— Уже придумала имя? -спросил у нее Том. Он сидел в конце стола, рядом с Иваром. Они продолжали говорить о всем подряд.

— Да, -словно опомнившись, сказала она, и невольно потянулась рукой к своему животу, — ее будут звать Габриэль.

— Ты уверена, что это она? -нахмурился Роберт.

— Да. Поверь, я была беременна пять раз, но теперь это совершенно другое. Это девочка.Все продолжили разговаривать. Томас чувствовал, как Ивар напрягся. С того момента, как они рассказали ему о состоянии матери, он был не рад ее решению оставить ребенка, но еще хуже он чувствовал себя из-за своей беспомощности, ибо никак не мог повлиять на ее решение.

— Боже можно я уже спрошу о том, что давно крутится у всех на языке? -выпалил он. Ивар сидел на противоположной стороне стола, прямо напротив матери.

— Сынок, -резкий тон Ивара смутил ее, она хотела бы свести тему на нет. Сидящие по обе стороны от нее Роберт и Герман напряглись. Им не понравился тон их младшего брата. Сэм сидел межу Германом и Томасом, по середине. Он разделял беспокойства Ивара, но еще больше его расстроило, что оба старших брата приняли сторону матери, и не потребовали от нее ответов, — я не рассказываю вам не потому, что не хочу, а потому что я сама не знаю.

— Что? -нахмурившись, в унисон спросили Томас, Ивар и Сэм.

— Это вообще как? -не укладывалось в голове у Сэма.

— Их было несколько в один период. Но если вас это утешит, то ваш отец был одним из них. -она ушла, расстроенной поведением собственных сыновей, оставив их наедине. Во круг тоже не было людей.

— Интересно, а он сам в курсе. -потянувшись к стакану, наконец-то сказал Томас.

— Конечно же нет, она врет. -заявил Ивар.

— Зачем ты так с ней? -возмутился Роберт. — Ты же видишь, что она не хочет об этом говорить.

— Если ей не приятен тот, кто отец этого ребенка, то зачем его тогда оставлять? -Ивар не считал себя не правым.

— Это ее дело, -сказал Герман, — просто смирись с тем, что не будешь вечным ребенком.

— Да мне насрать на этого ребенка, -выпалил Ивар, — вы что не понимаете, какими опасными будут для нее роды? Она принимает не рациональные решения, а вы ей потакаете.

Идея с походом в церковь очень понравилась Лиз. В хэллоуин она заставила всех сыновей отправиться с ней. Они сели где-то посередине. Роберт нашел Меган и сел вместе с ней, по зади своих братьев. Началась служба, и проповедь священника была очень оживленной, что не давало никому заснуть. Потом все опустились на колени для молитвы. МакКензи начали молиться в первую очередь о Пите. Лиз услышала это, и ее сердце сжалось. Она тоже молилась о сыне. Она также молилась и о других людях, но ее сыновья не знали их. Меган молилась о своей матери. Роберт хотел унять ее боль, он хотел вернуть улыбку на ее лицо, но понимал, что для этого должно пройти больше времени. Молитва Томаса была чуть длиннее. Ивар догадался, что он думал о Дав. И тоже заставил себя помолиться и за нее. Он не понимал концепцию религии, но если для его матери это было важно, то был готов потерпеть немного.

После все разошлись по своим делам. Роберт проводил Меган, потом тоже ушел. В ее домике она застала Ванессу с Шерил. Она расчесывала влажные волосы брюнетки.

— Ты что была в церкви? -удивилась Ванесса, не поворачивая головы.

— Да. Я вам не рассказывала, но там в особняке, я узнала, что отец убил мою мать. -она села на кровать, и обе двушки повернулись к ней, с широко раскрытыми глазами. — Она мертва. -из глаз Меган потекли слезы. Шерил подсела к ней, и обняла ее. Эта боль была ей слишком хорошо знакома.

— Нам очень жаль, -Ванесса взяла ее за руку, — мы знаем, какого тебе сейчас.

— Мне станет когда-нибудь легче? -прохрипела она, с надеждой глядя на брюнетку.

— Да, -успокаивающе ответила ей Ванесса, — ты конечно будешь вспоминать о ней, будешь слышать во круг то, как люди зовут своих матерей, но со временем боль пройдет. Останутся только теплые воспоминания.

— Хорошо. -выдохнула блондинка. Шерил вернулась к волосам Ванессы. Она достала ножницы и еще одну расческу.

— Что вы делаете? -настороженно спросила Меган.

— Я хочу состричь свои волосы. -спокойно объяснила ей Ванесса. — Шерил мне в этом поможет.

— Зачем? У тебя красивые каштановые локоны. -возмутилась блондинка.

— Да, но это не удобно. Состриги их по плечи, пожалуйста.

— Ты уверена? -Шерил тоже нравились ее волосы, но Ванесса настояла на своем.

========== Глава 11. “Зависимость от людей”. ==========

Так и текло время. Пока мир оставался в хаосе, на этом маленьком ранчо оставался мир. Ополчению конечно же приходилось уезжать на миссии время от времени, чтобы уничтожать мертвецов, но, ведь именно от этого и зависело спокойствие и безопасность.

На хэллоуин МакКензи увидели, что на ранчо проживало не мало детей. До этого им не приходилось с ними контактировать, они видели нескольких во время обедов, но не обращали на них внимание. С утра всем приготовили сладости, чтобы вечером можно было раздать их детям. Все они родились еще до пандемии, поэтому ребенок Лиз должен был стать ребенком нового поколения, никогда не знавшего мира и спокойствия.

Как Роберт и хотел, у них получилось заложить фундамент дома до заморозков. По плану дом должен быть большим и красивым, не похожим на тот, где они выросли и не похожим на тот, что остался в Анкоридже. Роб чувствовал легкий трепет, когда предвкушал его.

По-мимо успехов в строительстве и ополчении, ему удалось поговорить с Меган. Этот разговор казался ему чрезвычайно важным, но он пытался ничего не ожидать от него, чтобы не разочаровывать себя лишний раз. Поэтому, когда Меган наконец-то ответила ему взаимностью на его чувства, Роберт чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Он уже начал опускать руки, но был рад, что не сделал этого. Они начали встречаться.

До того, как Герман арестовал Меган в Анкоридже, ее мнение о МакКензи было сформировано отцом и его ближайшим окружением. Даже несмотря на то, что он и Александр считали друг-друга друзьями, Глеб не был щедр на комплименты. С каждым днем с того самого момента, Меган узнавала о МакКензи больше и была рада тому, что ее отец ошибался на их счет. Они не имели ничего общего с теми семьями, которые окружали ее в России и Штатах, с мафиозными семьями.

Герман же не изменил своим привычкам. Он усердно трудился в ополчении и уже вскоре ему разрешили возглавлять вылазки. Его знания и навыки пригодились теперь в борьбе за выживание. Он снова стал капитаном. Число мертвецов к зиме возрастало. Тяжело было выжить в одиночестве, если остаться по ту сторону от метрополий. Поэтому вылазки участились.

Сэм погряз в своих проблемах, основной из которых оставалась жажда. Он старался находиться на ранчо как можно меньше времени. Возвращался с одной миссии и тут же отправлялся на следующую. Его не интересовало возглавлять их, но он был единственным, кто успел поработать со всеми капитанами. Такая замкнутость волновала его окружение. Иногда, Тессе удавалось застать его между вылазками и разговорить. Ему нравилась их болтовня. В основном, потому что она никогда не предоставляла угрозы. Последние годы им приходилось быть очень осторожными со своим окружением. И Тесса никогда не испытывала страх или волнение рядом с ним из-за его сущности. Казалось, это волновало ее в последнюю очередь. Он думал, что, возможно, это было потому что Кейд хорошо защищал свою дочь, и она даже не догадывалась об ужасах, через которые вампирам приходилось пройти. И он не хотел менять этого.

Поведение Сэма еще дальше оттолкнуло Ванессу. По крайней мере, она пыталась внушить себе, что ей нет никакого дела, и частое отсутствие Сэма только играло на руку. Она пыталась занять себя другими вещами. В библиотеке оказалось много книг, некоторые по юриспруденции. Когда-то она хорошо разбиралась в этом, но теперь законы не имели никакого значения. Тогда она захотела вступить в ополчение, хотя и понимала, что это повлечет за собой неизбежные встречи с Сэмом время от времени. Ей пришлось долго уговаривать его, но в конце концов, единственным условием было пройти подготовку с Алленом.