Тучи сплошняком обложили небосвод, едва-едва пропуская жалкие остатки света. Ближе к вечеру они грозились разразиться сильнейшим снегопадом, который продлится мало что не до следующих сумерек. Главное, чтобы не начался буран, мимоходом подумалось Соте. Иначе, и без того запорошенные дороги, окончательно потеряются в разновеликих бесформенных сугробах. И чего доброго, придётся ютить у себя лорда.

– Не связывался бы ты с этим Кéтишем, воевода, – прервал его размышления Мазарь. – Странная фигура, расплывчатая.

– Вот чего не надо, ты знаешь, – посетовал регент. – Уж не вурдалак ли ты? Хе-хе, шучу братец. А выхода у меня всё одно нет, – развёл он руками. – Где я ещё одного такого сыщу, который бы ради какой-то призрачной, одному ему ведомой цели, мать родную дедеру продаст? А то, что ведёт он свою собственную игру, так за кем такого не водится? Вон, даже этот малахольный – Будилад, и тот собственного князя с носом оставил.

– Нет, воевода, должен быть и другой способ. Наплачешься ты ещё с этим Кетишем. Хотя, чего я тебя учу? Ты мужик взрослый и воеводствуешь не первый год. Смотри сам, – слепец отставил кубок и, подобрав полы терлика, вышел из-за стола. – У тебя сегодня ещё дел порядком, не буду отрывать. Да и мне кое-что успеть бы до ночи. Благодарствуй, боярин, да не оскудеют твои закрома! – он небрежно нахлобучил на голову мурмолку и отбил поклон.

– Эй, Мазарь, – окликнул его регент. – Я никогда не спрашивал тебя… Где ты пропадал четыре года, прежде чем вернуться…

– Слепым? – докончил за него зрящий. Медленно повернулся к воеводе боком и с улыбкой произнёс. – В дедеровй кузнице.

Воевода только махнул рукой:

– Да, ну тебя!

Отстукивая перед собой тонкой лозиной, Мазарь покинул светёлку.

Сота сидел, скрестив руки на груди, и яростно топорщил усы. Ему и самому не слишком нравился лорд, а в особенности то, что играл-то он втёмную настолько открыто, что временами попросту пугал. Теперь вот, ещё и старый друг, отнюдь не обделённый даром предвиденья, не советовал продолжать дела с Северным Клинком. Совсем скверно. Но делать нечего, кровавая сделка заключена; и теперь воевода при всём желании не мог ступить назад. У лорда длинные руки, и Сота был уверен, что у того вполне может хватить сил устроить переворот в каком-нибудь маленьком государстве. Конечно, Мироград был не самым крохотным княжеством, но времена нынче такие, что и до смуты рукой подать.

Нет, ссориться с Кетишем не с руки. Во всяком случае, пока.

– Эй, Благодей! – чуть повысил голос воевода. – Неси своё колдовское зелье!

Дверь тихонько отворилась, и в трапезную вошёл жилистый, как ремень, высокий мужчина. В руках он держал обёрнутый рушником дымящий горшок.

– Ты всё равно, что поджидал за дверью, – одобрительно крякнул Сота. А про себя подумал, что будь в дружине таких побольше, пожалуй, и без камнемётов можно было бы обойтись.

Нет! Тут же оборвал он себя. Люди – хорошо, но дальнобойные машины тоже нужны. И людей больше сохранишь, и страху нагонишь.

– Спасибо, Благодей. Ступай.

Воин поклонился и тихой поступью выскользнул за дверь.

Гулкая тишина подземелий и дымный чад факелов. Запахи гари и плесени.

Сота стоял чернее тучи. Заложив руки за спину, воевода испепелял взглядом то место, откуда вот-вот должен был появиться Иерекешер. А вместе с ним и приснопамятный лорд Кетиш.

Вот показался серый, невзрачный монах. Воеводе вскользь подумалось, что его доверием всё больше и больше начинают пользоваться люди увечные, калеки: слепой Мазарь, немой Иерекешер, горбун звонарь Авдика. Не оттого ль, что хромой воевода чаял в них если не родственные души, то товарищей по несчастью? Усмехнувшись в усы глупой выдумке, Сота развёл руки в стороны, изображая радушие.

– Поздорову, милостивый государь!

Лорд в ответ поклонился ему в пояс по-неревскому обычаю и произнёс:

– Гой еси! – нынче поверх гербовой туники на нём был горностаевый полушубок, а на голове бесформенная заячья шапка. На ноги знаменитый купи-продай где-то выискал меховые унты, каковые можно было достать лишь далеко за полярным кругом. Но по теплоте и прочности эта обувь равных не знала.

Следом показалось несколько отроков в старых пошарканных пуховиках и шапках из собачьего меха. Они толкали перед собой широкую телегу, груженную настолько, что та едва не скрежетала брюхом по каменному полу.

Стараясь не обращать на отроков внимания, Сота протянул руку дорогому гостю и хрипло посетовал на погоду.

– Ваша самоотверженность, лорд, вызывает восхищение. Не каждый бы отважился вести торг зимой да ещё приехать в такую погодку, – молвил воевода. – Вечером будет сильный снегопад, боюсь, как бы дороги не замело подчистую…

– Сота, друг мой, – спокойно отвечал Кетиш, почесывая нос, – пусть ненастье тебя не беспокоит. Мне вполне по силам добраться куда угодно в любую погоду.

– Ну, тебе оно, конечно, видней, – развёл руками регент.

На самом деле он вовсе не беспокоился о лёгкости пути лорда. Просто, начнись торг по весне, у воеводы оставалось бы ещё немного времени, чтобы собрать первую партию невольников. Но так как пронырливый Северный Клинок уже приступил к выполнению своих обязательств, Соте тоже приходилось поторапливаться.

– Я решил не изводить тебя напрасными ожиданиями и привёз сразу всё, – «обрадовал» воеводу гость. – В обозах, мой дорогой друг, без труда сможет отыскать всё то, что оказалось ему потребным из рыцарского вооружения. Но самое главное, не оглядываясь на ненадёжных слуг, я хотел бы вручить ему собственноручно, – лорд Кетиш криво усмехнулся и протянул небольшую тубу, обшитую кожей.

– Это то, о чём я думаю? – на всякий случай спросил Сота.

– Именно, – кивнул лорд. – Именно то, о чём мы оба думаем. Масштабы, конечно, пришлось подкорректировать, но все расчёты и размеры перенесены с самой скрупулёзной точностью, на которую только способны лучшие чертильщики мира сего. Всё в полном размере. Требушеты, баллисты, мортиры… И то, что ты просил в записке. В общем, полный набор.

– И пару коньков в придачу, – хмыкнул господин регент.

Сота взвесил тубу на руке и хмуро взглянул на собеседника.

– Помилуй, mon amy! – возмутился купи-продай. – Какой смысл мне тебя обманывать, когда долг твой таков, что выплачиваться будет едва ли не дольше предварения в жизнь тех планов, кои мой друг вынашивает в своей голове? Нет, почтенный воевода, мне гораздо выгоднее, чтобы ты полностью выплатил положенную цену. Уж доверился мне раз, так верь до конца.

Вот тут он был прав, и воеводе сделалось стыдно – разве престало войну, как вздорной бабе, метаться туда-сюда, от одного решения к другому? Да ещё сомневаться в собственных поступках? Сомневаться раньше надо было, пока суть не дошла до дела, а нынче всё – лишь плоды пожинай. Да имей смелость отвечать за собственные деяния.

Разумеется, начальствующий над дружиной ничем не выдал своего стыда, а только лишний раз смерил лорда взглядом.

– Ты, лорд, не серчай, – медленно произнёс он. – Наше дело таково – доверяй, но проверяй. Я надеюсь, ты не обидишься, если первые выплаты начнут поступать после того, как я проконсультируюсь с несколькими сведущими людьми?

– Что ты! – беззаботно пожал плечами гость. Настолько беззаботно, что въедливая заноза недоверия в сердце мироградского воеводы, заныла с удвоенной силой. – Проверяй сколько угодно, я за свой товар готов поручиться хоть головой.

– Не сомневаюсь в этом, – дружески улыбнулся Сота. А сам подумал: своей ли? – Ну, а коли с делами покончено, можно и…

Но Кетиш остановил его жестом и со вздохом слегка поклонился.

– Благодарю за гостеприимство и радушие, достойные лишь всяческих похвал, но дела торопят. Неровен час, и впрямь снегопад ударит, к чему нам лишние хлопоты? Не обижайся, друг мой, но нужно успеть слишком много, а так мало осталось времени… Пора в путь.

Мужчины любезно распрощались. Воевода урядил Иерекешера проводить почтенного гостя да снарядить в дорогу кой-какой снедью. Когда шаги лорда и иже с ним утихли, Сота до хруста сжал кулаки. От обеда отказался! Каким бы вежливым не был отказ, едино: отказом он и оставался. Ох, и скверно же, когда партнёр пренебрегает обычаем!