— Подумай еще, иначе я решу, что тебе снова нужна помощь, — хмыкнул командир, подойдя ближе.

— Я поняла, поняла. Сейчас, — я сосредоточилась и попробовала воссоздать положение, которое мне задал Заксен. — Вот так правильно? — повернулась к командиру. Он немного подправил меня и дал разрешение на выстрел. Пуля еле-еле задела мишень, та только дрогнула от мимолетного бокового касания.

— Ну… Попала ведь?

— Давай, успокаивай себя, — ухмыльнулся командир, скрестив руки на груди. — К мечам у тебя явно больше таланта. Я даже не ожидал, что ты настолько неумелая.

— Говоришь так, будто сам попал с первого раза, — фыркнула я.

— Пха, ну разумеется, — усмехнулся он. — Более того, я не видел никого, у кого в первый раз на это уходило бы больше пяти попыток. Я явно погорячился, обещая дать тебе собственный пистолет.

— Я еще научусь, вот увидишь.

— Буду ждать. Мне потребуется немало времени, чтобы обучить тебя.

— «Мне»? Ты будешь учить?

— Ты видишь здесь еще кого-то, владеющего пистолетом? — он слегка сощурился, искривив губы в ухмылке. — Я было думал подключить Инеса, но передумал. У него будет много работы, когда начнется подготовка остальных подчиненных, не хватало еще за тобой следить.

— Понимаю, — вздохнула я. — Судя по твоей реакции, это действительно похоже на проблему.

— Не хнычь. Необучаемых людей не бывает, по себе знаю. Особенно когда за дело берется мастер своего дела. Я сделаю из тебя отличного стрелка, — сказал он и щелкнул по носу со словами: — У тебя вылезла новая ошибка. Поднимай пистолет на уровень прицела, а не вжимай голову, чтобы поймать его.

Я не ожидала такого жеста от него. Отойдя на пару шагов, закрыла нос рукой, смутившись. Я подняла взгляд на Заксена и смотрела, как умело он перезаряжает пистолет. Совсем не похоже на мои медлительные неловкие движения. Он закончил и протянул мне оружие. Я растерянно приняла его и вернулась к позиции.

…

На улице стремительно темнело, прохладный ветер острее кусал мои пальцы, которые все меньше и меньше слушались меня. Как я ни старалась, мой результат хоть и не ухудшался, но и не думал улучшаться. Всего один раз у меня получилось попасть в мишень меньше по размеру, но это был единичный случай, потому Заксен с присущей ему издевательской интонацией назвал этот выстрел случайностью, а не успехом.

— На сегодня хватит, — сказал командир, когда я выпустила последнюю пулю.

— Может еще немного? — я не могла остановиться, мне хотелось пробовать снова и снова, лишь бы увидеть, как наконец падает следующая мишень.

— В следующий раз. Давай пистолет, — он выжидающе протянул мне руку.

— Ну может все-таки?..

— Будешь стрелять наощупь?

Сумерки медленно спускались на убежище, и даже черты лица Заксена, стоящего от меня в паре шагов, терялись в тенях подступающей ночи.

— Да, ты прав, — сдалась я и вернула ему пистолет. Это была безнадежная попытка, конечно, уже слишком поздно для тренировки.

Заксен вернул оружие в кобуру, спрятал коробочку с пулями в деревянную будку, закрыл дверь на ключ и махнул мне рукой в знак направления на выход.

— Чаще всего придется стрелять на короткой дистанции, — сказал командир. — В нашем деле почти не приходится стрелять с дальнего расстояния, но я считаю необходимым научиться обращаться с пистолетом как следует. Черт возьми, ты же не хочешь пристрелить, например, девчонку, которую кинешься защищать? И уж тем более я не хочу, чтобы свои же подстрелили меня или кого-либо из Гончих.

— Не волнуйся, я обязательно научусь. В конце концов мне просто придется потратить на это больше времени, чем хотелось бы, но рано или поздно я точно смогу. Если что-то не получается, нужно приложить больше усилий, и результат не заставит себя ждать.

— Знаю. К тому же я сам взялся учить тебя. И теперь я вижу, что тебе стоит поделать пару упражнений без оружия. Покажу позже.

— Хорошо, — кивнула я. — Но неужели я правда справляюсь хуже всех? Ты смог с первого раза?

— Да, ты хуже всех, — хмыкнул он. — И, да, я смог с первого выстрела. В отличие от меча, пистолет подчинился мне сразу.

Я спросила, что он имеет в виду, говоря про мечи. Заксен рассказал, насколько отвратительным мечником он был, и как Инес тренировался с ним.

— Никогда бы не подумала, что ты был настолько плох, — усмехнулась я словам командира. — Неужели это Инес так вышколил тебя?

— И да, и нет. Как бы мне ни хотелось признавать этого, но значительная часть успеха лежит на нем. Однако обстоятельства сыграли немалую роль. Больше всего на свете я хотел прикончить тех, кто посмели поднять на меня меч. Инес, тренировки и ненависть сделали свое дело.

Я хотела расспросить его подробнее, но краем уха услышала странный шум из переулка. Глянув в сторону звука, я увидела, как раненный Гончая связывает руки какому-то мужчине и поднимает его на ноги, пока другой связанный без сознания лежит на земле. Гончей был Эш. Дунув в свисток, он стал ждать подмоги, чтобы довести преступников до штаба — сам Эш нуждался в помощи лекаря. Он действительно далеко от центра. С того первого дня я больше не видела его за завтраком, значит, он либо работал во вторую смену, как сегодня, либо уходил раньше, чтобы успеть на пост. Мало удовольствия работать в таком месте.

— Мы не поможем ему? Он же зовет.

— Остальные рядом. Нет нужды вмешиваться, — спокойно сказал командир.

Он был прав. Прошло меньше минуты, прежде чем еще двое Гончих подбежали к Эшу и быстро расспросили о произошедшем. Похоже, Заксен хорошо знает, где и сколько Гончих расставлено вокруг. Убедившись, что ситуация действительно под контролем, командир продолжил путь к штабу.

— Ты прикажешь убить этих мужчин?

— Разумеется. Если эти трое не додумаются перестать тратить время и не сделают этого раньше.

— А что насчет Второй группы? Инес сказал, что ты придумал новый способ воспитания преступников.

— Это касается не всех. Я готов дать шанс голодному идиоту, что пытается стащить чужой обед или кошелек. Но я не намерен терпеть убийц на своей территории. В убежище мне не нужны такие отбросы. К тому же этот «способ воспитания», как ты выразилась, действует только на оступившихся слабаков и трусов.

— Почему?

— Потому что убийцы, очевидно, не боятся трупов. Их не пугает запах крови, тошнотворный смрад разлагающегося тела. Торчащие наружу кости женщин и опустошенные глаза детей не трогают их. Они не чувствуют близости смерти, когда везут на телеге сломанные тела, не боятся оказаться на месте жертвы, когда отправляют трупы в печь. Запугивать их смертью бессмысленно, потому что они сами без сожаления скашивают жизни как мешающиеся под ногами сорняки, — Заксен говорил ровно, бесстрастно.

— Ты и сам относишься к числу таких убийц, — высказала мысли вслух. — Ты судишь по себе.

— Верно, — его лицо исказила невеселая ухмылка. — Грозный надзиратель был бы настоящим идиотом, если бы пытался исправить меня, отправив собирать трупы по переулкам. Но в целом метод не так плох, — хмыкнул он. — По крайней мере отчетов о новых нападениях меченых мне не поступало.

— Меченых? Побывавших во Второй группе?

— Да. У некоторых горожан ты можешь увидеть шрам на тыльной стороне ладони, — он провел пальцем линию вдоль своей левой руки. — Когда легко можно найти тех, кто уже попадал нам в руки, они подумают дважды, прежде чем вновь попытаться выкинуть свой грязный трюк. В убежище нет ни одного преступника с двумя шрамами. Думаю, ты понимаешь причину.

— Потому что ты не даешь второго шанса.

— Именно. Близость смерти рождает страх, рана причиняет физическую боль, угроза — их катализатор, а шрам — вечное напоминание. Пара движений и мы получаем послушную трусливую собачонку. Она сожрет свои собственные лапы, но больше не подумает отбирать чужое. Слишком много мороки, избавиться одним движением куда проще, — недовольно цыкнул командир. — Но пока метод работает, я готов мириться с этим.

— Не думала, что ты придумаешь нечто подобное.