Нет исключений без правила? Пифия сомневалась. Даром, что мало понимала в функционировании того же сайта отряда.

Таким образом, выходило, что скопировав снимок прадеда Шмеля и применив к нему свой дар, Пифия не столько ответила на возникшие по его поводу вопросы, сколько обзавелась еще одним. Иначе говоря, знала несколько больше, но понимала немного меньше.

Не сходились все равно концы с концами.

Чтобы подстегнуть мозг, Пифия сходила на кухню, сварила кофе. А пока попивала ароматный напиток, посетила ее новая мысль.

Хоть Гражданская война закончилась известно как, поручик Волохов вряд ли погиб. Иначе бы не смог родить дедушку Шмеля, и весь этот род бы прервался. Потому что выглядел поручик молодым, вряд ли успел семьей обзавестись. Тем более что Гражданской войне предшествовала Первая мировая, а в предшествующие годы Волохов наверняка совсем юнцом был.

Так что наверняка после поражения белых поручик, подобно другим своим уцелевшим соратникам, удрал за границу, куда-нибудь в просвещенную Европу. И там…

Там ему мог пригодиться его дар исцеления просто для зарабатывания себе на хлеб. Вряд ли Волохов сильно разбогател, сражаясь то за царя, то за Русь святую. А значит, на чужбине ему гарантировано грозила нищета. Так неужели поручик при таком незавидном раскладе не догадался бы воспользоваться своим чудесным умением? Что-то не верилось.

А если воспользовался — то неужели не засветился ни разу? Так, чтоб сплетни прошли, чтоб газетчики прознали про русское чудо?

Ухватившись за эту идею, Пифия решила проследить дальнейший жизненный путь белогвардейского поручика. Для чего загрузила снимок его фотографии из айфона в специальную программу, которую для нее сделал один знакомый талант-компьютерщик.

Программа распознавала изображения и отыскивала похожие на просторах глобальной Сети. Причем делала это не примитивно, как Гугл, а со вниманием к деталям.

Первая попытка оказалась неудачной. Программа выдала кучу таких же черно-белых снимков солдат обеих мировых войн и нескольких локальных конфликтов. Халхин-Гол, Корея, Вьетнам и тому подобное.

Что ни фотография — на каждой солдат позировал один да со вскинутым над головой оружием. Похоже на снимок Волохова? Похоже. Но Пифии требовалось совсем не то.

Мысленно посетовав сперва на «тупую железяку» сиречь компьютер, затем на столь же недалекую себя, Пифия загрузила снимок в Фотошоп. Там вырезала только «портретную» часть снимка поручика — голову, плечи и грудь. Увеличила.

Лицо, вполне ожидаемо, получилось до неузнаваемости мутным. Но Пифия, не желая сдаваться, решилась на небольшой подлог. Точнее даже на невинную хитрость.

Она зашла в паблик отряда «Тревога», отыскала там коллективную фотографию нескольких членов отряда, включая Шмеля — участников одного из поисков. Загрузила и эту фотографию, вырезала лицо Шмеля, преобразовала это изображение в черно-белое да приладила к портрету его прадеда.

Снова запустила заветную программу, загрузив уже то, что получилось из двух снимков.

Программа задумалась. Очевидно, найти нечто похожее было делом нелегким — из-за редкости искомого материала. Пифии оставалось лишь надеяться, что за свои упражнения с Фотошопом она не получит в качестве результата какого-нибудь Франкенштейнова монстра, урода из цирка или участника массовки в очередном фильме про зомби-апокалипсис. Хотя вроде бы сделала гибрид из двух снимков аккуратно. Старалась.

Результат пришел примерно через полчаса. За которые Пифия успела еще выпить кофе, потом покурить на балконе и, наконец, соорудить себе бутерброд, чтобы проснувшийся голод унять.

Съесть бутерброд она уже не успела. Звуковой сигнал оповестил об окончании поиска. Прямо с тарелкой в руке Пифия подошла к компьютеру, посмотрела на находку программы. И…

И подумала, что даже окажись на найденном изображении чудовище Франкенштейна, она бы удивилась меньше.

Человек на портрете, отысканном программой, имел лицо Шмеля, а также его прадеда-белогвардейца. Только с выражением каким-то брезгливым и неприятным.

Но главное, он был облачен в мундир… Вермахта?! Нет, войск СС. Хотя такая ли уж принципиальная разница?

На веб-странице, где обнаружился портрет, имелся еще текст на немецком языке. Ряд слов которого в переводе не нуждались.

«Гауптштурмфюрер Б. Волохофф. Дивизия «Шарлемань».

Стены здания беззвучно содрогались под огнем артиллерии. С потолка сыпалась штукатурка. За ближайшим окном то и дело что-то вспыхивало ярко, чтобы спустя мгновение смениться клубами дыма.

На полу, заваленном той же штукатуркой, какими-то обломками, металлическими колпачками гильз и прочим мелким мусором валялось бездыханное тело в эсэсовской форме. Еще трое эсэсовцев лежали, прижавшись к тому же полу и прикрывая головы.

Затем наступила передышка. Здание перестало трясти, дым за окном худо-бедно рассеялся. И тогда один из эсэсовцев подобрался к окну, приподнялся над подоконником и высунул наружу дуло короткоствольного автомата. Нажал на спусковой крючок, злорадно ухмыляясь.

Однако в бою расклад может меняться ежеминутно. Внезапно лихой стрелок изменился в лице и попятился прочь от окна, испуганно выпучив глаза. Его примеру собрались было последовать два других эсэсовца, когда через соседнее окошко в помещение влетела и упала на пол, легонько звякнув, граната. Заброшенная сюда, не иначе, каким-то шибко сообразительным рядовым Райаном.

Граната взорвалась прежде, чем эсэсовцы успели покинуть комнату или хотя бы рассредоточиться по углам, оказавшись от эпицентра взрыва как можно дальше.

Один из гитлеровских прихлебателей превратился в кровавое месиво, буквально впечатанное в ближайшую из стен.

Другому повезло больше — ему всего лишь оторвало ногу. Но и этого хватило, чтобы эсэсовец лежал, зажимая обеими руками обрубок и что-то орал, широко раскрывая рот. Пифии, которая и в этот раз не слышала звуков, он оттого напомнил рыбу, вытащенную на берег.

А третий оказался тем самым гауптштурмфюрером по фамилии Волохофф. Как две капли воды похожим на белогвардейского поручика Бориса Волохова и Шмеля.

Весь окровавленный, гауптштурмфюрер, однако, еще был жив. Более того, был способен двигаться. И теперь подползал к орущему покалеченному товарищу.

Затем произошло то, что Пифия ожидала увидеть менее всего. Подобравшись к другому эсэсовцу, Волохофф поднес к нему ладони. Точь-в-точь, как белогвардейский поручик, коим так гордился его правнук Шмель. Вот только струйки едва заметного дыма поползли в этот раз не от ладоней, а от эсэсовца-калеки. К ладоням гауптштурмфюрера.

Лишившийся ноги эсэсовец что-то завопил из последних сил, забился в агонии, а спустя уже пару секунд навеки застыл. Тогда как гауптштурмфюрер Волохофф приподнялся на локте, затем перешел в сидячее положение. Кровь, покрывавшая его лицо и форму, потемнела — так быстро засохла, не иначе. А грязное лицо растянулось в довольной улыбке.

Пифия оторвала ладони от портрета на мониторе компьютера. Открыла глаза, озадаченная и с универсальным словечком «Однако!» на устах.

На ее глазах этот Волохофф… нет, все-таки Волохов продемонстрировал такое же умение, что и его… предок-белогвардеец? Однофамилец-двойник? Или он сам двадцатью с хвостиком годами ранее? Только с точностью до наоборот. Не поделился с сослуживцем жизненной силой, но забрал ее, спасая собственную шкуру. А это почти наверняка значило одно из двух. Либо необычные способности передаются-таки по наследству. Либо поручик Волохов и гауптштурмфюрер Волохофф — одно лицо.

В пользу последнего предположения говорил тот факт, что буква «Б» в качестве инициала гауптштурмфюрера тоже означало «Борис», а не «Бернар», например. Или «Бен». Так было указано в тексте, который прилагался к найденной фотографии.

Но вот беда: некоторые обстоятельства этой гипотезе противоречили.

Начать, собственно, с самого текста, оказавшегося кратким досье на этого офицера эсэсовской дивизии. По-видимому, создатель сайта дорвался до архивов «Шарлемани» и, сохранив их на недобрую память, хотя бы частично оцифровал да выложил в Сеть.