Хоть такое новшество, как грифоны, привнесло значительный вклад в развитие Королевства и его армию, проблемы не думали отпускать Азору с ее подданными. Когда в Андор-Нау прознали о гибели короля и ослабленности соседей, этим не преминули воспользоваться, подло вырезав ближайший гарнизон и убив главного дипломата со стороны Королевства — военачальника Когура.
Этот удар больно отразился на Азоре и ее советниках, однако спустя два года война была выиграна — не без помощи грифонов. Оба государства оказались истощены, и перед юной королевой предстала новая задача: восстановить обескровленное Королевство, у которого война отобрала слишком много сил и ресурсов. К счастью, подле нее всегда были двое преданных лиц: военачальники Эндриас и Нагир, никогда не подводившие свою правительницу. Говоря откровенно, последний стал для королевы не просто советником, но и очень близким другом.
Разумеется, после подобной выходки со стороны Андор-Нау, никакой речи о женитьбе с их наследником более быть не могло. Спустя еще три года Азоре пришлось задуматься о супруге, и выбор пал на одного из герцогов, располагающего множеством земель, денег и людей. То было не самое удачное решение, и муж из герцога оказался крайне паршивый, однако королева сдержала свое слово, оставшись единоличной правительницей Королевства. Говорят, по любопытному стечению обстоятельств, первенец Азоры, юный принц Алридан, был невероятно красив и обладал весьма любопытной чертой во внешности: фиалковым цветом глаз, столь нетипичным для расы людей.
Азора правила мудро и справедливо, никак не опорочив доброе имя и славу своего отца, став впоследствии Десятой после Зентара в празднике Десяти Королей. Никогда более ей не доводилось слышать о своей старой знакомой по имени Биара, впрочем, может оно и к лучшему. Их дороги разошлись, и Азора была бы сильно опечалена, узнав о дальнейшей судьбе той, что некогда повстречалась ей у порта реки Септакорд.
[1] С наречия эльфов это значит «Беспризорный». Так обычно кличут тех, кто родился полукровкой.
Темные эльфы отрицают их принадлежность к своему роду, а потому вместо родового имени зовут их «беспризорными». В каком-то смысле этот обычай закрепился на официальном уровне, а потому осведомленный в дипломатии Когур знал, как правильно обращаться к полуэльфам.
[2] Клиосенна – великая императрица и волшебница, которая царствовала людьми Дауэрта до Катаклизма. Согласно немногим летописям, уцелевшим после гибели звезды Каотеи, Клиосенна умела превращаться в большую серебряную птицу и летала в далекие земли, чтобы там обучаться и набираться опыта. С древнеэльфийского ее имя дословно можно перевести как «Ветрокрылая» («клио» – птица, крылья, полет, а «сенна» – ветер).
====== Наследница Ястреба ======
— Урук меня забодай! — рыкнула Ингрид, выронив набитую припасами сумку наземь.
Плотно сшитая кожа жалобно скрипнула, но поскольку то было сделанное на совесть гномьих мастеров изделие, оно выдержало и не разорвалось. Гномиха с пыхтением подняла утерянный багаж и, взвалив его на спину, продолжила свой путь к коновязи. Едва завидев хозяйку, Гольвер радостно прострекотал. Ингрид не поленилась остановиться и опустить на землю тяжелую сумку только затем, чтобы ласково похлопать ящера по чешуйчатой шее. Приласкав ривальстау, она подтащила сумку к Биаре, что стояла неподалеку и затягивала подпругу на Веселом Принце.
— Эй! Я тебе припасы в путь принесла, — недружелюбно буркнула Ингрид, избегая смотреть приятельнице в глаза.
Она невероятно огорчилась, когда Биара впопыхах примчалась в дом и заявила, что уезжает немедленно. В тот же день пришел Зивик и как мог долечил ранение девушки, неодобрительно отзываясь о ее поспешном решении отправиться в путь. Биара никого не слушала и постоянно находилась на иголках, будто в любой момент в дом могли завалиться враги и всех их перебить. Ингрид не понимала подобного поведения, но и не могла силой заставить ее остаться.
— Спасибо! — искренне поблагодарила девушка, взглянув на доверху набитую сумку со всяческой снедью. — Да здесь на троих хватит! Зачем же так много? — Не знаю, это моя мать собирала, — безразлично пожала плечами Ингрид, уткнувшись взглядом куда-то в сторону. — Что ж, в таком случае, передай ей спасибо, — ответила Биара, делая вид, будто не замечает угрюмого поведения гномихи. — Тебя это, Эрлдиган просил обождать, — как бы невзначай добавила та. — Правда?.. Любопытно, с какой же целью?
Ингрид ответить не успела, ведь тут же за их спинами раздался голос самого тана:
— Потому как поедешь ты не одна. — Прошу прощения? — переспросила девушка, враждебно уставившись на гнома.
Ингрид тоже повернулась к отцу, но глядела на него скорее удивленно. Эрлдиган Ястребиный Клюв смерил обеих суровым взглядом, после чего размеренно произнес:
— Ты поедешь не одна — тебя будет сопровождать моя дочь, Ингрид Урфал. — Ваша дочь? — глухо повторила Биара, не веря услышанному. Она растерянно посмотрела на Ингрид, но та совершенно никак на слова отца не отреагировала — лишь слегка поджала губы. — Но… почему? — Ты слишком слаба, чтоб продолжать путешествие в одиночку, а Ингрид сможет тебя поберечь. Для нас, гномов, безопасность гостя, оставшегося под нашей опекой — дело чести. Мой дом не вынесет еще одного позора. Отправив с тобой Ингрид, мы сможем отчасти искупить свою вину перед тобой. — Вы ни в чем не виноваты. Я не переношу ответственность за произошедшее на ваши плечи, Эрлдиган. — Ты — нет, но наши устои указывают на иное. Раз я говорю, что для всех будет лучше, если Ингрид отправится с тобой, значит так тому и быть! — последние слова прозвучали почти что безапелляционно.
Сказав это, гном дернул себя за толстую косу на бороде — будто бы тем самым давая понять, что вопрос считается закрытым. Биара никак не желала отводить от главы дома удивленного взгляда, пытаясь понять, стоит ли за его решением что-то еще, помимо чести дома. На миг ей показалось, что Эрлдиган обменялся с ней понимающим взглядом.
«Он считает, что здесь у Ингрид нет большого будущего… или попросту не желает, чтобы дочь узнала всю правду о нем», — догадалась девушка.
— Я намеревалась отправиться прямо сейчас, — пробормотала она, поняв, что Эрлдиган от своего решения не отступится. — Через сорок взмахов буду собрана, — буркнула Ингрид, направившись к дому.
Проводив ее взглядом, Биара обернулась к тану:
— Эрлдиган, вы уверены в своем решении? Вы должны понимать, что отправляете дочь в опасное путешествие. — Там ей будет намного лучше, чем здесь, — с долей горечи в голосе отвечал гном. — Пускай повидает мир прежде, чем вернуться сюда, где ей великого будущего не уготовано по вине собственного отца. А теперь прошу меня извинить — мне следует попрощаться с дочерью. Надеюсь, ты дашь нам немного времени, чтобы проститься в кругу семьи? — Разумеется, тан…
Эрлдиган благодарно кивнул, а следом исчез за тяжелой дверью дома.
На мгновение в мыслях проскользнул замысел того, чтобы воспользоваться случаем и уехать без лишних попутчиков. Так было бы намного проще, ведь она даже не знала: хочет ли сама Ингрид отправляться с ней в путь?
«От ее кислой мины цветы вокруг вянут», — раздосадовано подумала Биара, но следом устыдилась. «Если бы не гномиха, тебя не было бы в живых», — напомнила она себе. «Кроме того, от правды никак не скрыться: без Ингрид я буду беспомощной калекой, слепо пытающейся добраться до эльфийских лесов. Никто кроме нее не станет мне помогать. Она уже не раз доказала свою честность, силу и в каком-то смысле преданность. О попутчике лучше нельзя и желать».
— Что-то в этом есть нечестного, тебе так не кажется? — прозвучал голос рыси, появившейся из ниоткуда. — Ты уже закончила проверять безопасность нашего пути, раз встреваешь в мои мысли? — едко отозвалась Биара, почувствовав, будто ее личное пространство было нарушено. — Я не могу читать твои мысли, огнеголовая, — обиженно проворчала Борзая. — Я здесь с того самого момента, как гном сказал о намерении отправить дочь вместе с тобой.
