— Врешь.
— Поймала. Послать меня за головой и прочими частями тела Котофея решил наставник.
— Уж не тот ли наставник, которым интересовался эсса Ровер?
— Любопытство до добра не доводит, — предпринял попытку отмолчаться рыжик. — Раз Повелительница не посчитала нужным ввести вас в курс дела, эсса, имею ли я право раскрывать ее секреты?
— Прекращай паясничать! Заинтересовал, рассказывай: что за загадочная личность, твой учитель? Неужели его имя — такая большая тайна?
— Скорее, существование. А еще точнее, присутствие среди ближнего круга Альтэссы, — Крис сорвал листик, покрутил в пальцах. — У каждого правителя есть слуги, о которых не говорят. Люди-призраки. Козырные карты, редко пускаемые в ход — только когда все законные пути не сработали, а добиться результата требуется любой ценой.
— Тени, — подсказала.
— Можно и так назвать. Личные тени, подчиняющиеся исключительно приказам Повелительницы, — согласился Крис. — Поэтому на официальных приемах мэтра Селэрис ты вряд ли увидишь.
Селэрис? Сын одной из верховных семей снежного клана? Встречала ли я его вообще хоть раз? Рядом с сестрой постоянно крутилось множество различных людей и драконов, возможно, кто-то из незнакомцев и был таинственным учителем Криса. Но каким образом северная кровь оказалась среди личной стражи Харатэль?
Последний вопрос я не удержалась и задала вслух.
— О, а это весьма увлекательная история! Почти как у одного хорошо известного нам обоим демона, которого тоже внезапно приняли в свиту южной эссы. Так что приближать бывших врагов у вас семейное.
Я промолчала, не комментируя подначку.
— Изначально наставник готовился принести клятву хранителям памяти, но беда! роль разменной пешкой лиаро ему не понравилась. Когда наш общий знакомый начал войну, Фервинг использовал шанс, чтобы избавиться от «опеки». О Риккарде он, кстати, отзывался весьма тепло, но встречаться не пожелал: говорит, у командора к нему старые счеты.
Крис задумчиво изучил листик, словно на нем кто-то написал подробности размолвки между Демоном льда и несостоявшимся хранителем памяти.
— После провала южной кампании Фервинг был пленен Альянсом. Попади он в руки северных братьев, взбунтовавшийся глас, вероятно, передали бы лиаро для вразумления. Но твоя сестра практично решила, что беглый хранитель памяти может оказаться ей полезным. И не ошиблась. Она вообще очень хозяйственная, наша Альтэсса.
Крис цокнул, вспомнив нечто неприятное.
— Фервингу дали выбор, и между казнью и служением южной Альтэссе тень предпочел последнее.
— Неужели Харатэль поверила его словам, учитывая, сколько клятвопреступников развелось во время войны?
— Конечно, нет. Ты, пожалуй, единственная, чьи суждения она принимает на веру, остальных… Альтэсса умеет заставить сдержать данное ей слово.
— Заклинание?
— Угу. Вроде того. Ты как-то говорила, что умрешь, если человек, которого ты пытаешься спасти, погибнет. Харатэль использовала схожий принцип. Тени дали задание и выпустили на свободу, но нить его жизни крепко держали пальцы Повелительницы, соединив с жизнью сына вассального рода. Если бы у Альтэссы возникли малейшие сомнения в преданности слуги, мальчишку бы убили.
Кажется, я догадываюсь, кого выбрали добровольной жертвой, и мое предположение мне очень не нравится.
— Крис…
— Трудные времена диктуют жесткие решения. Каждый алый… каждый дракон приносит клятву умереть, если того потребует благополучие клана и его Альтэссы. Это то же самое.
— Но использовать ребенка…
Крис внезапно рассмеялся, щелкнул по носу.
— У тебя такой вид, точно ты меня хоронить собралась. Ланка, все давно в прошлом и травой поросло. В конце концов, я от этой связи приобрел больше, чем потерял, начиная с отличного наставника и заканчивая дружбой с одной неуклюжей… Тихо!
Болтовня рыжика осеклась так внезапно, что я поначалу растерялась, хорошо, додумалась не задавать глупые вопросы. Крис вскинулся, как пес, почуявший добычу, хмурясь, уставился куда-то в ночь. Невзначай положил ладонь на оружие.
Несколько томительных минут тишину нарушал плеск невидимой воды, потрескивание едва живого костра да шорох ветвей над головой. Потом рыжик расслабился и подкинул хвороста в огонь.
Объяснений не требовалось, но друг все равно озвучил.
— Недалеко были драконы.
— Нас не заметили?
— Наоборот, — Крис выглядел задумчивым. — Заметили… и ушли.
***
В некоторые дни, кажется, не может случиться ничего плохого.
Когда солнце радостно сияет в лазурном небе, птицы заливаются любовными серенадами и природа бурлит как котел, расплёскивая через край эликсир под названием жизнь, думать о смерти и войне, пусть близкой, но сию минуту невидимой, нереально и даже кощунственно.
Крис беззаботно насвистывал, шагая с видом «мне захотелось побродить по лесу». Полностью доверившись другу, я тоже расслабилась и наслаждалась погожим днем. Поэтому появление врага для меня стало полной неожиданностью.
— Al’iav’el’, e’ssa. Terron ver'e net'iu chrono.[1]
— Кадмия? Что ты тут делаешь?
Я нервно оглянулась по сторонам, но больше драконов не обнаружила. Странно. Не могла же командир лучников явиться одна?
Крис, между тем, вышел вперед, прикрывая меня от западной валькирии. Рыжик по-прежнему выглядел довольным и расслабленным, но искру демонстративно направил на противницу, хотя и не спешил разжигать.
— В Подковке вы больше напоминали Повелительницу Небес, чем нынешним днем, — проигнорировала вопрос женщина, задумчиво изучая меня с ног до головы. И правильно сделала, что проигнорировала: нечего спрашивать очевидные вещи. Понятно же, что ищет парочку беглецов.
Кадмия вопреки моим опасениям нападать не спешила, да и оружия я у нее не заметила, только два туго набитых мешка, которые она с облегчением сгрузила у ног.
— Небесам виднее, кому подчиняться, — усмехнулся Крис.
— Разумеется, — рассеянно согласилась Кадмия.
Внимание женщины сосредоточилось на карателе, что логично: тот был вооружен и представлял большую опасность.
— Ты мне кого-то напоминаешь. Мы раньше не встречались?
— В Подковке.
Женщина кивнула, принимая ответ, хотя, похоже, имела в виду нечто иное. Разговор не клеился. Я не понимала, зачем она явилась и чего хочет? Кадмия же явно колебалась, ощущала себя неуютно и продолжала разговор через силу, точно не находя слов.
Нет, не верно. Скорее, она не знала, что можно нам сказать, не нарушив клятву и не предав союзников.
— Были рады повидаться, — первым попрощался Крис. — А теперь, если драка отменяется, мы пойдем дальше.
— Смотрю, за словом ты все так же в карман не лезешь, — решилась валькирия. — Первая стягивает войска к Гайе. Драконы покидают Сорниту и Пьол, мои отряды тоже. Через две недели я встречусь с командором. Если вы захотите, эсса, и рискнете довериться моему слову, я обещаю, что в безопасности доставлю вас к нему в южное крыло.
Командор? Она имеет в виду Рика?
Внезапно предложение сдаться Кадмии в плен показалось мне весьма заманчивым. Может, оно и лучше, чем впроголодь пробираться сквозь неприветливые горы, рискуя попасть под обвал или замерзнуть насмерть. Да и кто сказал, что первая же встреча с вражеским патрулем не окончится тем же, если не гибелью.
Рик… Все эти бесконечные месяцы, я запрещала себе думать о темноглазом драконе, но прошлое упорно рвалось сквозь возведенные барьеры воли и памяти. Я безумно соскучилась. Отдала бы все на свете, чтобы снова быть рядом, слышать его голос, ощутить на плечах тяжесть теплых рук.
Все? Уверена, что все?
Помнишь, как раскачивались колокола, заливая Южный Храм траурным звоном? Как оплакивали они Повелительницу и ее верных воинов? Готова ли ты встретить катастрофические последствия минутной слабости?
А чего мелочиться, эсса?! Хватит ли тебе отчаяния предать кланы и Завет? Я до сих пор не знала, что задумал Рик (а Крис, зараза, не спешил отвечать!). Но если меченый снова, на самом деле, а не притворяясь, присоединился к западным завоевателям, согласишься ли ты отринуть все, во что верила, и встать на сторону Демона льда в его борьбе? Подчиниться Юнаэтре?
