с трудом находила слова, которые бы не ранили его сильно. Решение, которое было самым верным, правильным и очевидным в этой ситуации, сегодня таковым уже не казалось. Кэтрин то и дело раздирали сомнения, высасывая из нее всю уверенность и решимость.

Вечером должен был состояться грандиозный ужин по завершению уикэнда, после чего все гости разъедутся. Поэтому у Кэтрин оставался последний шанс объясниться с Джоном, и время неумолимо несло ее к мгновению, когда глядя в некогда любимые голубые глаза, ей придется произнести «нет». Короткое и беспощадное.

По своей сути прощальный вечер ничем не отличался от пира по случаю приезда гостей. Разве что атмосфера праздника была отмечена не радостным предвкушением, а легкой меланхолией, которая, впрочем, быстро улетучилась, стоило леди и джентльменам испить по паре бокалов шампанского.

Тетя Энн была занята тем, что отдавала последние поручения по приготовлению и подаче ужина. Барон о чем-то беседовал с Робертом и Уильямом, стоя в дальнем углу залы. Пока что Кэтрин успешно справлялась с задачей держаться подальше от мистера Гарднера, и очень надеялась, что так оно и будет до самого конца ужина.

Увлеченная тем, чтобы случайно не упустить Роберта из виду и, следовательно, не дать тому возможность оказаться с ней рядом, Кэтрин чуть ли не подпрыгнула на месте, когда возле нее раздался знакомый голос:

- Мисс Грэйнджер?

Девушка обернулась, чтобы обнаружить Джона, внимательно за ней наблюдавшего. Его взгляд устремился в то место, куда Кэтрин только что смотрела, и в голубых глазах сверкнули молнии. Точь-в-точь как летнее небо перед грозой. Лицо Джона вновь обернулось к ней и слегка прояснилось.

- Я надеялся, что нам удастся переговорить.

У Кэтрин пересохло во рту.

- Разумеется, - она оглянулась вокруг, - Но не здесь. Прогуляемся по саду?

 Вокруг все были слишком увлечены весельем, чтобы обращать внимание на других. Посему Кэтрин под руку с Джоном беспрепятственно спустились по ступенькам в сад Аддингтонов.

На девушку нахлынула волна ностальгии. Она вспомнила как Джон в первый раз настиг ее здесь, пока она брела по дорожкам, наслаждаясь летним воздухом. Сегодняшний вечер совершенно не отличался от того дня, казалось даже легкий ветерок дул в ту же самую сторону. Несмотря на теплую погоду, Кэтрин немного поежилась. То, что должно было произойти почему-то казалось неправильным, но в то же время неизбежным.

Джон поглаживал ее пальцы, покоящиеся на его руке, и Кэтрин нестерпимо захотелось их отнять. Только сейчас она поняла, что ей стала в тягость близость графа. И вообще любого другого мужчины. А все из-за мистера Гарднера! Кэтрин ругала себя всеми известными бранными словами, подслушанными от их слуги Томаса, за то, что ей хотелось, чтобы именно Роберт сейчас шел с ней под руку.

Девушка неосознанно свела брови, и это не укрылось от Джона.

- Вы чем-то обеспокоены?

- Что? - встрепенулась Кэтрин, - Нет.

Но уже через секунду выдохнула:

- Да. Давайте присядем здесь.

Она махнула рукой в сторону скамьи, с обеих сторон укрытую кустами зелени. Кэтрин присела на самый краешек, чувствуя сильное волнение. Она долго расправляла складки, а потом принялась теребить ткань платья, глядя в сторону. Джон хранил молчание и это нервировало Кэтрин еще больше. Ей казалось, что граф сейчас прожжет ее взглядом.

- Кэтрин.

Она вздрогнула от звуков своего имени.

- Вас что-то тревожит?

Джон внимательно изучал ее профиль, отчего Кэтрин стало и вовсе не по себе. Спокойно. Нужно просто на просто сказать, что она не может принять его предложение. Просто на просто. Просто?

- Кэтрин?

- Я не выйду за вас замуж, - выпалила она.

Вышло слишком резко. Не так она хотела отказать Джону. Но ни одна заготовленная речь не шла сейчас в голову.

- Это из-за мистера Гарднера?

Лицо Джона оставалось бесстрастным, и Кэтрин не могла понять, как он воспринял ее слова. Но судя по холоду, сквозившему в его тоне, не очень хорошо. А чего она собственно ждала?

Нет, - ответила Кэтрин.

Это было правдой, и в то же самое время не до конца. Мистер Гарднер оказался лакмусовой бумажкой ее чувств к Джону. Будь они сильны как прежде, она бы даже не взглянула в сторону Роберта.

- Что ж, - начал Джон и как-то замялся. Кэтрин стало безумно его жаль, хотелось утешить графа, но тогда бы она подарила ему надежду, а этого нельзя было допустить.

Она дотронулась до его руки и легко сжала в некоем ободряющем жесте.

- Простите меня. Мне очень жаль...

- Не извиняйтесь. Вашей вины нет, - Джон поднялся, собираясь уйти.

- Возможно ли, чтобы мы остались друзьями?

Кэтрин боялась, что он так и уйдет. Навсегда.

- Думаю, да, - уголки губ дернулись, будто Джон собирался улыбнуться, но в последний момент передумал. Или же просто не смог.

- Хорошего вам вечера, Кэтрин.

Граф удалился, а Кэтрин не могла заставить себя подняться и вернуться в залу. Она чувствовала себя опустошенной. На душе было гадко и противно, но иначе поступить было нельзя. Хотелось плакать, но почему-то не получалось. Будто из нее разом вышли все эмоции и наступила апатия.

Краем глаза Роберт уловил, как Кэтрин и Джон покинули главную залу, и вышли в сад. Внутри него словно зарычал некий зверь, присутствие которого не было замечено раннее. Ревность. Роберт до белеющих костяшек ревновал Кэтрин к Джону. Да и вообще к любому, кто окидывал девушку заинтересованным взглядом. Мысленно она уже принадлежала ему. Но это пока что. Рыжий котенок сколько угодно может себе думать, что она не выйдет за него замуж, но Роберт сумеет ее уговорить. После вчерашнего поцелуя он только и мечтал о том, что последует после, и не мог сосредоточиться ни на чем другом. Кэтрин словно околдовала его разум. А ведь он еще как минимум пару лет не собирался думать ни о какой женитьбе! И уж точно не помышлял делать предложение руки и сердца всего через пару дней знакомства. Роберт ухмыльнулся. Наваждение. Вот что это такое. Он был целиком и полностью очарован Кэтрин. Его Кэтрин. Осталось только ей сообщить об этом.

Роберт ни на минуту не сомневался, что граф останется ни с чем. После вчерашнего поцелуя, он даже представить себе не мог, чтобы Кэтрин ответила тому согласием. Глупец. Джон Рассел обладает пагубной чертой, присущей многим аристократам, обладающими высоким титулом. Неспешность. Они думают, что мир принадлежит им и не спешат его завоевывать. В отличие от них, Роберт привык все делать здесь и сейчас. И часто оказывался на шаг впереди.

Джон вернулся спустя десять минут. По его выражению лица трудно было что-либо определить. Но если бы он получил положительный ответ, то наверняка они с Кэтрин ввернулись вместе. Либо же граф был чуть более весел. Роберт решил разыскать Кэтрин в саду, ему не терпелось снова прижать к себе ее мягкое податливое тело. Ощутить вкус алых губ. Чувствовать, как девушка дрожит от с трудом сдерживаемого возбуждения. Кэтрин была невероятно чувственна. Перепробовав многих женщин, Роберт с уверенностью мог сказать, что ее чувственность не была наигранной или вследствие бурного опыта. Девушка невинна и наивна. Она отдавала всю себя. И ему хотелось отдать взамен еще больше.