Вампир млел и таял от удовольствия, слыша такие упоительные, сладчайшие для него откровения из уст его возлюбленного архангела.
— О мой верный любовник! — Дракула, склонившись, поцеловал душистые упругие ягодицы друга. — Мой сладкий мальчик! — Мягкими круговыми движениями граф стал поглаживать анус Гэбриэла, чувствуя как он, сладостно подрагивая, отзывается на ласку.— Ах, этот вход в рай!.. Узкий, как сказано в Библии…
— Не… надо… Влад… Не кощунствуй… — чувственно дрожа под воздействием нежного эротического массажа, едва нашёл в себе силы проговорить Ван Хельсинг.
— Но ведь это правда, Гэбриэл: ведь сказано — в рай ведёт узкая дорога, — бесовски ухмыляясь, возразил архидемон. — И сейчас мы ступим на неё, дабы достигнуть сладостной цели. Не беспокойся, я буду очень осторожен; более шести веков, прошедших с тех пор, как мы в последний раз занимались любовью, срок порядочный, а так как ты всё это время хранил мне верность, — демоническая усмешка Влада стала шире, — эта часть твоего тела всё равно что вновь девственна, — «диагностировал» Дракула. С этими словами он выдавил на пальцы ароматный лубрикант, щедро смазывая душистым гелем анальную розетку Ван Хельсинга.
— Да ты… стал просто… образцом деликатности, — трепеща, в свою очередь поддел графа Гэбриэл. — Я тебя… просто не узнаю.
— Злодейка-любовь, Гэбриэл… — лишь усмехнулся вампир. Влад, похотливо приоткрыв рот, осторожно и аккуратно, как и обещал, надавил на колечко заветной мышцы кончиком обильно смазанного тонкого пальца и легко и плавно скользнул им внутрь тела мужчины.
Охотник невольно дёрнулся, напрягаясь. Ощущение было совершенно позабыто им.
Рука графа тут же замерла.
— Расслабься, — посоветовал внимательный вампир. — Я подожду, сколько надо.
Спустя несколько мгновений Гэбриэлу удалось последовать совету. Почувствовав это, граф стал бережно двигать пальцем, осторожно растягивая отверстие. После чего проник в расслабленный анус любовника ещё одним пальцем, а затем ещё одним, тщательно смазывая мышцы и бережно расширяя вход.
Мужчина скоро привык к давно забытому ощущению, и чувствовать в себе пальцы вампира стало для него очень приятно. А когда Влад, быстро нащупав простату друга, слегка надавливая, погладил её, — застонал от удовольствия.
Владислав, выражение лица которого было самим сладострастием, закусил губы похотливо приоткрытого рта — от ощущения упругих стенок жара прекрасного любовника, плотным кольцом обхвативших его тонкие пальцы, просто перехватывало дух, и вампиру не терпелось поскорее заменить пальцы на более чувствительную, сильно пульсирующую часть тела, просто изнемогающую от желания. Но он не торопил события, сдерживая свою страсть и продолжая терпеливо ласкать заветное место любовника, ожидая полной готовности партнёра, что служило лучшим доказательством того, насколько комфорт друга был важен для столь самолюбивого существа, что в свою очередь свидетельствовало о его настоящем чувстве.
Удовольствие же Гэбриэла от внутренних ласк увеличивалось с каждым мгновением: он ёрзал на месте и, наконец, приподняв бёдра и опираясь на локти, стал, кусая губы, ритмично двигаться, скользя по ласкающих пальцах, выражая получаемое удовольствие сладкими вздохами, охами и стонами.
Предоставив Ван Хельсингу возможность насладиться несколькими движениями, Дракула извлёк из него пальцы.
— У-у-у… Влад… — сведя красивые брови, недовольно протянул покинутый любовник.
— Гэбриэл, ты не находишь, что это будет несколько эгоистично с твоей стороны, если моя роль в процессе ограничится предоставлением тебе пальцев, чтобы ты мог ими вдоволь трахать себя и кончить лишь от моих рук? — хриплым от возбуждения голосом, но даже в таком состоянии не в силах удержаться от язвительности, иронически полюбопытствовал Владислав, обильно покрывая лубрикантом свой подрагивающий от желания, заждавшийся член. — Надеюсь, тебе не меньше понравится, если я задействую другую часть тела.
— Ладно, не ворчи и давай быстрее.
— Меня торопить ни к чему — сам на пределе. И повернись ко мне спиной — так будет лучше для первого раза… для первого раза в новейшем времени, — хохотнул вампир, уточнив.
— А когда мы враждовали, ты не очень заботился о моём самочувствии и удобстве, — рассмеялся в ответ Гэбриэл. Но всё же послушно выполнил просьбу.
Он стал на колени, широко разведя их в стороны, сексуально прогнувшись и опёршись на сильные, мускулистые руки. На лопатках его скульптурной спины виднелись симметрично расположенные относительно позвоночника одинаковые аккуратные треугольные шрамы — обозначая место расположения оторванных крыльев…
— Ха! Как и ты о моём, — в ответ заметил граф. — О-о-о!.. Гэбриэл… Ууммм… Какая прелестная попка!.. Ах! Объедение!.. — в восхищении воскликнул Дракула, сглотнув слюну, едва не закапавшую у него изо рта, при виде эротично оттопыренного накачанного, округлого, сексуального зада любовника, обладающего, как и каждая часть тела архангела, совершенной формой, предоставленного Ван Хельсингом в полное его распоряжение. Ладони Влада, обхватывая, заскользили по отставленным волнительным, упругим ягодицам шумно задышавшего Гэбриэла, страстно лаская, чувственно сжимая и массируя их. — Какая же сладкая!.. Какое неземное наслаждение войти в неё!.. — Дракула давился слюной.
Ни в силах устоять перед соблазном, он стал жадно целовать мягко колышущиеся восхитительные прелести, облизывать сладкие полушария, в страсти слегка покусывая, наслаждаясь нежной, душистой кожей, будто действительно хотел съесть их.
По столь же совершенному, как и всё его тело, члену Гэбриэла капля за каплей стекала тягучая смазка. Красивая рука вампира подхватила прозрачную вязкую жидкость, аккуратно проведя от основания до пурпурной головки, и подбавила добытую эссенцию друга к лубриканту, покрывающему его член.
Пристроившись сзади, Владислав, нежно обняв любовника, делая грациозные движения, словно в изящном танце, сперва потёрся точёными бёдрами о сексуальные ягодицы Гэбриэла, поводив между ними своим идеальным по размеру и красоте членом. Потом, взяв его в руку, несколько раз, лаская, медленно провёл в ложбинке головкой, начиная от яичек постанывающего любовника вверх и обратно, и только после этого занял позицию перед его подготовленным входом, касаясь его навершием.
Когда Гэбриэл ощутил прикосновение кончика члена Владислава к своему анусу, его сильно бьющееся сердце застучало как сумасшедшее. Мужчина весь затрепетал. Дрожа от желания и предвкушения, он расслабил свои обильно смазанные стенки, готовясь принять в себя долгожданный скипетр любви друга.
Влад нежно потёрся головкой о розетку любовника, наслаждаясь ощущением, чувствуя, как она отвечает на ласку подрагиванием своих лепестков, заставляя трепетать вампира и вызывая у охотника новую волну мурашек возбуждения, способствующих расслаблению.
— Готов принять меня меж своих упоительных бёдер?.. — тяжело дыша, осведомился вампир.
— Да… — жарко выдохнул так же прерывисто дышащий друг.
— Скажи, что хочешь, чтобы я сделал это! — потребовал граф.
— Сделай это…
— Что, «это»?
— Войди в меня… — почти простонал дрожащий от возбуждения Ван Хельсинг, удовлетворяя друга приятными словами. — Я хочу тебя… Хочу насладиться твоим членом в себе… Возьми меня… Наполни мою задницу своей спермой…
— Ах… м-м-м… Гэбриэл…
Со вздымающейся грудью, сладострастно приоткрыв рот и прикрыв глаза, сияющие звёздами, веками с густыми и длинными ресницами, Влад, мягко взяв Гэбриэла за бёдра, проник кончиком головки в его покрытую гелем тугую дырочку и, чрезвычайно осторожно, как и обещал, преодолевая сопротивление, начал очень медленно, буквально по миллиметру, вводить в его тело свой внушительного размера член, чувствуя, как вход друга постепенно раскрывается, принимая его в себя.
От испытываемых им божественных ощущений у трепещущего вампира перехватило дух. Соблазнительную грудь Дракулы высоко вздымало шумное, прерывистое дыхание. Казалось, ещё миг — и его умолкнувшее сердце зайдётся трепетным стуком!
