Посмотрев на него снизу вверх, вижу обвиняющий взгляд. Ладно, да, я лежала на полу бара, но не каталась и не была пьяна в стельку. Во всяком случае, не в тот раз. Кейт, да, и это она утянула меня за собой, а что касается платья? Ну, это незначительная деталь, и она теперь разорвана на десятки лоскутков после того, как невротик поработал над этой чертовой вещицей. Я бы могла сходить в бар, выпить пару бокалов вина, надеть что-нибудь приемлемое и не кататься по полу. Тогда вышибале не нужно будет объявлять красную тревогу. Может, я могла бы остаться у Кейт, чтобы не тыкать ему этим в лицо. Смеюсь про себя над такой смелой идеей. Он никогда не допустит, чтобы я осталась у Кейт.

Позволяю ему прижать меня к себе, пока мы идем к офису.

— Теперь ты должен меня отпустить, — говорю, когда мы приближаемся. Патрик может быть там, а я не упоминала о деловом обеде с мистером Уордом. Это мучительно трудно.

— Нет, — ворчит он.

— Чем будешь заниматься остаток дня? — Я очень хочу это знать. Пожалуйста, пусть он скажет, что у него куча дел, чтобы я могла доехать до Мэтта и забрать вещи, не беспокоясь о необходимости лгать и обманывать. Утаить информацию — не то же самое, что солгать.

Он дуется.

— Думать о себе.

Мне не становится легче.

— Я вернусь к тебе, как только закончу работу, — говорю, мгновенно понимая, что только что солгала. Использую каждую каплю силы воли, чтобы не потянуться к волосам.

— К нам! — поправляет он. — В котором часу?

— Часиков в шесть.

«Плюс-минус час», — добавляю про себя.

— Тебе нравится эти отговорки, да? Чутка, часиков... — Он прищуривается, и я чувствую, как меня тщательно изучают. Он не может знать о моих планах. Только Кейт знает.

— Чутка, — отвечаю и подаюсь к нему для поцелуя.

Он хватает меня и опрокидывает назад в нелепом театральном жесте посреди Беркли-сквер, оставляя на моих губах убийственный поцелуй. Прохожие обходят нас стороной, но мне плевать.

— Боже, я чертовски люблю, люблю, люблю тебя, — говорит он мне в губы.

Я ухмыляюсь.

— Знаю, что любишь.

Он возвращает меня в вертикальное положение, а затем зарывается лицом мне в шею, покусывая за ухо.

— Я не могу насытиться тобой. Позволь мне отвезти тебя домой.

Я знаю, что не может, он довольно откровенен в этом вопросе, и меня очень искушает мысль забить на работу и позволить ему увезти меня. Сегодня дел не так много, ничего такого, что не могло бы подождать, и мне нравится его настрой — требования оставлены в стороне.

Раздается рингтон моего телефона, отрывая меня от мятежных мыслей, я роюсь в сумочке, позволяя Джесси липнуть к моей шее. Нащупав его, поднимаю вверх над головой Джесси, чтобы посмотреть, кто это. Я стону. Из всех моментов, когда Микаэль мог позвонить, он звонит сейчас?

Джесси, должно быть, чувствует мое беспокойство, потому что тут же отстраняется и вопросительно смотрит на меня.

— Кто это?

— О, просто клиент. — Запихиваю телефон в сумочку. Я ему перезвоню. — Увидимся у тебя дома. — Собираюсь уйти, но он хватает меня за запястье.

— Черт побери, Ава. У НАС! Кто это был? — Его внезапная смена настроения застает меня врасплох.

— Микаэль, — скрежещу я. — Просто клиент, — добавляю, чтобы укрепить статус Микаэля в моей жизни.

Вероятно, одну из сторон Джесси я никогда не смогу исправить — его безумную ревность и чувство собственника. Выдергиваю запястье из его хватки и преодолеваю короткое расстояние, оставшееся до офиса, оставляя Джесси на тротуаре. И это он назвал меня ревнивицей?

Мой телефон снова начинает звонить, и, входя в офис, я отвечаю:

— Микаэль.

— Ава, я звоню, чтобы подтвердить нашу встречу в понедельник. — Мягкий голос проникает в уши. Джесси может видеть в нем угрозу, но это не так, хотя голос у него действительно очень сексуальный. — Полдень подойдет? — спрашивает он.

Я падаю в кресло и поворачиваюсь лицом к столу, с ужасом обнаруживая, что Джесси, подкравшись, возвышается надо мной, как разъяренный зверь, его грудь вздымается. Он выглядит разгневанным. Я оглядываю кабинет и вижу, что Том и Виктория сидят за своими столами и внимательно наблюдают, не пытаясь скрыть интереса. Затем я оглядываюсь через плечо, чтобы разглядеть в кабинете ли Патрик, но, слава богу, он ничего не замечает, полностью поглощенный чем-то на экране компьютера.

— Ава?

С надвигающейся драмой, разворачивающейся перед моими глазами, я забыла, что веду деловой разговор.

— Простите, Микаэль, — я вопросительно смотрю на Джесси, но он игнорирует меня, продолжая свое угрожающее представление, не обращая внимания на зрителей или то, где мы находимся. — Да, подойдет, — стараюсь говорить профессионально и уверенно. И с треском проваливаюсь. Мой голос звучит раздраженно и нервно.

— Вы в порядке? — Его вопрос сбивает меня с толку. Ясно, что я не в порядке.

— Да, все хорошо, спасибо.

— Ладно. Значит, вы нарушили собственное правило?

Мое сердце пропускает несколько ударов.

— Простите? — Я выдавливаю это слово сквозь внезапный нервный вдох.

— Джесси Уорд. Он ведь клиент, да?

Не знаю, что сказать. Нет, когда я работала над «Луссо», он не был моим клиентом, но я не настолько глупа, чтобы указывать на это. Микаэль предполагает, что я работаю с Джесси. Предполагает. В «Поместье» я еще не была, и Джесси не настаивал на этом.

— Да, — единственное слово, которое приходит мне в голову.

— И давно вы с ним встречаетесь?

У меня кровь стынет в жилах, пока я подыскиваю в голове правильные слова.

— Э-э-э, месяцок, — заикаясь, бормочу в трубку. Почему он об этом спрашивает?

— Хм. Очень интересно.

У меня кровь стынет в жилах. Почему это должно быть очень интересно? Я все еще смотрю в зеленые глаза мужчины, за которого готова умереть, а на том конце провода звучит голос другого мужчины, который хочет мне что–то сказать — что-то, что заставит меня рухнуть с седьмого неба под названием Джесси и сгореть дотла, хоть в данный момент я на нем и не нахожусь.

— Почему? — спрашиваю, ужасно нервничая, и это нормально, потому что так и есть. Что он знает?

— Мы обсудим это при встрече.

— Ладно. — Я отключаюсь. Это было невероятно грубо, но я не знаю, что еще сказать или сделать. Джесси возвышается над моим столом с таким видом, будто готов оторвать мне голову, но за что? Черт побери, за пять минут мы перешли от поцелуев посреди тротуара к противостоянию мексиканских банд.

Некоторое время мы смотрим друг на друга, и я перевожу взгляд на Тома и Викторию, которые, похоже, уже приготовились к шоу. Честно говоря, он сейчас как розовый слон в комнате. Его невозможно игнорировать, и даже если бы они опустили головы, я знаю, что все их внимание было бы приковано к нависшему над моим столом суровому мужчине, излучающему враждебность. Их наглость можно было бы назвать храбростью.

Я снова перевожу взгляд на Джесси, но не решаюсь сделать первый шаг, опасаясь, что произойдет взрыв и Патрик выйдет узнать, в чем дело. Но я не могу сидеть здесь весь день и смотреть на него.

— Я на работе, — говорю тихо и напряженно. Я не уверена в своей притворной стойкости. Он выглядит так, будто вот-вот лопнет от ярости.

— Кто это был? — Он кивает на телефон.

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, — говорю, кладя телефон на стол. Было ли его шоу перед Микаэлем как-то связано с этим? Микаэль что-то знает, и Джесси знает, что он знает. Это совершенно очевидно.

— Ты с ним больше не увидишься, — медленно и четко выговаривает он.

Ладно, теперь я очень волнуюсь.

— Почему? — Не утруждаю себя напоминанием о том, что Микаэль — мой клиент. Он это знает и, судя по выражению его лица, ему все равно.

— Просто не увидишься и точка. Это не просьба, Ава. Ты не посмеешь бросить мне вызов. — Он начинает кусать гребанную губу, все еще размышляя, все еще дрожа от гнева.

Я не могу заниматься этим здесь — не посреди кабинета. Я также не могу отказаться от контракта на «Здание жизни». Я в полном дерьме — конкретно облажалась. Мне хочется выпить, больше, чем когда-либо.