— Я их больше не смотрю.

— Жаль. Есть предполагаемые планы на будущее? Когда ты сам сможешь покинуть Новый Детройт и навестить меня, например?

— Это ещё обсуждается. Кроме того, мне пока опасно путешествовать, хоть я и считаюсь бывшим лидером. Однако, в Новом Детройте уже находятся смельчаки, готовые рискнуть. Я доподлинно знаю, что одна группа андроидов заключает контракт со строительной фирмой из Флинта*, и планирует выехать на работы уже через полтора месяца. Совсем скоро новые люди станут полноправными членами общества, это я гарантирую.

— Ты вроде только что сказал, что ты бывший лидер.

— Не надо смеяться. Да, официально я снял с себя полномочия, но кто ещё проконтролирует всё, если не я. Мои министры сами никогда не договорятся между собой, и я смирился с этим. Жду не дождусь, когда ты с ними познакомишься. Джош, Саймон и Норт — мои верные союзники и обожаемые друзья. Сейчас они бывают слишком заняты, но это временно. Я взвалил на них слишком большую ответственность.

— Хорошо, хорошо, мой мальчик. Похвально, что ты продолжаешь бороться за благополучие своего народа, но и тебе нужно отдыхать. Надеюсь, отойдя от дел, ты занялся саморазвитием?

Маркус развернул клешню и снова взглянул на недописанную картину.

— Я рисую прямо сейчас. Свою вторую картину я написал в тот день, когда убедил Кристину Уоррен признать нас людьми. Я приехал в твой дом, нашёл краски и начал творить на эмоциях. Картина получилась маленькой и невнятной, но я храню её, как большую ценность.

— Это больше не мой дом. Он твой, и ты это знаешь.

— Не важно. Важно то, что ты оказался прав. Искусство — это великая сила. Ты открыл её во мне. Боюсь, я пошёл по твоим стопам, Карл.

— Не стоит пугаться. Когда я дал тебе в руки краски и заставил написать первую картину, то надеялся найти твой потенциал и твою человечность. И ты очень порадуешь своего старика, если откроешь собственную картинную галерею до моей кончины. А я клянусь, что постараюсь дожить до этого момента.

— Я подумаю, Карл. И ты не умираешь.

— Только мысли о скорой нашей встрече радуют меня. Приятно было услышать тебя, сын мой.

— Рад был поговорить с тобой, отец.

Маркус прервал контакт и снова посмотрел за окно. А ведь пока не раздался телефонный звонок, он даже не заметил, как началась гроза, настолько процесс поглотил его. Это была уже третья его картина. Как и две предыдущих, она очень много значила для Маркуса. Стоило серьёзно подумать над тем, чтобы написать целую серию шедевров, посвятить выставку борьбе его народа за свои права и показать её людям. Маркус подвёл кресло к полотну и снова взялся за краски.

Коннор, обнажённый по пояс, опёрся руками на края раковины и посмотрелся в зеркало. Ничего примечательного. Хотя, с другой стороны, внешность, запрограммированная в «Киберлайф», приобрела свои отличительные черты. У него появились шрамы и отметины. Теперь никто не спутает его с другими RK800, когда их пробудят. Эта мысль немного успокоила детектива.

Коннор повернулся в профиль и провёл пальцами по виску, нащупав диод. Детектив взял с края раковины маленький карманный нож и подвёл остриё под край сверкающего кружка. Одно резкое движение и он с лёгким звоном скатился на дно раковины. Коннор отложил нож и снова посмотрел на себя. Ничто не дрогнуло внутри него. Он уже давно чувствовал себя человеком и расставание с диодом не принесло ему новых ощущений.

Из-за приоткрытой двери показался женский силуэт. Дилайла в лиловом домашнем платье бесцеремонно пробралась в ванную, нарушая уединение Коннора. Босые ступни прошлёпали по влажному кафелю. Карие глаза лишь мельком скользнули по отражению детектива, а затем Ди оказалась позади него, и две пары ласковых рук обвили его живот и плечи.

— По-моему так гораздо лучше, — промурлыкала Дилайла, уткнувшись щекой в спину Коннора. — Я убрала твою униформу.

— Я попросил уничтожить её, — излишне резко произнёс детектив, повернувшись к Ди и оказавшись с ней лицом к лицу.

— У этой униформы большая история, — спокойно ответила Дилайла, лишь немного ослабляя объятия. — Разве не так, мистер полицейский?

Руки Дилайлы игриво спустились вниз, пока не достигли его запястий. Коннор подставил свои ладони, и их пальцы переплелись. Вторая пара рук Ди обнимала талию детектива так крепко, что между ними не оставалось места. Везде, где они касались друг друга, сенсорная кожа сошла, делая контакт невероятно близким. Границы между ними исчезли.

Коннор чувствовал возбуждение Дилайлы. Спустя три долгих месяца реабилитации, она наконец-то могла безбоязненно касаться его и позволять проникать в своё сознание. Конечно, внутри её памяти оставалось множество пустых пятен, но они терялись за обилием новых впечатлений и восторгов. Ди жила полной жизнью, и Коннор был рад стать её частью.

Настойчивый многократный звонок в дверь напомнил им о существовании реального мира, где всё ещё действовали законы времени и пространства. Дилайла и Коннор отпрянули друг от друга, смущаясь от словно их поймали на чём-то неприличном. Ди приподнялась на мысочки, игриво чмокнув детектива в губы, и совсем не дала времени вернуть поцелуй. Игры подруги забавляли Коннора, и он поддерживал эти романтические порывы, надеясь когда-нибудь переиграть её.

— Я открою, — с улыбкой произнесла Дилайла и выпорхнула в коридор.

Звонок всё надрывался. Коннор схватил свою новую белую рубашку с крючка и, надевая её на ходу, метнулся за Ди. Когда детектив вошёл в комнату, она уже стояла у входной двери.

— Добро пожаловать в наш дом! — выпалила Дилайла в привычной ей манере, распахивая дверь.

Коннор посмотрел на стоящего за порогом человека. Хэнк Андерсон определённо изменился в лучшую сторону. Переезд из Детройта пошёл ему на пользу. Фигура лейтенанта немного подтянулась, с лица ушла вечная усталость и следы многократных запоев. Судя по аккуратной стрижке волос на голове и лице, накануне приезда он посетил парикмахера. Даже одежда Хэнка выглядела новой, пусть и слегка помятой. У ног человека топтался лохматый сенбернар, принюхиваясь к тянущемуся изнутри воздуху. Сумо заскулил, признав свой дом.

— Проходите, лейтенант, — сорвалось с губ Коннора.

— Я больше не лейтенант, Коннор, я на пенсии, — пояснил Хэнк очевидную вещь, но всё же принял приглашение. Сумо тянулся с поводка, желая обнюхать знакомые углы.

— Приятно познакомиться, — Ди слегка склонила голову, когда гость повернулся в её сторону. — Меня зовут Дилайла.

— Хэнк, — бросил мужчина и посмотрел на новую знакомую более пристально. — Не думал, что Коннор себе девочку найдёт.

— Вы полагали, что он найдёт себе мальчика? — спросила Ди с недоумением и долей иронии в голосе.

— Нет! — буркнул Андерсен, и лёгкий румянец проступил на его лице.

— Не смущайтесь, — непринуждённо произнесла Дилайла. — Мы ждали вас. Я счастлива познакомиться с человеком, который так много значит для Коннора. Вы очень сильно повлияли на него, мистер Андерсон.

— Не стоит благодарности, — буркнул Хэнк, но было заметно, как ему польстили слова девушки.

Хэнк спустил Сумо с поводка и по-хозяйски прошёлся по дому. Первым делом пёс подошёл познакомиться с Дилайлой и обнюхать её. Хэнк бродил по полупустой гостиной, бурчал себе под нос и украдкой поглядывал на девушку, которой Сумо явно заинтересовался. Коннор дал Андерсону обвыкнуться с присутствием Ди, чья внешность, разумеется, была необычна для такого человека старой закалки. Хэнк и так долго привыкал к общению с андроидами, а тут четырёхрукое чудо техники уже гладит его пса. Коннор едва сдерживал улыбку.

— Я так рад, что вы откликнулись на моё приглашение, Хэнк, — произнёс Коннор, прерывая паузу. — Номер телефона, зарегистрированный на ваше имя не отвечал, электронная почта тоже, поэтому нам пришлось прислать приглашение на ваш новый адрес. К счастью, мистер Камски имеет достаточно связей во внешнем мире и беспрепятственно может пересекать границу Нового Детройта, чтобы оказать нам помощь.