— Я прощён?
— Прощён, — не поднимая головы, прыснул в подушку Ван Хельсинг. — Продолжай в том же духе, и твоё пожелание моей разлуки с женой с прозрачным намерением выделить мне престижное место в своём гареме будет предано забвению! — пообещал он.
— Слушаюсь, мой повелитель… Очень заманчиво, — раздался в ответ довольный голос вампира. — Но, может, насчёт гарема ты ещё передумаешь, если я пообещаю тебе в нём эксклюзивное место — место любимой жены… — хохотнул Влад, не удержавшись от шутки, что не замедлило вызвать возмущённый рык любовника. — Всё-всё… — успокоил он Гэбриэла, продолжая нежить его и таким образом пресекая вновь охватившее архангела раздражение от поддразниваний графа, чем так любил забавляться демон. — Ты — великий Ван Хельсинг — бесстрашный эпический герой, воплощённая сила и мужественность и в то же время — красота. Потому-то я и влюбился в тебя, что ты — само совершенство!
Гэбриэл довольно мурлыкнул.
— Ты тоже, Влад, — охотник перевернулся на спину и заключил ублажающего его и телесно, и душевно любовника в нежные объятия, жарко целуя. — И быть с тобой — блаженство…
— У-м-м… прелесть моя!.. Сладость моя!.. — заключив в ладони алые ланиты возбуждённого мужчины, счастливый вампир алчно присосался к сладкому рту своего загорелого красавца. Блестящие, влажные языки стонущих мужчин страстно обвились друг вокруг друга, ласкаясь в сочных, ароматных ртах, в то время как руки пылко гладили прекрасные, атлетические тела, наслаждаясь ощущением гладкой кожи и тугих мускулов.
Мягкие ладони Гэбриэла, скользя по плечам милого друга, утопали в чёрной шёлковой завесе волос Влада, ласкающих любовников нежнейшими прикосновениями длинных глянцевых прядей, пуская по их коже целые армии сладострастных мурашек, заставляя мужчин вздрагивать от них, как от тока.
Спустившись поцелуями по точёной шее охотника, издающего сладкие стоны, вампир занялся его соблазнительной грудью. Разведя тонкие пальцы веером, Владислав, с чувственно приоткрытыми алыми губами, обхватил выпуклые мышцы, чувственно сжав пологие возвышенности, высоко вздымаемые жарким прерывистым дыханием. Склонившись к бурно колыхаемым рельефным прелестям, граф припал к ним жадным ртом, в упоении скользя губами и языком по нежной, бархатистой смуглой коже, засасывая сладкое лакомство и млея от наслаждения.
Укутав поцелуями искусительную грудь любовника, Дракула сконцентрировался на его сосках, направив на них весь свой пыл: потирая, он сосал и ласкал их языком, танцуя и трепеща им, как бабочка крылышками, превращая мгновенно набухшие тёмно-розовые бутоны в раскрывшиеся пунцовые цветы.
Тающий Ван Хельсинг стонал и, выгибаясь, подавался навстречу влажному атласу ласкающего рта, путаясь дрожащей рукой в чёрных струях волос вампира, а другой проводя по его беломраморной, скульптурной спине.
— Ах! Влад!.. — задыхался Гэбриэл, окатывая милого друга волнами горячего, шумного дыхания.
Усладив загорелого красавца и в свою очередь усладившись его прекрасной грудью, адресуемый, счастливо улыбаясь, отклонился, подняв чарующие глаза на рдеющее розой лицо возлюбленного, любуясь своим ненаглядным, упиваясь сладостной картиной:
— Мой сладкий небесный красавец… — После чего с удвоенным пылом продолжил «вкушать» своё лакомство, играя губами и языком на рельефе стального пресса любовника, устилая поцелуями подтянутый, твёрдый живот, погружая кончик языка в дырочку в его центре и трепеща им там, при этом лаская прекрасное тело скольжением нежных рук, в то время как его потрясающие волосы гладили горячую бархатистую кожу прохладными прикосновениями…
Задыхающийся Ван Хельсинг стонал и извивался на ложе наслаждений в руках своего черноволосого красавца.
Спустившись ниже, Дракула расположился между длинных полусогнутых ног любовника. Скользя по ним ладонями в нежной ласке, Владислав стал целовать бёдра Гэбриэла, очерчивая лобзаниями их изящные линии.
— У-у-м-м-м… Влад… — Гэбриэл сладострастно дёрнулся, как от разряда тока.
— Ах, мой прекрасный, сладкий жезл Венеры… — граф взял в руку возбуждённый член охотника. Полюбовавшись его красотой, Влад насладился вкусом: поцеловав фигурную головку, он прошёлся по упругой плоти языком, тщательно облизав, а затем взял её в свой сочный рот…
Когда вампир выпустил скипетр любви стонущего Гэбриэла из ласкающего рта, тот рывком проскользнул вниз между ног любовника и в свою очередь принялся ласкать своего возлюбленного красавца, опирающегося на рельефные руки, целуя и гладя его потрясающее тело. Опустившись ниже, охотник жарко облобызал точёные бёдра прерывисто дышащего вампира и засосал в свой горячий, влажный рот его стоящий член. Дракула ахнул, едва удержав упор на руки. Он весь дрожал от сладострастного напряжения.
— О-о-о!.. Гэбриэл! Всё… прекращай! — с огромным трудом нашёл в себе силы возгласить Владислав.
Ван Хельсинг последовал указанию и вернулся к исходной позиции.
— Пора… возобновить… первоначальное расположение… — тяжело дыша, улыбнулся Ван Хельсинг, вновь ложась на живот и принимая позу с упором бёдер на подушку. — Скорее… Влад… я хочу почувствовать… тебя в себе… — сладострастно выдохнул мужчина, нетерпеливо, призывно-похотливо качнув округлыми прелестями навстречу графа, маня…
Блистая тёмными очами, Дракула сглотнул.
— Ооо… Гэбриэл… — Владислав облобызал плечи любовника.
Достав лубрикант, возбуждённо дышащий вампир смазал пальцы. Раздвинув ягодицы охотника, граф скользнул пальцами в его задний проход. Быстро справившись с подготовительной процедурой, Влад, сделав упор на свои сильные руки, расположенные у плеч лежащего Гэбриэла, склонился над предвкушающим наслаждение любовником, покрывая его совершенное тело своим, столь же восхитительным образцом идеала.
Прекрасные тела, словно созданные гениальным скульптором в великий момент славы — триумфального творческого апофеоза, отделяли мгновения от сладостного любовного соития. Это была великолепная картина.
Владислав, склонившись ниже и убрав волосы охотника в сторону, стал нежно целовать его в шею, в то время как его твёрдый член ласкал ложбинку между раздвинутых ягодиц мужчины. Ван Хельсинг застонал и ёрзнул. Он нетерпеливо, маняще приподнял свой сладкий зад, побуждая друга поторопиться. Розовая дырочка между его ягодиц зовуще подрагивала…
Видя это, Владислав едва не подавился слюной. Приподнявшись, граф взял свой твёрдый член в руку и, закусив губу, ввёл его в тело охотника. Он легко и плавно скользнул внутрь до самого основания. Пылающий «чертог» мужчины своими тугими розовыми мышцами вновь с восторгом обнял милого друга, сжав его в страстных объятиях.
В который раз задрожав и телом, и душой от кружащего голову наслаждения, ощущая, как божественно плотно был обхвачен бархатным, горячим и тесным жаром возлюбленного архангела его жаждущий скипетр любви, Дракула сделал глубокий вдох, опасаясь потерять энергию от затопившей его до краёв сладости, лишающей сил. Трепещущие руки вампира нашли руки охотника и трогательно скользнули фарфоровыми перстами между пальцами друга. Они переплелись и сомкнулись в замок, соединяя души…
Утопая в райском блаженстве, Владислав, лёжа на широкой спине любовника, опираясь на локти, стал ритмично погружаться в пламенное лоно загорелого красавца, с восторгом принимающее его, отвечающее на каждый толчок нежной лаской, упиваясь сладкими стонами охотника.
Вигилант повернул голову и губы красавцев, с ласкающимися в сочных ртах языками, слились в страстном лобзании. Двигаясь, мужчины пьяняще целовались, пока тяжёлое, прерывистое дыхание не заставило их разомкнуть лепестки губ. Качая бёдрами, Влад явственно ощущал трепет простаты любовника. Реагируя на ласки его члена, она пульсировала и билась, твердея и увеличиваясь в размере. Алые губы приоткрытого рта вампира в такт его движениям ловили воздух.
Желая сменить угол проникновения, чтобы ярче стимулировать друга, усердно двигающий бёдрами Дракула, спустя какое-то время поменял позицию: встав на колени.
