Хотя мои родители на протяжении четырех лет делали все возможное, чтобы Хеллер и я не встречались, а ее имя не упоминалось в нашем доме, минувший уик-энд — их рук дело. Я изо всех сил стараюсь не обвинять их в том, что моя жизнь оказалась разрушена, а еще за свое нахождение в этой тюремной камере рядом с девчонкой в кожаной байкерской жилетке, надетой на голое тело, которая только что спросила меня, может ли она приподнять повязку на моей руке и взглянуть на мою тату. Мою ТАТУ? ПОДОЖДИТЕ! ЧТО?
— Ты правда не знаешь, что там? — говорит девчонка. — Ва-а-ау. Может, это изображение смеющегося клоуна с пирсингом в языке. Или дьявола, жующего рожок мороженого, присмотревшись к которому можно увидеть, что оно из плачущих детей.
Я хочу попробовать пересчитать прутья на решетке, потому что чувствую приближение паники. Врач предупреждал меня: начав считать, я не смогу остановиться. Но сейчас я нахожусь в тюремной камере и у меня ужасная татуировка, поэтому я начинаю считать с одного из углов, хотя знаю: если счет закончится на несчетном числе, паника только усилится, но я правда не знаю, что еще могу сделать. И если девчонка в жилетке вдруг прервет меня, придется начать сначала. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…
— Что ты делаешь? Твои губы шевелятся — ты считаешь прутья на решетке?
Один, два, три...
Глава 7
Гвоздь сезона
— За прошлый год, — сказала мама в гостиной, — Хеллер вышла из-под контроля. Она пристрастилась к алкоголю и наркотикам и как минимум один раз, о котором нам точно известно, тайно выходила замуж, хотя не уверена, что это законно. Ее арестовывали за вождение в нетрезвом виде и магазинные кражи, но адвокаты договорились с судом, что она пройдет реабилитацию. Сегодня во второй половине дня ей наконец разрешено покинуть медицинский центр.
Я знала, что Хеллер ведет бурную жизнь, но даже не представляла, что у нее такие большие проблемы. На секунду мое сердце сжалось от сочувствия, но только на секунду. Потому что я ее предупреждала. Когда мы были маленькими, я говорила ей, что, если она не прекратит прогуливать школу и ругаться матом, случится что-то ужасное. Не хочется выглядеть высокомерной и грубой и заявлять Хеллер, а также всем остальным, «я же тебе говорила», но Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛА!
ВСЕГДА ПОЖАЛУЙСТА.
— Ей позволили выйти, потому что, надеюсь, она идет на поправку, а также из-за ее фильма, — ответила тетушка Нэнси.
— «Войны ангела», — озарило меня, и происходящее вдруг начало обретать смысл.
Если вы особь женского пола от десяти лет и до преклонного возраста, а может, и парень, да даже если вы слишком смущены, чтобы сказать об этом вслух, «Войны ангела» — ваша Библия. Эти книги не моя Библия, потому что для меня Библией является настоящая Библия, но пусть я и нахожусь на домашнем обучении и мне не часто разрешают смотреть телевизор, о «Войнах ангела» я знаю все. Ладно, признаюсь, я прочитала всю трилогию, копий которой распродано больше, чем есть людей в мире, так как многие девчонки скупали по несколько экземпляров, чтобы спрятать резервные копии под кроватями, в шкафчиках или в дуплах деревьев на случай ядерной катастрофы.
— «Войны ангела»? — спросила мама с таким видом, будто в первый раз слышала это название. Я люблю свою маму, но вынуждена признаться: она врала.
Речь идет о серии из трех книг: «Войны ангела: Первый полет», «Войны ангела: Доминион Дьявола» и «Войны ангела: В небесах», которые были написаны милой воспитательницей детского сада из Северной Каролины. Сначала она опубликовала свою историю в интернете, а потом, распечатав книгу на принтере и скрепив страницы степлером, торговала ею на местной распродаже из багажника своей «тойоты камри». Через год книги стали культовыми, и с тех пор, как их выпустило официальное издательство, продажи не утихали. Трилогию перевели на восемьсот языков, если не больше. Ну а теперь о том, откуда я знаю о популярности и увлекательности «Войн ангела»: мне разрешили прочитать трилогию только после того, как я застала маму подсвечивающей себе фонариком страницы второй книги в сарае за нашим домом. Она была настолько увлечена чтением, что даже не услышала, как я открыла дверь. После она умоляла меня не рассказывать об этом папе, и мы заключили сделку: я держу рот на замке, а мама дает мне книги.
Одна из причин, почему я так люблю свою маму: она каждую секунду дня изо всех сил пытается вести праведный образ жизни, но иногда все-таки поддается соблазну съесть три капкейка за раз или прочитать «Войны ангела».
Поскольку «Войны ангела» имели оглушительный успех, киностудия решила снять по ним как минимум четыре фильма, и Хеллер получила роль Линнеи, избранного Крыла, по одной простой причине: люди в киностудии не имели не малейшего понятия о том, какая Хеллер на самом деле, потому что не были ее кузиной.
Глава 8
Ну все, понеслась…
— Говорят, на съемки фильма «Войны ангела» потратили более двухсот миллионов долларов, — начала рассказывать мама. — Его мировая премьера состоится на следующей неделе.
— Студия сходит с ума, — продолжила тетушка Нэнси. — Все, что случилось с Хеллер, постарались не предавать огласке, даже подкупили людей, чтобы все замять. Слишком многое поставлено на этот фильм, и люди безумно любят эти книги. И не будем забывать, что «Войны ангела» могут сделать Хеллер настоящей кинозвездой.
Мама всегда говорила, что Голливуд — это очень опасное место, которое превращает людей в монстров. Я не утверждаю, что тетушка Нэнси — монстр, но для человека, который беспрестанно болтает о силе солнца, тантрической энергии и переоткрытии собственного рождения, она слишком уж осведомлена о том, что сама же называет индустрией развлечений.
— Сейчас нас не должно волновать, станет Хеллер кинозвездой или нет, — парировала мама. — Стоит побеспокоиться о самой Хеллер и о том, что с ней произошло. Потому что Хеллер все еще является членом нашей семьи, и мы очень ее любим.
Мама и тетушка Нэнси обменялись взглядами — снова шах и мат.
— Так вот, студия, люди, снявшие «Войны ангела», — возобновила рассказ тетушка Нэнси, — хотят, чтобы весь уик-энд до начала премьеры рядом с Хеллер кто-то находился. У нее все расписано: участие в торжественном банкете для прессы, бесконечные публичные выступления, а затем мировая премьера на Манхэттене. Им нужно что-то среднее между дуэньей, телохранителем и компаньоном по трезвости. Я бы сама ее сопровождала, но студия мне не доверяет. И мне удалось вспомнить только одного человека, который не только знает Хеллер, но и не имеет никакого отношения к мерзким персонажам из ее мира. Студия ищет кого-то, кто понимает мою дочь и в то же время готов исполнять обязанности занудной, встревоженной нянечки для подростка. В хорошем смысле.
— Мы имеем в виду тебя, — сказала мама, взяв меня за руку.
Внезапно мои ноги онемели и начали трястись. Я сильно сжала мамину руку и зажмурилась. Все мое тело захотело свернуться в маленький тугой шарик, чтобы избежать паники, будто бы оно могло таким образом укатиться от нее. Я должна что-то сказать, я должна что-то сделать, я должна сделать что-то, чтобы ситуация не стала еще более реальной.
— НЕТ! — закричала я. — Я… я… не могу! Я не буду этого делать! Пожалуйста, не просите меня об этом! Я… я… я не могу!
— Милая, Кейти, все нормально. — Мама тут же обняла меня. — Ты не обязана делать то, что не хочешь. Мы все прекрасно понимаем.
— Я… я… я. — Я делала глубокие вдохи и выдохи, пытаясь разжать онемевшие пальцы. Объятие мамы помогало, но страх не уходил.
— Кейти, я все понимаю, — произнесла тетушка Нэнси. — Мне не следовало сюда приходить.
Я сразу же мысленно вернулась в тот день, когда я последний раз видела Хеллер. День, когда я чуть не умерла. Люди, пережившие авто- или авиакатастрофу, не всегда могут вспомнить детали произошедшего, зачастую они помнят лишь то, как спустя несколько дней очнулись в больнице. Я помнила почти все, особенно страх. Терапевт посоветовал мне оценивать мои панические атаки по шкале от одного до десяти, но почему эта шкала оканчивается на десяти? Десять — ничто. Десять — это когда ты темной ночью остаешься дома одна и слышишь хлопок входной двери. Эта атака заслуживает оценку где-то около тысячи. Потому что это связано с Хеллер.
