— Уилл, — вывел его из задумчивости голос Фокса, — Уилл!
— Да, мистер Фокс?
— Если тебе интересен мой предмет, мы можем позаниматься дополнительно. Вечера у меня сейчас свободны, и…..
— С радостью, мистер Фокс, — перебил его Грэм, — Как насчёт сегодня?
Уилл был настроен решительно, его сбило, то что он не понимал природу поведения Фокса, и он не хотел тянуть. Учитель принял его торопливость за другое, был по прежнему сбит с толку, но захватил наживку с голодом акулы, нервно вытирал влажные ладони об брюки, но после убийства, его не остановила бы такая мелочь, как совращение малолетних. То, что он так просто пренебрёг букве закона, дало Уиллу уверенность, что он не ошибся. Фокс был мутный и азарт снова его захватил.
— Ну тогда до вечера? Напишите адрес? Я приеду к восьми, удобно?
Фокс нервно кивнул, и написал на бумажке адрес и свой телефон, и протянул подростку. Уилл взял мятую бумажку, снова дрогнул ресничками и как бы случайно коснулся руки учителя. Дрожь пробежавшая по руке Фокса, была ощутима, но больше всего Уилла удивила ответная реакция своего организма. Руку на секунду обожгло, как горячим дыханием, лёгкий электрический разряд пробежал по мышцам. Вот теперь Грэм не изображал неловкость, а действительно её почувствовал. Сделав шаг назад, он блестящими глазами посмотрел на Фокса и торопливо покинул кабинет химии.
Уилл резко открыл глаза, захлебываясь, и попытался вскочить, но больная нога не позволила. Ах да, он в лесу, лежит на земле, с капканом на ноге и готовится к смерти. Снова поток холодной воды обрушился на голову и Уилл попытался отпрянуть назад. Смахнув с лица воду он поднял голову. Рядом стоял мужчина, тот, что зашёл к ним ночью в палатку, Грэм понял это по фигуре, ведь у него была отличная зрительная память. Незнакомец присел на корточки и рассматривал Уилла с любопытством. Он был красив, во всех смыслах этого слова, в нём не было ничего женственного, как бывает почти у всех мужчин, никаких мягких губ, нежной кожи или мягкой линии бровей. Уилл рассматривал его в ответ и не мог отвести взгляд.
Незнакомец оскалился и довольно усмехнулся.
— Ну привет, чудик.
Комментарий к 1. Человек и природа.
моё крещение и первый публично выложенный текст. Сожмём кулачки за меня.
========== 2. Знакомство. ==========
— Привет, — только и мог сказать Уилл, очумело моргая.
Больше в голову ничего не пришло. Мужчина наклонился и стал осматривать раскуроченную ногу, а пациент не сводил глаз с его рук. Именно эти руки, несколько часов назад вытащили его друзей из палатки, и судя по повороту голов, со сломанными шеями. Грэм пока не был готов морально к тем воспоминаниям. Мысленно он уже видел себя мёртвым, был к этому готов, и поэтому был абсолютно спокоен. Он тоже наклонился к своей ноге.
— Кость не сломана, — сказал Уилл, — Но общее состояние ноги плачевное. Вы не могли бы помочь мне освободиться, или на крайний случай убить? Состояние неизвестности меня терзает.
Мужчина с любопытством снова взглянул на Уилла, рассматривая его не торопясь, как в музее. Сырые тёмные волосы не свисали сосульками, а упрямо завивались, слипшиеся ресницы были угольно чёрными, как у барби, а глаза, не смотря на усталость, были яркими, как небо, и с каким-то лихорадочным блеском. Покусанные и потрескавшиеся губы слегка опухли. Создавалось ощущение, что он всю ночь занимался жёстким сексом, а не скрывался по лесу от маньяка. Даже разодранная одежда дополнила это ощущение. Незнакомец коснулся лба Грэма и понял причину затуманенного взгляда. Лёгкая лихорадка уже началась, температура повысилась, может от ночи на земле, а может от проблем с ногой.
— Что ж, я пожалуй смогу тебе помочь.
— Вы убьёте меня? — спросил Уилл.
— Да, скорее всего. Я могу сделать это для тебя, если попросишь.
— Возможно это единственный выход для меня. Да и для тебя тоже, не скорую же ты мне вызовешь. Одному богу известно, зачем и куда ты уволок моих друзей. Я достаточно насмотрелся маньяков за свою жизнь, это моя профессия, и обычно это не заканчивается свадьбой. Крики, изнасилования, бусы из отрезанных мошонок, руки, пришитые к заднице. Наверное, да! Убей меня пожалуйста, но сначала дай попить. Не хочу гнить тут со страданием на лице.
Уилл спокойно посмотрел на незнакомца и протянул руку. Тот, так же спокойно, но с лёгким недоумением на лице, протянул ему бутылку с водой и Грэм с жадностью начал пить.
— Как тебя зовут?
— Уилл Грэм. А тебе зачем? Заупокойную закажешь?
— Ты бесстрашный. Или безумный?
Уилл отдал почти пустую бутылку обратно и печально хмыкнул.
— Просто я действительно благодарен тебе, если ты не бросишь меня тут умирать медленно. Процесс ведь уже запущен. Его не развернуть вспять. Я ранен, я одной ногой на том свете, — Грэм потряс капканом. — Вряд ли где-то рядом бродит доктор Айболит, чтобы попытаться меня спасти. Я не хочу сам себе резать вены. Я это понимаю. Я это принял. И я к этому готов. Как мне лечь, чтобы тебе было удобно?
Уилл лёг на землю, раскинул руки звёздочкой и закрыл глаза. Потом открыл, и стал смотреть на небо, передвинул руки обратно, видимо никак не мог решить какую ему позу принять. Убивец сел на колени, опустился на свои пятки и с интересом наблюдал за метаниями своей жертвы. Виновато взглянул на своего убийцу, почти бесшумно произнёс ” минутку, сейчас я буду готов», достал из нагрудного кармана помятую фотографию, и с нежностью и тревогой смотрел на неё. Мужчина не удержался, наклонился и тоже взглянул на карточку. На фото была собака неизвестной породы, скорее всего двортерьер, рыжая и такая же лохматая, как её хозяин. Она сидела на корме лодки наслаждаясь ветерком и морда была такой счастливой, насколько собачья мимика это позволяла. Рядом валялись рыболовные снасти, видно было, что они на середине реки и что собака в хороших и заботливых руках. Незнакомец перевёл взгляд на Уилла. Сейчас на лице отражались те эмоции, которые он привык видеть у своих жертв. Страх за жизнь. Только Уилла беспокоила не своя жизнь, а жизнь питомца, который теперь останется один.
— Это твоя собака? Как её зовут?
— Уинстон. Я недавно его подобрал, он так нуждался в тепле и заботе, я дал ему всё, что смог. Даже животные не любят одиночество. Мы прекрасно подходили друг другу. Зачем ты все время что-то спрашиваешь? Ведёшь картотеку жертв?
— Любопытство, мой порок.
— Любознательный маньяк? В чём же ты любишь ковыряться больше, в человеческом теле или в мозгах? Уверен, ты работаешь в медицине, что-то связанное с психиатрией или хирургией, раз тебе понадобились тела.
Мужчина даже не попытался скрыть своё удивление. Даже рот приоткрылся. Весь его образ сказал, что хоть одна стрела, но точно попала в цель. Уилл улыбнулся своей точной догадке, жаль поделиться не с кем. Солнце поднялось в зенит, становилось жарко и Грэм снял куртку. Отбросил её в сторону, засунул фотографию себе под рваную майку, ближе к сердцу и снова лёг. Теперь он был полностью спокоен. Он закрыл глаза и слегка улыбнулся своим мыслям. Волосы высохли и создали нимб вокруг головы, делая его похожим на падшего ангела. Солнечный лучик коснулся его лица, он улыбнулся ему ещё шире, и зубы блеснули на солнце. Одну руку он положил на сердце, на фотографию, и лишь вторая рука выдавала его волнение. Он с силой вцепился в траву в ожидании смерти.
Ганнибал Лектер, а это был именно он, не мог оторвать взгляд от этой картины. Умирающие ангелы, его самая любимая тема в рисовании. Он рисовал их годами, прорисовывая каждую деталь, мечтая увидеть это однажды и прикоснуться к этой красоте. Иногда он воссоздавал их в своих мрачных работах, работая с телами жертв, но всегда чего-то не хватало. Печальной улыбки, возможно, или смирения, на застывших лицах трупов, не было какой-то важной детали, той, что он увидел сейчас на лице Уилла Грэма.
Он наклонился ближе, с жадностью разглядывая это лицо, и никак не мог оторваться или прекратить. Лектер наклонился ещё ближе, пытаясь ухватить эту деталь, как вдруг Ангел открыл глаза, посмотрел на него, облизнул губы и снова улыбнулся. Не контролируя себя Ганнибал с жадностью припал к нему губами. Чужие губы были сухие и горячие, дыхание не совсем свежим, он даже учуял вчерашний пивной запах, но чужой язык вдруг ответил ему, пробрался к его зубам неторопливо хозяйничая там, и Лектер потеряв все мысли, схватил своего ангела за голову, лихорадочно его целуя. Поцелуй становился всё настойчивее, Ганнибал захватил его рот полностью, как будто хотел откусить его губы, вжимая Уилла сильнее в землю, но звон цепи вернул его к реальности и он отступил. Оторвавшись от губ он упал на задницу и ошалело уставился на Грэма.
