Хорошо, что старик Глава дал ему шанс, скрыв инцидент в Алом лесу от общины, и помог замаскировать алую метку на душе, чтобы не выявляли без детальной проверки. Но испытания, приглядки и придирки от Главы сыпались на разведчика без всякой меры.

Гай обдумывал свежие новости, принесенные товарищами. Услышав, что нашли зацепки о местоположении очередного убежища сектантов, предположительно, достаточно большого, он сильно обрадовался. Молился только, чтобы после этого проклятого места, полного гнилого дыхания, ему дали хотя бы пару дней поспать и залечить зудящие язвы, покрывшие тело. Впрочем, в силу молитв в этом случае он не особенно верил, скорее, надеялся, что осквернения в найденном месте будет меньше.

Гай не вытерпел и почесал бедро. Теперь зудело еще сильнее. Да что за жизнь!

Он хотел спать, но не мог. Тело чесалось, метка на душе жглась, а если он хоть немного начинал дремать, снились кошмары про секту и ее Покровителя. За последний десяток лет он увидел и услышал столько из того, что мечтал бы поскорее забыть. Но увиденное не забывалось и помогало двигаться дальше, невзирая на усталость и постоянные придирки Главы. Душа Гая пылала ненавистью к секте. И немного — от жгучей алой метки.

Гай перевернулся на спину. Интересно, как там отец? Жив ли он вообще? Глава ничего не говорит, кроме того, что не дослужился еще, чтобы вопросы ему задавать. Эх, вот бы вырезать под корень секту и жить спокойно! Гай прикрыл глаза и улыбнулся, мечтая о мирной жизни. Завел бы свой дом вместо комнаты в убежище. Женился бы на самой красивой женщине. Ну, а что, ему, как герою, положено! Он-то знает, кто один из лучших разведчиков, что бы ни говорил там Глава!

И впрямь надо бы после этого дела отправиться на поиски того самого логова сектантов, которое никак не могут разыскать остальные. Найдет, а там еще постарается подслушать… Если повезет узнать особенно полезное, то могут даже и повысить. Ну, а почему бы и нет? Опыт у него явно есть. Информации приносит много. Везучий и живучий.

Старейшина Гайтран! Звучит! Ножиков бы в коллекцию подкупил. Сестренка была бы счастлива, наготовила бы вкусного. Критийре бы сказал, что давно пора, наверное. Карну бы утер нос! Где старший адепт, а где старейшина? Сказал бы, что никакой ему сестры не видать, пока повышение не получит, и пусть даже не дышит в ее сторону! Рассказал бы отцу, когда встретятся, тот наверняка гордился бы им. А еще можно было бы жениться на самой неприступной красотке, кто ж устоит перед таким серьезным парнем! Эх, увидит ли он когда-нибудь мирную жизнь?

Гай незаметно сам для себя успокоился и уснул, глупо улыбаясь.

========== 7. И кто будет чистить? ==========

Ни проснулась в одиночестве ближе к вечеру от жуткого голода. Какое ужасное чувство! Когда голоден, мир кажется мрачным, жизнь — бессмысленной, а все сознание сужается до доносящегося из сумки манящего запаха питательного плода. Ни поспешно заколола волосы, нащупала в сумке спасительную пищу, аккуратно надкусила плотную кожуру и высосала сладкую мякоть, чуть поморщившись: губы после очистки еще немного ныли. Ни спохватилась, только когда одолела плод целиком. От переполненного живота по телу разливалось приятное тепло, мир обретал краски, и настроение становилось все лучше и лучше. Спасибо Хранителям, что придумали питательные деревья со сладчайшими плодами! С улыбкой погладив живот, она накинула капюшон и выскользнула из комнаты.

Снаружи оказалось довольно шумно. Внизу кипела жизнь, но Ни пока интересовала одна-единственная дверь на втором этаже — та, что вела к любимому. Ни подошла на цыпочках к двери и заглянула. Учитель лежал на спине, полураскрывшись, и мирно спал. Прокравшись внутрь и прикрыв дверь, Ни села рядом со спящим и пригляделась. Он выглядел намного лучше: дышал хоть и хрипловато, но довольно ровно. Заживляющая мазь заметно уменьшила язвы, разъеденные пятна покрылись коростами. А вот следы ее губ посинели и так и остались на своих местах! Она потянулась было перекрыть ему канал связи с Коном и подлечить техниками Архи, чтобы хотя бы скрыть характерные смущающие синяки, но он с улыбкой перехватил ее руку и тихо сказал:

— Все в порядке. Не злоупотребляй, особого эффекта не даст все равно. Пойдем проверим, как там все.

Ни смущенно смотрела на следы поцелуев на теле любимого. Кажется, Гай говорил, что это интимные вещи? Синяки и вправду выглядели как-то слишком неправильно. От размышлений ее отвлекла натянутая темно-серая рубаха, скрывшая следы ее заботы. Но не успела Ни с облегчением вздохнуть, как заметила синяки на кистях рук, завязывающих расшитый рунами пояс старейшины общины Кона.

Она хотела было что-то сказать, но остановилась: непохоже, что учителя что-то смущало. Он тяжело прокашлялся, выпил лекарства, как ни в чем не бывало натянул сапоги и принялся их шнуровать, не обращая на состояние рук ни малейшего внимания. Похоже, братец обманул ее! Нет в очистке ничего такого. Разыграл ведь, а она повелась, наивная душа! Ох, и припомнит еще ему!

Учитель поднялся, накинул плащ и спокойно вышел. Ни мысленно пообещала устроить братцу маленькую месть за все ее беспочвенные переживания и вышла следом. Они спустились вниз и начали расспрашивать целительниц о пострадавших. Большинство были в порядке, отделавшись царапинами, укусами и небольшим загрязнением энергии, которое пройдет через несколько дней. Ни пыталась украдкой отследить реакцию окружающих на руки любимого, но служительницы Архи говорили почтительно-спокойно, лиц не получалось разглядеть в тени глубоких капюшонов. Остальные тоже, кажется, не были удивлены.

От обхода пункта голова шла кругом: Учителя постоянно дергали, сообщая данные замеров, результаты очистки, докладывая о количестве направленных адептов, и о чем только ни говорили еще. Учитель неизменно выслушивал, задавал уточняющие вопросы, смысл которых начинающая ассистентка понимала мало. Еще и его привычка ходить быстро утомляла, за ним вечно приходилось бежать.

Наконец, обход закончился кратким докладом Главе. Но не успела Ни обрадоваться, как Учитель решительным шагом направился за едва заметный переливчатый барьер пункта. Глаза ассистентки наполнились ужасом от осознания, что он направляется в зону Изоляции. Ей тоже туда нужно? Только не это! Ни обреченно плелась следом, разглядывая проведенную на земле черту, полную яркой изумрудной энергии Эрва, не пропускающую искаженных.

Полуразъеденные оскверненной энергией обезумевшие элькрины в рванье и так жутковаты, так еще и разяще попахивали гнилью, немытым телом и испражнениями. Ни брезгливо сморщилась, прикрыв нос рукой. Но Учитель будто бы не замечал этого: он изловил нескольких, взял образцы крови и плоти и поднялся, покашливая.

— Ну что, Ни, поможем им? Сейчас вернемся в пункт, договоримся, чтобы беднягам устроили место для ночлега, и хорошенько подумаем, как их лучше очистить.

— Конечно! — она активно закивала.

Слова «вернемся в пункт» звучали для нее сейчас особенно волшебно. Ни поспешила со всех ног, схватив учителя за рукав.

Раздав поручения попавшимся в холле неудачливым адептам общины Кона достойно обустроить, покормить и напоить искаженных, Критир поднялся к себе. Ни проводила сочувственным взглядом безрадостных темных служителей и поспешно проследовала за учителем.

Учитель зажег волшебный огонь в стеклянном сосуде на столе и разложил перед собой старые схемы, нарисованные изумрудными чернилами. Ни забралась с ногами на кровать и с любопытством стала наблюдать. Знакомый аккуратный упрощенный почерк, только схемы заклинаний явно лесной общины. Он хранил их с тех времен?

Впрочем, заметив интерес ассистентки, Критир поспешно предостерег ее не проверять эти схемы на практике — все же и нетерпимый Эрв может заметить эньеку, и друиды начнут плеваться ядом, что кто-то оскверняет светлое имя Покровителя баланса запретными ритуалами. Словом, с лесной общиной сложно, поэтому он предложил попробовать сплести заклинание со схожим действием из рун Кона и провести эксперимент.