Александр еще раз ударил Ивара, теперь по голове о стену так, что у него на затылке выступила кровь. Третий подошел к нему. Они ударили его по коленным чашечкам. Раздался хруст. А потом крик Ивара, сквозь сжатые челюсти. Он упал на пол с невыносимой болью. Этот человек стал держать его.

Александр убедился, что каждый из них обездвижен и подошел к Томасу. Герман сделал еще один рывок, но, державший его мудак, тут же ударил его головой о стол и он упал на пол без сознания.

Ивара заставили приподняться и встать на свои сломанные колени. Один держал его, чтобы он не упал, а второй держал его за голову, чтобы он не сводил глаз с Александра. Он подошел к Томасу и его тоже поставили на колени перед ним. Том тяжело дышал, скорее из-за эмоционального потрясения, хотя ему, вероятно, сломали нос и разбили губу.

— Думал, что вечно сможешь трахать мою дочь?! -гневно выпалил Александр, возвышаясь над ним. У Томаса текла кровь из носа и его пырнули в ногу, там рана тоже кровоточила. — Ты сдохнешь!

— Мы ведь тоже твои дети. -с насмешкой фыркнул Том, Ивар мечтал о том, чтобы он молчал в этот момент.

— Вы-грязное отребье, и не дети мне!

Александр чувствовал себя величественно и гордо, заставив своих детей встать перед ним на колени. Ивара продолжали держать так, чтобы он внимательно все видел. Хотя из-за этого невыносимая боль в ногах только увеличилась. Он задыхался.

Александр перезарядил пистолет. Он навел дуло Томасу прямо между глаз. Тот тяжело дышал. Последний вздох был особенно приятен. Закрыл глаза. Темнота. В голове все загудело.