Ганнибал быстро выпил чай, набивая рот конфетами, и залез обратно в чужую кровать. С Юргисом ему не нужно было хитрить, он мог быть тем, кем являлся здесь на самом деле — замёрзшим и оголодавшим мужчиной. Он выглядел довольно мило, скукожившись под тонким одеялом и отфыркивая спадающую на глаза отросшую чёлку, и главврач не удержался и рассмеялся.

— Как тебе это удаётся, Ганнибал? — немного удивлённо спросил Юргис, наливая себе ещё чая. — Вот ты спокойно рассматриваешь гнилую ногу, доставая скальпель и срезая омертвевшую кожу, а потом трясёшься над простуженным Райли, и облизываешься, поедая конфетки.

— Это выглядит странно?

— Более чем. В тебе как будто сидят два человека, один волевой хирург, а второй — чувствительная курица-наседка. Иногда я не знаю, что ты сейчас сделаешь: не дрогнув вспорешь мне живот скальпелем или заботливо поправишь мне шапку.

— Тебе ещё и нос вытру, — рассмеялся доктор, усаживаясь и укрываясь одеялом с головой, как бабушка. — Можешь не переживать. Я действительно странный?

— Да, — честно ответил Юргис, садясь рядом с Лектером и заглядывая ему в глаза. — Не любишь, или не умеешь быть обычным? Эмоции для тебя что-то запретное? Натворил дел, как-то поддавшись переживаниям?

Ганнибал не знал, что ответить, но уж слишком долго он хоронил в себе свои переживания. Жив ли Уилл, которому он упорно хранит верность, как там Фредди, без которого Лектер задыхается от невозможности поговорить о своём массовом убийстве, что ему делать, если грудь иногда прожигает от странного жжения и боли и как с этим справиться. Он почти был готов вылить на бедного Юргиса свои проблемы, но в комнату забежал Райли и без разрешения тоже забрался на кровать, сунув голову доктору подмышку.

— Ты чего, солнце? — ласково спросил Лектер. — Что-то случилось?

— Он зовёт вас, — прошептал парень, пытаясь укрыться одеялом. — Он почти трезвый, и вам не удастся от него просто так избавиться.

— Странно, — пожал плечами Юргис, поднимаясь и принимаясь за уборку стола. — Райли, ты можешь не ходить за нами. Посиди, попей чайку с конфетами. У меня есть для тебя яблоки…

— Нет. Нет. Я пойду с вами, — испуганно ответил парень. — Кто же вас охранять будет. Можно яблоки с собой взять?

Они быстро убрались и более-менее переоделись. Начальник зоны не принимал гостей в шерстяных носках и валенках, поэтому Ганнибал скинул все утепляющие вещи, а врач даже облачился в костюм. Так они попали на очередную пьянку к совершенно трезвому боссу, у которого были неприятности с сыном, и он присел им на уши на несколько часов. Он не намерен был упиваться сразу, поэтому к тому моменту, когда им удалось его уронить, и Юргис и Ганнибал уже сами с трудом сидели за столом.

Они прыгали с темы на тему, пока главврач не вспомнил незаконченный разговор в его комнатке и снова не наскочил на Лектера со своими вопросами.

— Так что же с тобой произошло, Ганнибал? — строго спросил Юргис, наваливаясь на стол и подпирая голову рукой. — Ты не подумай, что я лезу не своё дело, но что тебя так гложет?

— Я думал, что счастье в неведении, — не выдержал доктор, подцепляя вилкой маринованный грибочек. — Но вышло наоборот. Я уже не знаю куда пристроить свои мысли, ведь легче не становиться. Мой друг, Фредди, всегда считал меня человеком с железным самоконтролем и бетонной выдержкой, но посидев здесь немножко, я понял, что он не только хреновый хирург, но и довольно паршивый психиатр. Я не держал всё в своих руках, не сохранял спокойствие, не контролировал ситуацию и не был сильным. Я был пустой и мёртвый, свободный от эмоций и волнений, поэтому я отличный хирург, но дерьмовый человек. Но его всё это устраивало, он даже сплёл гнилой заговор, когда я впервые в жизни встретил человека, который меня встряхнул.

— Может, он и не друг тебе вовсе?

— Почему нет? — горько рассмеялся Лектер. — Друг, но только для того меня, которому на всё насрать. Умер человек под моим ножом? Похер. Перештопать его пациента не задавая вопросов? Без проблем. Отправить меня к матери девушки, погибшей на операционном столе из-за его халатности? Окей. Прикрыть его непрофессионализм? Давай, мне же плевать на всех окружающих. Ему нравилось, что я такой, он даже поддерживал меня в таком состоянии.

— И что же произошло? — спросил главврач, закуривая сигарету и хитро прищуриваясь. — Тебя настигла любовь?

— Настигла, — усмехнулся Ганнибал, тоже вытаскивая сигаретку. — Мне это понравилось. Быть не одному. До этого я всегда был один, а тут раз, и меня полюбили. Уилл видел во мне только хорошее, а я не знал, как правильно реагировать, я совсем с собой не справлялся. Трудно после сорока лет научиться писать стоя, если до этого ты всегда присаживался на корточки. Мне не удалось удержаться посередине, и попав в неразрешимую ситуацию, я справился с ней… как мог. Впав в дикую ярость, я при этом хладнокровно решил все свои проблемы, но в итоге потерял то, зачем всё это сделал.

— А что ты натворил?

— Тебе лучше не знать, — покачал головой Лектер, радуясь, что ему хватает мозгов не признаваться честному другу в своём безумии. — Но Уилл бы меня бросил, если бы узнал, а Фредди бы, наоборот, поддержал и прикрыл.

— Он не должен был? — с интересом спросил Юргис.

— Не знаю, — пожал плечами доктор, запуская пальцы в волосы. — Я и сам не разобрался пока, но, наверное, нет. Нельзя мне позволять творить всякую хуйню, лишь чтобы я успокоился, Уилл бы меня остановил, а Фредди благословил, а потом натыкал носом. Ситуация была двоякая, но я до сих пор не знаю, правильно я поступил или нет, и спас ли я дорогого мне человека.

— Расскажи мне про него, про Уилла.

Ганнибал внимательно посмотрел на Юргиса, но тот лишь дружелюбно улыбнулся ему, и он поплыл. На него нахлынули воспоминания, и Лектера понесло. Их встреча на Дворцовом мосту, оленёнок в крафтовом пакете, шок от его сценического образа и обещания, данные в темноте, — всё это полилось рекой из него и чуть не смыло Юргиса со стула. Возведённую плотину равнодушия прорвало, и доктор осознал себя плачущим в коленки друга, сидя на полу. Он не понимал, почему сбежал от Уилла и не сказал ему, где он, хотя прекрасно знал, что это стыд от содеянного погнал его в сторону от слишком хорошего для такой мрази, как он, человека, что любимый не простил бы ему спасение своей жизни такой ценой, что так же, как и его тётка, залез бы в петлю, не в состоянии принять кровавый подарок от Ганнибала Лектера.

— Ну ладно, Ганнибал, тихо, — успокаивал его врач, гладя по голове. — Ты прав, неведение — это не всегда хорошо. Но я сейчас попробую тебе помочь. Давай, поднимайся.

Юргис поднял растерянного друга на ноги, усадил его обратно на стул, обошёл стол, где без всяких церемоний спихнул своего спящего босса на пол и включил системник.

— Двадцать первый век, Ганнибал, — врач поучительно поднял указательный палец вверх и усмехнулся. — Тут хоть и глушь, но спутниковый интернет имеется, а я, как всегда, знаю все пароли, всё-таки двадцать лет тут отработал.

Пока системник запускался, главврач с надменным видом разлил ещё по одной, быстро выпил и громко хрустнул солёным огурцом. Юргис включил монитор, ввёл все пароли и жестом пригласил застывшего Ганнибала в кожаное кресло, а сам встал рядом, облокотившись локтями об стол, и уткнувшись носом в экран. Его быстрые пальцы пробежались по кнопкам, запуская интернет.

— Актёр, говоришь, значит Инстаграмм по-любому есть. Говори его полное имя.

— Уилл Грэм, — прошептал Лектер. — Город Берлин. Если там нет, то, возможно, он вернулся в Штаты, но давай попробуем с Германии.

— Уилл Грэм. Берлин. Есть всего один. Смотри, это он?

Ганнибал тупо уставился в монитор, чувствуя лёгкое головокружение, то ли от выпитого, то ли от любимого лица. С экрана на него смотрел Уилл, вполне здоровый и счастливый, сидящий рядом с каким-то ушлёпком в ночном клубе. Он не был накрашен, но был всё так же вызывающе одет. Слишком узкие джинсы, белая рубашка с коротким рукавом, дорогие часы на запястье, что-то похожее на платок на шее и… сигарета в руке? Сидящий рядом с ним мужчина, довольно молодой и привлекательный, по-хозяйски держал свою правую руку на его талии и мило улыбался.