Отдохнуть. Немного отдохнуть… Джон молча сполз на землю под скалой, чувствуя, как глаза сами собой закрываются. Призрак вернулся к нему и свернулся рядом, грея его меховым боком. Если что, он разбудит, подумал Джон, проваливаясь в черный беззвездный сон.
*
Он был болен, он знал это абсолютно точно. Иногда ему удавалось ненадолго вынырнуть из тяжелого забытья, но почти сразу темнота затягивала обратно, и ему казалось, что его крутит в черной воронке - все ниже, ниже, ниже. Он падал на дно, встряхивался в ужасе, просыпался, чувствовал, что Призрак рядом - волнуется, тычется носом, снова принес льдинку…
И снова воронка, снова чернота, а потом вдруг - огромное море и Дени, которая плывет по этому морю в утлой лодке, одна посреди молчаливого простора. Лодка наполнялась водой, тонула, и вот повсюду одни лишь тяжкие волны, и Джону казалось, что он уходит на дно вместе с Дени - снова, и снова, и снова…
Призрак пытался разбудить его, растолкать, даже чувствительно прикусил руку, но все было без толку. Как Джон ни пытался выбраться, выдернуть себя из этой вязкой черноты, воронка затягивала его вглубь, глаза смыкались - и все повторялось.
И вдруг он проснулся. Проснулся от того, что по-звериному лязгнул зубами и прокусил себе язык, и теперь кровь текла изо рта, пачкая и без того убитый воротник плаща.
Он приподнялся оглядываясь. Жаровни, как и факел, давно погасли, но от Призрака по-прежнему шел слабый синий свет. Обрадованный волк полез к нему обниматься, повалил обратно, стал слизывать кровь с подобородка - и внезапно отпрянул, странно вертя мордой. Волк смотрел недоверчиво и даже немного обиженно, словно Джон его в чем-то обманул.
- Что? - полушепотом спросил он, снова садясь. Призрак неуверенно косился на него, переступая на месте, но потом все-таки подошел и сунулся головой под руку, мол, погладь… а там посмотрим.
Неведомая болезнь, казалось, отступила. Джон поднялся на ноги и снова стал осматривать скалу. За то время, что он тут валялся, необходимость выбраться из крипты никуда не исчезла, и пора было браться за дело.
Он умылся и похлебал из водопада - больше для порядка, пить ему совсем не хотелось Вернее, чего-то ему хотелось… вот только он и сам не знал, чего. Но уж точно не этой безвкусной воды.
Призрак переместился к перилам и теперь слабо посвечивал оттуда, как указующий маяк. Джон примерился к первой выемке в скале и аккуратно полез наверх. Скала была усеяна трещинами и уступами: было так всегда или сказался обвал, он не знал, но так или иначе забираться по ней было плевым делом - уж он-то, однажды совершивший восхождение на Стену, мог заявить это со всей уверенностью. У этой скалы уровень сложности подошел бы и маленькому Брану, так любившему лазать по башням Винтерфелла и бездельничать среди воронов и горгулий на крыше.
Джон вытянул себя на карниз, перемахнул через перила и, глянув сквозь арку, увидел горгулий. Две статуи сидели на уступах, хищно согнувшись, будто перед прыжком, и он сперва подумал, что ему просто показалось, что это воспоминания о Винтерфелле играют с ним странные шутки.
Но нет, горгульи не исчезали. Они были столь же реальны, как и жесткие камни, на которых они сидели, как валун поотдаль, в лепешку раздавивший гигантского паука. Не пожалев животину, обвал тем не менее пощадил эти зловещие статуи и дверь, которую они сторожили.
Должно же хоть что-то быть хорошо, подумал Джон, открывая дверь с душераздирающим скрипом. За дверью обнаружился зал со стрельчатыми сводами, непохожими на обычную архитектуру курганов, и новые горгульи, рассевшиеся по обе стороны от изящной арки, за которой виднелась туманная пустота необъятной пещеры. И откуда-то издалека, из глубин этой пещеры, неслись человеческие стоны, слабые и хриплые.
Неужели здесь есть кто-то живой? Джон заторопился вперед, спеша за Призраком. Тот, задрав хвост поленом, как победный флаг, уже ускакал вперед, навстречу приключениям.
Посреди пещеры, над темными водами подземного озера, возвышалась круглая платформа, обрамленная арками, словно короной. Часть ее обрушилась, сбитая недавним обвалом, но большая часть уцелела и, что было совсем уж странно, в ее середине полыхало фиолетовое полотно колдовского огня. К платформе вел гнутый мост с перилами.
До моста, впрочем, еще надо было спуститься по лестницам и террасам, и Джон стал осторожно пробираться через кучи камней, засыпавших дорогу.
Стоны стали ближе. Повертев головой, он пошел на звук и на очередной террасе обнаружил бородатого мужчину в меховых доспехах, с виду простого норда и уж точно не вампира. Камни завалили его до пояса, скрытые под ними ноги были почти наверняка перебиты.
Спасти его было невозможно. Джон даже не был уверен, что сам сможет отсюда выбраться, а уж волочь на себе умирающего… Нет. Оставалось только попытаться получить от него хоть какие-то сведения, а потом милосердно добить страдальца.
Джон присел возле него на корточки и помахал рукой перед мутными глазами.
- Что здесь случилось? - спросил он.
- Что-то сдвинули, - хрипел бородач вперемежку со стонами. - Локил… сдвинул. Огонь…
Он беспорядочно шевелил рукой, скребя по полу, на предплечье запеклась кровь. Некоторое время Джон смотрел на пальцы, ползавшие по камням, словно покалеченный паук, а потом…
Он сам не знал, что случилось, не понимал, что происходит, лишь чувствовал, как его зубы впились, вгрызлись в мягкую плоть и жидкий огонь хлещет из разорванной шеи бородача, льется ему в горло, разом пересохшее, алчущее. Призрак, нешуточно рыча, вцепился в его плащ, пытаясь оторвать от умирающего, но Джон отлепился сам: чужая кровь вспыхнула в его нутре, словно костер, скрутила судорогой и его начало рвать пеплом и какими-то сухими пленками.
Мертвый бородач лежал рядом и смотрел в никуда. Кровь медленно и тяжело вытекала из кусаной раны на шее.
Призрак отпустил его плащ и сунулся к нему с беспокойством. Джон выплюнул вязкую слюну, серую от пыли, и сухо прокашлялся. В голове царил полнейший хаос.
Ради всех богов, он только что загрыз человека! Неужели он стал вампиром… как, когда… да какой из него вампир, если он и кровь-то пить не может?!
Он в бешенстве стукнул кулаком по камню, чувствуя, что того и гляди разрыдается от ужаса и бессилия. Призрак заскулил рядом, потерся головой о его плечо, и Джон еле сдержался, чтобы не оттолкнуть друга. Его корежило изнутри, выворачивало наизнанку от ненависти к самому себе и своей бестолковой жизни.
Ничего ты не можешь, Джон Сноу.
Но Партурнакс надеется на него. Дени ждет его. Призрак скорее умрет, чем бросит его - хоть здесь, хоть где угодно. И Арья… Где она, что с ней? Она ведь попала сюда из-за него.
Сплюнув горькую слюну еще раз, он утер рот и встал на ноги. На бородача он не смотрел. Честно говоря, про него он почти забыл.
Пройдя по террасе и мосту, он вышел на платформу, которая неприятно хрустела под ногами и словно бы покачивалась. Фиолетовый огонь, кольцом окаймлявший центр, не причинял вреда, и он сумел пройти сквозь него прямо к тесаной черной каменюке, возвышавшейся посередине.
Стоило ему коснуться монолита, как тот раскрылся, будто гроб с откинутой крышкой, и оттуда прямо ему на руки выпало тело. Молодая девушка, одетая, как дочь знатного рода, окоченелая, с белым замерзшим лицом - в первый момент ему показалось, что он сжимает в руках покойницу. Но миг спустя девушка ожила, зашевелилась, выпрямилась, и янтарный огонь в ее глазах тут же все прояснил.
Вампир. Чему удивляться.
С точки зрения Джона куда более странной деталью здесь был Древний Свиток, который незнакомка носила за спиной, словно меч.
- Где… - залепетала она. - Кто… кто тебя послал?
- Никто, - ответил Джон и подумал, что это было до некоторой степени правдой. Изран не посылал его сюда, он сам вызвался. - Зачем тебя заперли?
- Это… сложная история, - нехотя произнесла она, отводя глаза. - И я не уверена, что могу тебе доверять…
