— Не имею понятия о чём ты говоришь, — произнёс Лютер заговорщицким шёпотом, будто говорил с ребёнком.

— Мне кажется ты понимаешь, — вкрадчиво продолжила Дилайла. — Ответь мне, Лютер, разве хорошие родители не должны любить не только дитя, но и друг друга?

Лютер замолчал. Привычная улыбка сползла с его губ, и мужчина потупил взгляд

— Я сказала что-то не то? — уточнила Ди, не желая отпускать эту тему.

— Ты не поймёшь, — бросил Лютер, и девушка с трудом узнала его голос. — У нас сложная история знакомства. В те времена Кэра никому не доверяла. Я не представляю причины, которые убедили её объединиться со мной. Мы прошли долгий путь, но даже сейчас, не смотря на все перемены, между нами остаётся отчуждённость.

— Значит мне не показалось, — констатировала Дилайла, ощущая маленькую победу. — Лютер, я вижу в вас потенциал прекрасной пары. Если ваша любовь не окрепнет, о какой семье вообще может идти речь? Ведь что-то произошло между вами, если миновав все опасности вы остаётесь вместе? Неужели дело только в родительской любви к Алисе?

— Ты сама не знаешь, что говоришь, Ди, — Лютер отвернулся и сложил руки на груди. — Много раз я сам просил Кэру бросить меня, чтобы у Алисы был шанс спастись. И я уверен, что Кэра могла бы это сделать. Только благополучие дочери заставляло её принимать более сложное решение.

— Может быть в опасных ситуациях Кэра и раздумывала над подобным выбором, но она не похожа на человека, идущего по пути наименьшего сопротивления, — Дилайла презрительно фыркнула. — Иначе проще было бы и не сбегать из дома, а позволить Тодду Уильямсу убить Алису.

— Я не хочу участвовать в этом разговоре, — отрезал Лютер. Мягкий голос стал резким, каким Ди его ещё не слышала. — Такие предположения меня не интересуют.

— Большего идиота я в жизни не встречала, — Дилайла вела себя нарочито раздражительно, пытаясь вывести Лютера на эмоции, которые он старательно прятал. — У всех была долгая тяжёлая история, на кого не посмотри. Однако сила не в том, чтобы предавать одних в угоду другим. Думаю, что Кэра понимала: брось она тебя — и никогда это воспоминание не сотрётся из её памяти. Даже Джерри, которого вы встречали пару раз, она оплакивает до сих пор. Представь, сколько слёз пришлось бы ей пролить о тебе.

— Я подумаю над этим, — бросил мужчина, стискивая зубы.

— Пока ты будешь думать, может случиться что угодно! — голос Дилайлы обрёл силу, теперь она злилась по-настоящему. От переполнявших её эмоций она вскочила на ноги. — На Детройт скинут бомбу, например, чтобы убить всех сраных андроидов одним махом. Пусть наша жизнь длиннее, чем у людей, но это не значит, что ты можешь тянуть бесконечно. Кэра знает, как ты смотришь на неё, но не признаёт этого, потому что ты ни разу не сказал, что любишь её.

Лютер молчал. Взгляд его был направлен в сторону. Он не повернулся даже тогда, когда девушка направилась к выходу. Дилайла ушла, хлопнув дверью как несдержанный подросток. Её разрывала смесь разочарования и гнева. Она злилась на Коннора, за то что он её бросил, на Саймона, за то, что тот её игнорирует, на влюблённых, которые не могут заставить себя признаться, хотя именно это и сделает их счастливыми, и на себя, за то, что вынуждена оставаться сторонним наблюдателем в чужих историях, а не главным героем своей собственной.

Маркус, Саймон, Джош и Норт стояли на верхнем краю карьера, рассматривая неприглядное зрелище внизу. В середине светлого дня, припорошённая снегом свалка выглядела не так уж пугающе, но Маркус помнил это место совершенно другим. Сейчас замёрзшая грязь складывалась в причудливый барельеф, покрытый обманчиво белым слоем снега, но местами из-под девственно-чистого покрывала торчали искривлённые руки и ноги. И, если приглядеться, некоторые из них ещё слабо шевелились. С высоты это место напоминало поле боя, усыпанное мёртвыми телами и оторванными конечностями, и по сути — так оно и было.

— Зачем мы здесь? — спросила Норт, оторвавшись от созерцания скверной картины.

— Запчасти, — ответил Саймон с таким видом, будто произносил некую мистическую формулу.

— Появление Дилайлы с её необычными модификациями, возвращение Кэры и история выживания её семьи, а так же внезапная смерть Коннора и его последующее перерождение напомнили мне эпизод моей собственной жизни, — сообщил Маркус, внимательно осматривая кладбище машин. — Новые запчасти, которые мы достали в «Киберлайф» — это хорошо, но их очень мало. Без сторонней помощи мы не скоро сможем разобраться в собственном устройстве и самостоятельно начать производить запчасти и биокомпоненты. На подобных полигонах могут скрываться годные детали и даже функционирующие андроиды. Мы можем помочь многим жителям Нового Детройта. Я думаю, что погибшие здесь машины будут совсем не против этого.

— У людей это называется трансплантология, — заметил Саймон. — Если могут они — можем и мы.

— Это самая здравая мысль за последнее время, — отозвался Джош, который всегда больше других беспокоился о благосостоянии машин. — Сейчас в башне «Киберлайф» уже работают около двухсот андроидов, но пока успехов в создании новой жизни у нас нет. Разобрав подобное место, мы сможем не только помочь тем, кто нуждается в замене запчастей, но и получить материал для создания новых деталей. Я думаю в Новом Детройте найдутся андроиды, которые разработают план переработки.

— Именно поэтому я попросил тебя привести твоих подопечных, — Маркус оторвался от созерцания карьера и посмотрел на андроидов, стоящих неподалёку. Одни были одеты в спецодежду, чтобы защитить свои ноги и руки, в руках у них были инструменты и плотные холщовые мешки, другие управляли спецтехникой — подъёмным краном, погрузчиками, экскаваторами и самосвалами.

— Если мы разгребём всё это, отсортируем функционирующие запчасти от неработающих, отправим их на зачистку или переработку, то сможем засыпать этот карьер, а на его месте построить что-то полезное, — сказала Норт, посмотрев на друзей. На её губах появилась улыбка одобрения. — Хорошая идея. Нам не нужно это кладбище, созданное для нас людьми.

— Впоследствии здесь будет построен завод, на котором можно будет сжечь неперерабатываемые останки, — предположил Маркус, развивая дальнейшую идею улучшения города. — Некоторые люди предпочитают для тел своих усопших кремацию и сохраняют прах своих близких. Может кто-то из машин захочет таким образом сохранять память о своих друзьях или родных.

— Каков план действий, Маркус? — спросил Джош, а затем обвёл рукой ожидающую толпу андроидов. — Надо дать указания.

— Сегодня — только начало, — ответил лидер, смотря на своих соратников. — Пусть не планируют очистить это место одним махом. Это будет долгий многочасовой труд. В приоритете — найти как можно больше живых и начать сортировку деталей. Нужно быть предельно внимательными и ничего не упустить.

— Я передам им, — отозвался Джош и направился в сторону группы, большую часть которой представляли новые модели AP700.

— Ну, идём, — скомандовал Маркус, дав знак Норт и Саймону.

Выбрав наиболее пологий склон они втроём спустились вниз. Спускаться приходилось урывками — хотя склон был небольшим, резкое падение вниз могло грозить ранением или поломкой. Когда лидеры оказались внизу, к ним спустился и Джош, увлекая за собой небольшой отряд добровольцев. Ещё одна группа вместе с рабочим инструментом спустилась в ковше, закреплённом на крюке подъёмного крана.

Джош раздал указания своим подопечным и работа закипела.

— Ищите живых, — напомнил Маркус своим товарищам. — Запчасти не нуждаются в нашей помощи, но возможно кто-то молит о спасении под грудами останков.

Маркус старался игнорировать тот факт, что под его ногами находятся отнюдь не простые железки, а тела и головы его павших собратьев. Он хорошо помнил тот момент жизни, когда ему пришлось выбираться из этого карьера. К счастью, сейчас рядом с ним были те, ради кого он выбирался из этого ада, хотя на тот момент об этом не догадывался.