— Вышло хорошо. Молодец, — сдержанно отозвался командир.

Большего от Заксена и не ожидалось. Я крайне довольна собой. По непроницаемому лицу мужчины не скажешь, но, уверена, он тоже получает удовольствие от ужина.

— Хочешь выпить? — спросил Заксен.

Я вспомнила тот вечер несколько месяцев назад, мое головокружение и бесстыжее приставание к командиру в полубессознательном состоянии. Я уже и не помню, что наговорила ему, но четко воссоздаю то непреодолимое желание остаться рядом с ним. Мне ужасно не хотелось отпускать командира. Пожалуй, сейчас это состояние прекрасно работает и без выпивки. К тому же у меня есть некоторые планы на сегодня, не хочу туманить разум алкоголем.

— Нет, воздержусь.

— Уверена? Похоже, в прошлый раз ты была готова горло мне разорвать за бутылку наливки, — усмехнулся командир.

— Давай не будем об этом, — мои щеки загорелись. — Я не люблю сладкое, но у наливки приятный фруктовый вкус, это гораздо приятнее любого другого алкоголя, а раз уж мы пили, я просто выбрала меньшее из зол.

— Брось эти пустые оправдания, — не отпускал командир. — Тебе понравилось, ты хотела больше, вот и все.

— Ну признаюсь я, и что дальше? — надулась я. — Все равно пить сегодня не буду.

— Как знаешь.

Оставив меня в покое, он вытер губы салфеткой и отставил свою тарелку, поблагодарив меня за пищу. Мы почти закончили, остались лишь напитки. Командир поднял чашку и сделал глоток.

— Ты сделал мне кофе, — выдала я, осмотрев оставшуюся чашку.

— Похоже, тебе понравился мой кофе. К тому же он выходит лучше чая, так что выбор очевиден.

— Ну, ты и правда делаешь его вкусным. Или же я просто привыкла. Скорее, второе. Я привыкла к горькому горячему кофе без сахара. Совсем как к тебе, — я подняла взгляд на мужчину. — До встречи с тобой я не пила кофе, всегда брала себе чай или сок. Слишком горький, непонятный вкус, а сахар и вовсе совершенно портит его. Я так думала. И пусть сахар в кофе я по-прежнему не выношу, но сам напиток раскрылся для меня с неожиданной стороны. Как и ты. Хотя я уже говорила об этом, — расслабленно отмахнулась я. — Незачем повторять вновь.

— Верно. Я запомнил это, — кивнул мужчина. — Девушкам нравится слышать комплименты вновь и вновь, но мне достаточно всего раза, что ты сказала.

— Я знаю. Но почему-то я хочу говорить это. Мне нравится говорить о своих чувствах. Я никогда ни к кому не испытывала подобного, наверху ведь… Все иначе. Сейчас я чувствую себя свободно, и ты близок как никогда, потому я не хочу больше сдерживаться.

— Не думал, что буду слышать это от тебя так часто.

— Я раньше даже представить не могла, что скажу такое, — усмехнулась я. — Наверное, романы так странно влияют на меня. Я недавно дочитала ту книгу. На удивление, там было много разговоров о любви, судьбе и прочее… С некоторыми суждениями я согласна, с другими нет… И у героев были непростые отношения. Несмотря на трудности, предательства и совершенно нелогичные, с моей стороны, поступки, она говорила, что любит своего мужчину. Не за что-то, а просто так. Думаю, я не способна на это. Я бы не смогла бы любить тебя вопреки всему.

Я смотрела на Заксена. Он молча слушал, смотря мне в глаза. По лицу совершенно непонятно, что он думает о моих словах.

— Твои цинизм, жестокость и холодность совершенно непривлекательны. Я не люблю таких людей. Но вместе с отрицательными чертами мне открылись рассудительность, забота, тепло, нежность и страсть. Будь ты героем книги, я называла бы тебя колоритным, — улыбнулась я. — Здесь и сейчас могу сказать, что ты харизматичен. Притягателен. Но даже этого было бы недостаточно, чтобы влюбиться тебя, если бы ты продолжил творить беспредел на вверенной тебе территории. Пожалуй, твоя готовность изменить свою стратегию вопреки собственным убеждением стали для меня последней каплей. Точнее, когда я узнала, что ты перестал убивать людей просто так. Думаю, как раз в тот момент я бессознательно позволила себе увязнуть с головой в этом болоте. Но даже сейчас, когда я влюблена в тебя как никогда, думаю, все будет иначе, если ты вернешься к старым привычкам. Если все, что ты сейчас делаешь — лишь временный спектакль для меня… Если я узнаю, что ты выдумал все это, лишь чтобы получить свое и вернуться за старое… Я попытаюсь… Точнее, нет! Я точно убью тебя.

Я была серьезна от начала до конца. Губы командира расплылись в ухмылке:

— Похоже, ты переняла мою привычку обещать кровавые расправы за ошибки, — сказал он. — Убьешь, значит. Я ожидал нечто подобное от тебя. Иначе и быть не могло. Но, как я уже сказал, даже если бы я хотел вернуться к прежнему устройству района, это невозможно. Я зашел слишком далеко и теперь связан обязательствами и договорами. Каким бы сильным ни было мое влияние, его не хватит, чтобы вернуться на прежний путь. Ты будешь первая, но далеко не единственная, кто попытается отнять мою жизнь. А я не готов расставаться с ней из-за такой глупости. Но могу поблагодарить тебя за честность. Твоя речь была феерична. Ты с самого начала была такой, — хмыкнул он. — С тобой не бывает скучно.

— Думаю, каждый ценит своего избранника по-своему, — улыбнулась я, удовлетворенная его ответом.

— Верно.

— И обоим приходится мириться с недостатками другого. Это неизбежно. Со мной все ясно, но с чем приходится мириться тебе?

— Я не понимаю твоей доброты ко всем и вся, будто тебе абсолютно все равно, кого одарить очередной подбадривающей улыбкой. Для тебя люди делятся лишь на врагов и друзей, ты либо агрессивна, либо мила. А из цветов принимаешь всего два — черный и белый. Прямо скажем, скудный набор позиций.

— Думаю, ты не прав, — задумчиво отозвалась я. — Точнее, раньше, наверное, так и было. Сейчас все сложнее. Если раньше, например, я казалась себе белой, а ты был черен как бездна, то сейчас ты сам видишь, что я не могу определить наши цвета. Как я могу полюбить черное? Как ты можешь желать белое? Мы вместе потому, что оба оказались сложнее, чем просто два противоположных цвета. А может мы просто слились и образовали новый цвет, потому сейчас все кажется таким неоднозначным? — продолжала я рассуждать вслух. — То же самое касается преступников и Гончих. После вечеров, проведенных в архиве, я начала лучше понимать тебя и остальных. Думаю, раньше я не осознавала, насколько опасны на самом деле горожане. И насколько интересными и приятными могут оказаться Гончие. Нет. Этот мир больше не монохромен, это настоящая, совершенно беспорядочная грязная мешанина цветов. Постараешься разобрать ее на оттенки — сойдешь с ума. Куда проще принимать все таким, какого он есть.

— Я знал, что ты не безнадежна, — хмыкнул командир, прикрыв глаза. — Ты не соврала, когда назвала себя способной ученицей.

Я действительно так сказала во время одного из уроков стрельбы, когда наконец попала в дальнюю мишень. К сожалению, это был первый и последний раз, когда я попала в нее.

— Кстати говоря, ты как-то сказал, что плохо владел мечом. Пришлось осваивать навык как можно быстрее, и ненависть была одним из двигателей. Это горожане оставили все эти шрамы? — кивнула я на его торс. — Ты поэтому так ненавидишь их?

— Нет. Не горожане — Гончие.

Я раскрыла рот от удивления.

— Что? Тебя пытались убить свои? Хотя… Мне же говорили, что против тебя поднимались недовольные, но твои раны… Я не думала, что все настолько серьезно.

— Многое случилось, — ответил командир. — Спустя пару месяцев моего правления недовольные начали приходить ко мне. Почти всегда визит заканчивался попыткой убить. Такое происходило время от времени в первый год командования. И чем дальше, тем реже, пока нападения совсем не прекратились. Я не был особо умел, но к тому моменту кое-чему научился. Мне просто повезло убить их раньше, чем это сделали они. Пару раз мне помог Инес, по какой-то причине он всегда был на моей стороне. Пха, у него было больше всех шансов прикончить меня. Можно считать, мне повезло, что он такой рохля.

 — Ты не слишком-то лестно отзываешься о нем после всего, что он сделал для тебя, — недовольно ответила я.