— Так уж вышло… Снова… Простите, — едва выдавила из себя я. Пред глазами все плыло.

— Тише, тише, — успокаивающе проговорил медик и ввел что-то мне в руку. — Поговорим позже, ладно?

Я не знала, что произошло дальше. Боль постепенно утихла, затерялась в круговороте тумана, голова опустела, я хотела закрыть глаза и скорее уснуть, но не могла даже моргнуть. Я видела лицо Глиссаде, которые быстрыми отточенными движениями что-то делал с моим телом. В его руках то появлялись, то исчезали инструменты и окровавленные тампоны, какие-то растворы, повязки и снова инструменты. Я хотела посмотреть, но, ни одна мышца сейчас не была мне подконтрольна. Мой взгляд застыл на возвышающейся фигуре Глиссаде, что временами отходила от меня и вскоре приближалась вновь.

— Кажется, этого достаточно, — выдохнул медик, довольный своей работой. — Достаточно, чтобы ты не истекла кровью раньше времени, — мягко улыбнулся он мне.

Его лицо показалось мне жутким, оно выглядело странно. Я еле осознавала увиденное.

Возможно, мне просто показалось.

— Я человек спокойный, ты знаешь, — продолжил свой монолог Глиссаде, — но есть одна вещь, что ужасно раздражает меня. Например, вот это, — он приблизил к моему лицу длинную, наполовину багровую заточку. — Своими выходками ты ужасно подводишь меня, — вздохнул медик. — Стоит нам договориться о дате процедуры, нарываешься на неприятности. Просто отвратительное поведение, ни капли ответственности. О, знаю-знаю, ты хочешь сказать, что это не твоя вина. Но мы оба понимаем, что это не так, верно? В прошлый раз я был терпелив и не стал комментировать такое вопиющее хамство, но сегодня не могу не поделиться с тобой своим разочарованием. Мы отложили такой важный день на несколько недель, я рассчитывал получить свою долю в полном объеме, но ты не слишком-то мила со мной, знаешь?

Он разочарованно покачал головой.

— Хотя, должен признаться, я тоже не очень красиво поступил с тобой. В прошлый раз ты потеряла достаточно много крови, с моей стороны было грубо забирать еще. Но таков уговор, в обмен на комфортную сытую жизнь ты должна была обеспечивать меня кровью. Я сильно рисковал, ты ведь могла и оставить меня ни с чем, умерев раньше времени. Мне не стоило идти на поводу у Заксена, нужно было покончить с тобой раньше. Но я решил растянуть его удовольствие и дать время поразвлечься с тобой. Хотя ты все равно не протянула бы долго, — усмехнулся Глиссаде, — ни один человек не переживет того, что я готовил для тебя. Не слишком-то нормально терять столько крови каждые полтора месяца, знаешь ли, особенно для такой миниатюрной девчушки. Мм, ты еще слышишь меня?

Я слышала, но ничего не могла понять, его голос доносился откуда-то издалека, и я никак не могла соединить в единую цепочку непрекращающийся поток слов.

— О, вижу, что слышишь. Значит, я могу продолжить. Говорить с тобой одно удовольствие, сегодня ты просто прекрасный слушатель. На чем мы остановились? — с притворной задумчивостью спросил Глиссаде, приготавливая инструменты, которых я не видела. — А, да. Я был удивлен, когда ты приняла мое предложение. Поразительное легкомыслие. Хотя у тебя все равно не было выбора, ведь в случае отказа у меня был готов неплохой план провернуть все так, чтобы сэр Заксен не злился на меня за то, что я отобрал у него игрушку. Все-таки наш любимый командир не из щедрых, он не собирался отдавать тебя так быстро. Но я уже понял, что с тобой по-хорошему не получится, ты слишком любишь встревать в неприятности. Прости, но мне не интересно ждать несколько лет, прежде чем получить возможность приступить к следующему этапу. Я придумал несколько интересных способов забрать тебя быстрее. Например, развитие ужасной болезни, которая несомненно подкосила бы тебя, выпей ты лекарства, что я дал. Прекрасное средство, даже и не помню, как получил его, так давно хранил как раз для особого случая. Я хотел устроить небольшое шоу с неизвестной заразой, что внезапно сразила тебя вскоре после выздоровления. Ужасная трагедия «ведь она была не из слабых», — с напущенной грустью проговорил медик, но вскоре его голос снова стал весел и расслаблен. — Все, что тебе было нужно, это пить лекарства согласно моим указаниям. Первая половина — лекарства, вторая — яд. Прекрасно, не правда ли? Но даже и хорошо, что ты так грубо отказалась от моей помощи, это избавило меня от некоторых трудностей по обработке крови. Сегодняшнее событие мне нравится куда больше. Очень походит на то, что я намеревался совершить вскоре. Как тебе нравится больше: «заказное нападение» или «случайная травма, несовместимая с жизнью»? Второй вариант звучит как прекрасное оправдание твой гибели, не находишь? Думаю, даже ты не станешь отрицать, что все выглядит как нельзя лучше.

Глиссаде улыбнулся каким-то своим мыслям и продолжил монолог.

— За что я люблю Заксена, так это за его рассудительность и политику невмешательства. Прекрасный союзник. Немного импульсивный и опасный, конечно, но никто не идеален. Никогда мне не мешает, сотрудничать с ним одно удовольствие. Полагаю, он считает меня достаточно ценной пешкой, чтобы позволить спокойно разгуливать по доске и забирать его любимые фигуры? Ха-ха, сколько в нем самомнения! Но я не против, мне импонирует его привычка получать свое. В таком деле мораль и этика лишь мешаются, в великих свершениях нет места колебаниям. Ему идет этот звериный оскал. По своему украшает, не находишь? К тому же в нем отлично развито чувство прекрасного. Видела бы ты, какие шедевры он может создать из отбросов. Ой, о чем это я? Ты же как раз знакома с одним таким. Прекрасная работа. Цельная, завершенная, величественная. Не без моего вмешательства, разумеется, я тоже постарался на славу. Но тем больше поводов для гордости, верно? Наверное, самому хвалить себя не слишком культурно, но, боюсь, прямо сейчас право голоса тут есть только у меня.

Он посмотрел на меня сверху-вниз, потянулся к моей голове и, полагаю, погладил волосы. Я не чувствовала его прикосновений, но могла догадаться по характерному движению. Его рот расплылся в мягкой улыбке:

— Как бы я ни был разочарован, должен признать, что ты самый ценный сосуд, который я когда-либо встречал. Но слишком хрупкий, — он убрал руку и потянулся к резиновой трубке, закрепленной на длинной стойке. — Слишком неаккуратна, ты и без моего вмешательства разбилась бы слишком быстро. Такая напрасная трата материала, я просто не мог этого допустить, — он совершил несколько движений, и вскоре по трубке потекла алая дорожка. — Я попросил друзей из Верхнего мира доставить тебя ко мне в целости. Хотя я не думал, что они убьют твоих родителей, прости за это. Но. ерунда. Это не так уж важно на самом деле.

Что он говорит? В голове шумно. Все внутри наполняется ватой, мое тело будто уносит вверх. Я не чувствую ни боли, ни холода, только голова кружится все сильнее и нарастающий шум в висках мешает разобрать слова Глиссаде. Он еще шевелил губами, но я не понимала его слов. Медик приблизился к моему лицу и произнес что-то, после чего закрыл пальцами глаза. Вокруг остались только мерный шум текущей по венам крови и непроглядная тьма.

Командир Гончих бесцеремонно ворвался в медкабинет и увидел на операционном столе Рут. В локтевой вене игла, скрепленная с длинной резиновой трубкой, по которой медленным потоком текла ее кровь. Заксен первым делом вынул иглу из руки под возмущенный возглас лекаря и нащупал пульс. Слабый, еле бьется. Увидев ее потускневшую кожу и сбивчивое неровное дыхание Бранденбург опасался, что она ускользнет из его рук, рассыпется между пальцами как песок, но быстро оценил ситуацию и понял, что прямо сейчас, когда ее рана не кровоточит, а кровь все еще течет в русле, Рут никуда не исчезнет. Ее состояние требует срочного вмешательства, но сам он не имеет достаточных знаний и навыков, и вынужден довериться Финну с Адаже.

— Заксен! — зло воскликнул Глиссаде, привлекая внимание командира. — Не вмешивайся в процедуру, мы только начали!

Командир повернулся к нему, сдерживая рвущуюся наружу ярость, чтобы не прикончить лекаря раньше времени.