— С чего бы?

— Потому что начнут грабить и убивать ради наживы. Наша задача — убить их раньше, чем они прикончат кого-то другого. Готовься, Тистелла, грядут неспокойные времена.

Мне стало не по себе. Но все уже приготовлено, с моей стороны остается лишь как следует исполнять свой долг Гончей.

— Почему ты вдруг решил убрать пункт? — спросила я.

— Адаже имел неосторожность высказать свое недовольство при мне. Мне пришелся по душе ход его мыслей, а итог ты видела, — он коротким жестом указал в сторону пункта, давно оставшегося позади.

Кажется, я поняла, что именно мог сказать Заксу Адаже. Когда-то помимо яда в пище мы уже обсуждали с ним и пункт выдачи. Будто проблема с голодом в убежище зациклена на подачках от Гончих. Люди идут за едой потому что у них нет работы, из-за работы — денег, а из-за денег — пищи. Стоит им получить пищу, никто не стремится придумать способ заработать: не открываются магазины, мастерские, никто не предлагает свои услуги. Значит, нет работы, чтобы заработать… И так по кругу. Стоит разорвать цепь, и машина жизни убежища начнет движение в другом направлении. Интересно, куда же она в итоге нас привезет.

— Но я до сих пор не знаю, как работает твой план, — ко мне внезапно пришло осознание. — Как ты дашь им работу?

— Я ничего не даю. Но направляю. Когда люди приходят за лицензией, мы их оформляем. Записываем место работы до ареста, особые навыки. Будь это повар, мастер, строитель, портной и так далее — дело для них находится быстро. Фермеры и торговцы еще до нововведения прочно уселись на своих местах. У первых всегда есть пища на жизнь, обмен и торговлю, а вторые спокойно продают поступающий товар. Портные тоже неплохо живут, но основные продажи осуществляют за стенами, здесь остается малая часть произведенного — иначе вести дела не выгодно. Мастера, очевидно, открывают мастерские, повара зачастую начинают готовить блюда на продажу, перед этим договорившись с фермерами и торговцами. Строителей и маляров отправляем в Либералитас — сейчас здесь им делать нечего. Их силу использует Валентин. Позже, когда придет время, я воспользуюсь их навыками. Эльткрид так же выпросил себе какого-то художника и бывшего писателя. Воплощает через них свою нелепую любовь к Верхнему миру, — хмыкнул Бранденбург и продолжил: — Если собирается большая группа со схожими умениями, они могут открыть свое дело, которым руководят бывшие администраторы. Таким образом недавно поступил запрос на разрешение открыть постоялый двор. Здесь оказался бывший управляющий, он умудрился договориться с жителями дома, чтобы вместо дележа комнат открыть на его месте гостиницу. Взамен предложил работу и, соответственно, деньги.

— Думаю, как раз такие люди и построят новое будущее убежищу. Их решимость достойна уважения.

— Верно. Многие стремятся вернуться на тот уровень, на котором они жили наверху. В ближайшие годы это совершенно невозможно, но со временем может что-то выйти. Среди преступников много рабочих рук. Это и дает надежду. Бывшие дипломаты, политики и аристократы совершенно бесполезны сейчас. У них есть шанс только в случае готовности начать работать, как и остальные. Многие начали шевелиться, когда поняли, что пункт может закрыться. Кто-то сразу ушел искать работу за стенами, кто-то остался здесь. Так или иначе, пошло движение.

— А доход у Гончих с чего идет? С лицензий?

— Именно. Держатели лицензий регулярно осуществляют выплаты. В качестве уступка первые полгода цена занижена, дается время набраться сил. Сама регистрация тоже платная. Все, кто когда-либо раньше или сейчас приходили за разрешением, вносили взнос. Каждый житель регистрируется отдельно, поступления вполне весомые. В качестве стимулирующего пинка под зад регистрация сейчас дешевле, чем когда-либо. Еще и потому многие воспользовались шансом начать свое дело. Минус всего этого плана в том, что при таком раскладе мы всегда будем вынуждены считаться с правителем прилегающего района. Преступники получают сырье из Либералитаса, преобразует его и продает свой товар или услугу. В убежище не существует собственного сырья. Грубо говоря, сейчас это территория рабочей силы, к тому же невероятно выгодной для жителей Нижнего мира. И Гончие, и шайка Валентина получают доход от ее оборота, нам обоим выгодно использовать этих людей. Помимо подачек от Храма сейчас нарастает доход от преступников. Сейчас дела идут на удивление удачно.

— Действительно, убежище может сильно поменяться, когда пройдет период адаптации.

— На это уйдет не один год. К тому же, вероятно, это не сильно скажется на Гончих. Наша жизнь остается жалкой и опасной несмотря ни на какие перемены. Патруль, ранения и убийства никто не отменял. К прошлым обязанностям надзирателей добавляется масштабная административная работа.

— Потому ты и разделил подчиненных по способностям?

— Я работаю над этим, — ответил командир. — Здесь не так много людей ума, чтобы выполнять нарастающие объемы работы в комфортном режиме. Встает такая проблема, как кадровый голод. Я не могу забирать людей с районов, но и на возню с преступниками рук не хватает. Если ничего не изменится, в скором времени мне придется принять помощь Валентина.

— Тебя это так сильно коробит?

— Не просто коробит. Это выворачивает меня наизнанку, — сплюнул Закс. — Но жалеть поздно. Я связал себя с ним по рукам и ногам и уже не могу отступить. Черт возьми… Вся эта утомляющая возня с преступниками выводит меня из себя, — раздраженно фыркнул командир.

— Тебе все это не нужно, — горько усмехнулась я. — Тебе нравится избавляться от мусора, а не перерабатывать его.

Мне было неприятно говорить о живых людях такими грязными словами, но это было проще, чем назвать вещи своими именами.

— Хорошо, что ты не строишь на мой счет бессмысленных иллюзий. Ты готова принять правду в ее истинном виде. Я ценю это.

Я в удивлении посмотрела на командира. Он правда сказал это? Привычно сведенные брови, расслабленная улыбка и этот спокойный взгляд, направленный на меня…

— Я принимаю тебя не просто так, — очнувшись от транса, ответила я. — Но лишь потому, что вижу твои старания. Я бы никогда не стала твоей, если бы в один момент ты не показал себя с иной стороны. Ты холоден и жесток, но и человеческое тебе не чуждо. И сейчас ты человечен как никогда. Пусть тебе не нравится тратить столько сил, ты до сих пор занимаешься всем этим. В конце концов мы оба здесь, мужчина и женщина, идем рука об руку в неизвестность, что ты готовишь для нас.

— Я бы не стал тратить столько сил впустую. Я делаю это только ради Гончих и себя самого.

— И пусть. Что бы ты ни говорил, способ, которым ты решил заботиться о нас, заставляет меня любить тебя лишь больше с каждым днем.

Пришел мой черед наслаждаться его пораженным видом. Удивлять Заксена до неприличия приятно. Его удивление длится долю секунды, но и этого достаточно, чтобы напиться своей маленькой победой. «Сегодня я намерена удивить тебя еще больше».

Когда мы наконец добрались до штаба, небо уже стемнело. Столовая была действительно совершенно пуста.

— Вспоминая, как здесь тесно по утрам, за ужином я каждый раз удивляюсь тишине и покою. Хотя, когда я ем, здесь обычно есть хоть пару десятков людей. Я уже привыкла, что вечером Гончие обычно едят в таверне, но сейчас тут вообще никого нет.

— Ужин давно закончился. Нам повезет, если здесь осталось хоть что-нибудь.

— Ну, даже если все съели, ничего страшного. Я купила кое-что из продуктов и оставила в погребе. Вейкен согласился попридержать их для меня.

— Ты собиралась готовить здесь?

По правде говоря, пару дней назад я думала над тем, чтобы сделать сюрприз командиру и принести ему ужин, как он мне устроил завтрак когда-то. Я даже договорилась с Вейкеном, заправляющим кухней, о том, чтобы воспользоваться ей, но до сегодняшнего дня не решалась осуществить задумку. Хоть сегодня я все-таки сделаю это.

— Да, я хотела приготовить одно простое блюдо. Я неплохо готовлю.