Владислав пылко отвечал, одаряя друга не менее страстными ласками, в наслаждении улетев из мира, не зная и не помня ни о чём, кроме прелести ароматного и жаркого бархата рта лобзающего его и стонущего от наслаждения прекрасного любовника и его упоительного, горячего и сладкого, языка, скользящего у него во рту и ласкающего его так сладостно, так дурманяще, так нежно, погружая в неземное блаженство, что вампиру казалось, что он может не вынести сладости испытываемого удовольствия, в которой он полностью растворился, как сахар в горячем сиропе.

Их рты в который раз стали единым целым, казалось, навсегда слившись друг с другом. Не прекращая целоваться взасос, так что звук их страстных поцелуев наполнил просторную, помпезную гостиную, красавцы начали избавлять друг друга от одежды, и Ван Хельсинг, наслаждаясь, в который раз распустил фантастические волосы прекрасного вампира, освободив их от оков стильного аксессуара, выпустив на волю роскошный блестящий благородный шёлк цвета воронова крыла. Его руки исчезли, утонув в густой завесе, накрывшей атлетические, точёные плечи Дракулы.

В эти минуты они напрочь забывали о наличии внешнего мира — существовала лишь эта гладкая кожа… нежные губы… прикосновения мягких волос, от которых по телу бежала сладостная дрожь… укутывающая с головой жаркая, тяжёлая пелена жгучего желания, заставлявшая сладко прерываться дыхание, а губы жадно ловить глотки воздуха… страсть, горячим, тягучим потоком текущая по жилам, гонящая огонь по артериям и венам, вспыхивая пульсирующим пламенем между бёдер, жаждущим излиться белоснежной влагой…

Полностью обнажившись, любовники, наслаждаясь своей наготой, — когда ткань одежды больше не была преградой между ними и они могли всем своим естеством прижаться друг к другу, ощущая упоительное прикосновение своей кожи к коже возлюбленного, порождающее чувственный трепет, — не переставая целоваться, стали тереться телом о тело, начав свой излюбленный эротический танец, сплетая сильные, рельефные руки и красивые, длинные и мускулистые ноги, скользя по гладкой, упругой и нежной коже, покрывающей стальные мышцы, чувствуя, как с каждым мгновением нарастает эрекция их наливающихся и восстающих скипетров любви, трущихся то об их атлетические животы, то о волнительные бёдра, то друг об друга.

Вдруг в массивные запертые двери громко постучали.

— Хозяин! — раздался за ними громкий, смелый голос старшей невесты, строгой и выдержанной Вероны, которая имела неоспоримый авторитет у двух других вампиресс, шаловливой Маришки и проказливой Алиры. — Посмотрите, как нам идут ваши великолепные подарки!

Гэбриэл, как от огня, отшатнулся от своего прекрасного любовника.

— Чёрт! Влад! — драматически прошептал он, неожиданно прервав их упоительное занятие. — Ты говорил, что надёжно занял их!..

— Не паникуй, — прозвучал в ответ приглушённый смешок Дракулы, не выпускающего Ван Хельсинга из объятий. — Смотри на это как на неожиданный пикантный момент. — И громко в сторону двери: — Повремените с дефиле, мои дорогие! Я сейчас занят очень важными делами: мы с Гэбриэлом готовимся к проведению видео-конференции! Ждите меня в своих персональных апартаментах — я обязательно приду полюбоваться на моих ослепительных красавиц!

Предводительствуемые Вероной, вампирессы послушно удалились, не посмев настаивать на немедленной демонстрации.

— Ослепительных красавиц… — как бы про себя повторил охотник.

— Ха-ха-ха! Гэбриэл! Но ведь не «до», а «после» того, как я проведу сказочное время в райских кущах с моим ещё более ослепительным красавцем-архангелом! Тебе не на что жаловаться! — успокоил любовника граф, захватом увлекая его в возобновление прерванного дела.

— Нет, — вновь отстранился Гэбриэл, не чувствуя себя в полной безопасности после произошедшего. — Лучше пошли в спальню. Там гораздо удобнее.

— Ты хочешь сказать, безопаснее, — улыбаясь, поправил его граф. — Гэбриэл, ты стал пуглив, как трепетная лань!

— Хорош издеваться, — недовольно возразил любовник. — Тебе прекрасно известны мои обстоятельства.

— Не дуйся. Я люблю тебя немного подразнить, чтобы увидеть, как ты пленительно хмуришься, — улыбнулся граф, ласково потрепав по щеке насупившегося было любовника, и, уступая ему, грациозно поднялся с дивана, протянув другу руку, чтобы перебраться с ним в опочивальню. — Будь по-твоему — перебазируемся в надёжный бункер альковной комнаты, — расхохотался вампир. Ван Хельсинг присоединился к его смеху.

Обнявшись, красавцы направились в спальню. Этот путь из большой гостиной был преодолён не так быстро, поскольку, пылая желанием, любовники то и дело останавливались, впиваясь друг в друга жгучими поцелуями и страстными ласками ненасытных рук, — где только не были их ладони и пальцы… Когда же они находили в себе силы, чтобы продолжить движение к месту назначения, их блестящие, влажные языки были не в состоянии оторваться друг от друга: они безостановочно порхали, вились и трепетали между приоткрытых губ мужчин, лаская друг друга на ходу, как парочка влюблённых мотыльков.

Достигнув, наконец, цели своего похода, архангел и архидемон, не размыкая страстных объятий, упали на кровать, не прекращая гладить и целовать друг друга, упиваясь красотой возлюбленного.

— Наконец-то мы в полной безопасности! — удовлетворённо возгласил счастливый охотник. — Сегодня будешь трудиться сам… — хохотнув, предупредил он друга. Гэбриэл перевернулся на живот, подсунул под бёдра подушку и, искусительно выгнувшись в пояснице, приподнял свои восхитительные ягодицы.

— Ленивец, — смеясь, заметил вампира, горящим взглядом наблюдая за этими манипуляциями. — Что ж, ничего не имею против, я согласен.

Принятая обнажённым загорелым красавцем поза могла служить идеальной моделью для воплощённого искушения! Изящный изгиб скульптурной спины и тонкой талии, идя изысканной линией, подчёркивал упоительную форму сексуальных ягодиц прекрасного мужчины: вознеся сладкие прелести вверх, он заставил их поистине ослепительно заблистать каждой гранью совершенной красоты. Видя это, Дракула едва не захлебнулся слюной.

— Ах! Гэбриэл! — восторженно воскликнул Владислав, с горящим взглядом тонкого ценителя упиваясь представшей перед его взором умопомрачительной картиной. — М-м-м… Какая красота! Какая попка… До чего же хороша!.. Сама сладость!.. — сглотнув очередную порцию слюны, в который раз с восхищением охарактеризовал вампир накачанные, округлые и крепкие, блистательные прелести, предоставленные охотником для его обозрения и ласк, плотоядно взблеснув полыхающими похотью очами. Влад едва ли не хищно схватил аппетитные полушария, сжав их и начав мять руками.

— Полегче! Не наставь мне синяков на интимном месте! — с усмешкой, но всё-таки с некоторым беспокойством, попытался охладить его чрезмерный пыл мужчина. — Вряд ли они успеют сойти до возвращения Анны!

— Лучше бы она вообще не возвращалась… — как бы про себя недовольно буркнул себе под нос его любовник.

— Так, Влад, прекрати! — одёрнул вампира Гэбриэл, приподнявшись с подушек, поворачиваясь к любовнику. В его серьёзном голосе послышались нотки раздражения. — Не заставляй меня пожалеть о возобновлении нашего запретного романа!

— Хорошо-хорошо… Успокойся, — смиренно ответил граф, жарко проводя руками по античному телу любовника — от широких, атлетических плеч по бокам к тонкой талии и стройным бёдрам, а затем по длинным, красивым ногам — заставляя того с шумом, жарко выдохнуть, затрепетав от прикосновений черноволосого красавца. — Надеюсь, я смогу реабилитироваться, — улыбнулся Владислав и начал, едва прикасаясь к жаркой коже губами, с головы до ног покрывать прекрасное тело любовника, нежными, как касание пёрышка, поцелуями, урча от удовольствия, не в силах насытиться божественным ощущением горячего ароматного бархата, в то же время не оставив без дела и руки, лаская загорелого красавца страстными поглаживаниями.

Уткнувшись в подушку, Гэбриэл отозвался приглушёнными сладостными стонами на усердные труды любовника. Довольный успехом, вампир, приподняв голову, сверкая лукавой улыбкой, осведомился: