Гэбриэл расслабил сфинктер, и Дракула, выдавив на пальцы лубрикант, обильно смазал его розетку, нежно поглаживая; после чего граф, осторожно нажав на колечко мышцы, проник кончиком пальца внутрь тела любовника и медленно и очень аккуратно начал вводить палец вглубь, чутко прислушиваясь к реакции Ван Хельсинга и внимательно наблюдая за его лицом.

Охотник, сладострастно закусив губы, направлял процесс проникновения, приподнимаясь и опускаясь, изгибая бёдра, меняя угол расположения в зависимости от продвижения пальца любовника в себе, добиваясь наиболее комфортного введения. Следуя движениям друга, тонкий палец Владислава вошёл в анус Гэбрила, а затем, когда мужчина привык к ощущению, к нему медленно и осторожно присоединились ещё два, аккуратно и бережно готовя любовника, расширяя его вход. Изящные пальцы вампиры сделали несколько вращающих движений, а затем, нежно гладя, начали ласкать простату Ван Хельсинга, чувствуя, как она возбуждается под касаниями.

Охотник, обхватив руками графа за точёную шею, скользнув большими пальцами рук в нежные впадинки над резными ключицами, сладко стонал от наслаждения и, грациозно покачивая бёдрами, выгибаясь и трясь своим телом о тело вампира, начал сам скользить по ласкающим его внутри тонким пальцам, интенсифицируя прикосновения.

Когда пальцы сгорающего от желания Владислава выскользнули из него, полностью подготовив его к соитию, раскрасневшийся Ван Хельсинг, с высоко вздымающейся грудью, дыша жаром, слегка приподнявшись, взял в руку находящийся в полной боевой готовности член графа и также обильно смазал его; после чего, смотря в глаза Дракулы горящим игривым взглядом, пламенно выдохнул:

— Изнемогаю от желания поскорее сесть на твой красивый «кол» и вдоволь поскакать на нём…

— Аха-ха-ха! Гэбриэл!..

Поддерживаемый сильными руками любовника, похотливо приоткрыв рот, дрожа в сладострастном возбуждении, Гэбриэл, не отрывая страстного взгляда от глаз Влада, начал медленно вводить в своё тело его член, скользя мышцами по скипетру любви друга вниз.

Во второй раз дело пошло гораздо быстрее — мужчина уже имел кое-какой опыт с прошлого раза, помня важные моменты во время введения внутрь своего тела члена любовника, принимая лучшую позицию и корректируя угол.

Вводя в себя скипетр любви графа, кудрявый красавец чувственно изгибался, сладостно стеная, сливая свои стоны с таким же жаркими стенаниями тяжело дышащего Дракулы, чувствуя, как твёрдый и одновременно упругий фаллос любовника плавно входит в него и, полностью оказавшись внутри, вступил в божественно плотное соприкосновение с его жаждущим такого гостя пылающим огнём лоном.

— О-о-о… Вла-а-а-ад… У-у-м-м-м… — сладострастно закусив губы, Гэбриэл ухватился руками за плечи графа, задрожав всем телом.

Погрузившись в умопомрачительную тесноту бархатного жара любимого, обхватившую его член пламенными объятиями, Влад, судорожно сжав руками тело красавца-любовника, громко застонал, отбросив голову на спинку дивана:

— О-о-о… Гэ-э-эбриэ-э-эл… да-а-а-а…

Не переставая издавать сладостные стоны, выражающие райское наслаждение, которое они испытывали, любовники одновременно начали двигаться навстречу друг другу, держа друг друга в объятиях.

Стонущий охотник, грациозно выгибаясь, скользил по великолепно массирующему его простату члену графа. Влад, приподнимая свои стройные бёдра в такт его скольжениям, в свою очередь двигался в нём. Начав с очень медленных движений, они постепенно наращивали темп. Член Гэбриэла тёрся о твёрдый живот графа.

Ни на мгновение не прекращая дарящего наслаждение Эдема процесса соития, мужчины нежно ласкали друг друга: Владислав занялся соблазнительной грудью Гэбриэла, высоко вздымаемой бурными волнами его учащённого, горячего дыхания, покрывая бархатистую кожу поцелуями и посасывая расцветающие бутоны сосков, в то время как охотник, целовал и гладил его голову, руки и плечи, погружая руки в его фантастические волосы, наслаждаясь прохладным шёлком, струящимся нежнейшими прикосновениями по его пылающей коже, даря ей деликатнейшую ласку.

Казалось, красавцы-любовники были созданы именно друг для друга — настолько красива в своей гармонии была их близость, настолько эстетично слияние тел, своей грациозной пластикой напоминая хореографическое искусство.

Гэбриэл, обняв ладонями щёки друга, приподнял его голову, наклонился, и губы не перестающих двигаться мужчин слились в жгучем поцелуе. Влад, опустив руки, взял в одну член любовника, умело лаская его — то проводя по всей длине, то скользя крайней плотью по головке, то обводя купол большим пальцем, то концентрируясь на основании, — а второй гладил его яички.

Любовники поистине утопали в эти незабываемые мгновения в небесном блаженстве, в уносящих в райские сферы движениях сладостного растворения друг в друге, позабыв обо всём на свете, кроме своего прекрасного возлюбленного.

Приближая развязку, распалённый, шумно дышащий Гэбриэл, стеная, начал увеличивать скорость, скользя по скипетру любви Влада, почти полностью выводя его из себя и вновь ритмично опускаясь на член милого друга, божественно ласкающий его эрегированную простату. Всё быстрее и быстрее. Всё интенсивнее и интенсивнее.

Чувствуя приближение пика наслаждения, задыхающийся Ван Хельсинг, громко застонав, сильнее вцепился в плечи Дракулы и накрытый валом оргазма, едва не помрачившим его сознание, в спазмах кульминации, запрокинул голову и до предела выгнул позвоночник, — так, что, если бы не поддержавшие его сильные руки Владислава, рисковал повредить его, — стеная, начал кончать на его античный живот, окропляя его белоснежной спермой.

Граф, крепко держа тело утопающего в экстазе любовника и сделав ещё несколько толчков в его тугой жар, задыхаясь в сотрясающих его тело сладостных судорогах ошеломительного оргазма, также не замедлил финишировать, щедро наполняя своим густым жемчужным соком лоно Ван Хельсинга.

Сперма вампира, сбегая по стенкам Габриэля и члену Влада вниз, стала вытекать из тела охотника и капать на яички, лобок и бёдра графа.

Кончив, Дракула извлёк свой член из заднего прохода любовника, и тяжело дышащие, удовлетворённые мужчины, не выпуская друг друга из объятий, в сладостном изнеможении повалились на диван.

Всё, что они могли делать, — это, не отводя друг от друга горящий любовью взгляд, шумно и прерывисто дышать, всё ещё продолжая трепетать, и гладить дрожащими руками покрытые испариной, блестящие тела друг друга.

— Да… Гэбриэл… — немного отдышавшись и придя в себя, счастливо улыбаясь, сказал Владислав. — От секса с тобой может просто крышу снести. Ты самый великолепный и горячий любовник на свете! И хоть считается, что рай недоступен для демонов, но я на девятом небе, когда с тобой, любовь моя!.. — Ласковым движением руки убрав прилипшие к вспотевшей коже возлюбленного кудри, он наклонился и нежно поцеловал его влажный лоб, наслаждаясь вкусом.

— Я тоже, Влад, — ответил Ван Хельсинг, в свою очередь целуя красивые руки любовника. — И думаю то же о тебе.

Граф стал подбирать длинными пальцами со своего твёрдого живота сперму друга, с наслаждением слизывая белоснежный сок:

— М-м-м… Гэбриэл… Как я изголодался по твоему вкусу… А ты стал ещё вкуснее…

Ван Хельсинг обхватил его ладонями за щёки, привлекая к себе и нежно целуя, облизав его губы.

— Как бы я хотел ни на миг не расставаться с тобой, любимый, — Дракула обнял и крепко прижал друга к себе, гладя его по голове, скользя тонкими пальцами сквозь его мягкие кудри, — но я знаю, что за тяжёлыми, непроницаемыми, плотно задвинутыми гардинами давно наступило утро. Ты устал, и мне тоже надо отдохнуть. Чем скорее мы расстанемся, тем скорее встретимся вновь. И, чтобы обеспечить максимальный комфорт для наших последующих сладостных свиданий, лучше всего будет, если ты скажешься больным. Сильно простудился. Тогда никого не удивит твоё уединение в своих апартаментах, а также мои частые посещения и бдения у одра занедужившего старого друга, так некстати оставшегося без ухода жены, — хитро улыбаясь, предложил вампир, не переставая ласкать любовника. — К тому же это избавит нас от нежелательных посетителей.