«Надо бы попросить ее научить и меня так же искусно исчезать в нужный момент», — подумала девушка, ощущая, как ее начинает терзать тревога.
Вниз скатилась пара камешков, заставив беглецов затаить дыхание. Наверху мелькнула чья-то тень. Казалось, даже ветер в тот момент затих, перестав колыхать сосны и шелестеть листьями вокруг. Единственное, что Биара слышала, это громкий стук в собственных висках — ничего более. Но вот, последний раз оглянувшись, тень исчезла. Бартоло тихо выдохнул. Внезапно с вершины полетела огромная шишка. Она пролетела над их временным укрытием, угодив в заросли орешника чуть повыше. Из него раздался озадаченный храп Веселого Принца.
— Они здесь! — прокричала тень.
Появилось еще пять силуэтов.
— Мы знаем, что вы здесь: выходите, или я прикажу пустить по вам арбалетный залп! — приказал чей-то ледяной голос.
Делать было нечего: Бартоло откинул ежевичные плети, оказавшись перед преследователями вместе с Биарой. Вкупе со светом, больно ударившим по глазам, девушка обнаружила множество арбалетов: часть из них была направлена на браконьера, а оставшиеся — на нее. Не успеет она выстрелить огнем, как в нее тут же всадят минимум четыре болта.
— Так-так, кого это мы словили?
Вдоль края оврага проехал всадник — единственный, кто не держал арбалет и остался сидеть верхом. На его голове красовался шлем с высоким гребнем и загнутыми спереди полями, в то время как остальные солдаты носили обыкновенные металлические наголовники.
— Неужели сам Бартоло из Альдерива, треклятый браконьер, наконец нам попался? Что за день. — Говоривший остановил лошадь, не отрывая мрачного взгляда от Бартоло и его спутницы. — В прошлый раз тебе удалось сбежать до того, как был вынесен приговор, но на сей раз длань правосудия настигнет тебя гораздо раньше. Я, Теодос Жестокий, шериф северных земель Королевства, приговариваю тебя к смерти в клетке с голодными волками — подохнешь от клыков тех, кого сам всю жизнь изничтожал. Завтра на рассвете пробьет твой последний час.
[1] Бездна – в поверье людей Королевства, это место, куда попадают после смерти души злодеев и предателей, то есть некое подобие земного Ада. Однако в отличие от последнего, Бездну часто наделяют индивидуальными свойствами, будто живое существо, которое способно проклясть или призвать кого-либо.
====== Взаперти ======
Решетка с противным скрежетом захлопнулась за ее спиной. Биара безучастно огляделась вокруг: сырые стены темницы, почерневшие от гнили и отчаяния преступников, брошенных сюда. На нос капнула влага с потолка. Бартоло, находившийся в камере по соседству, в сердцах ударил кулаком по ржавым прутьям.
— Проклятье Бездны! Сучьи дети! Мерзкие твари! — выкрикивал он ругательство за ругательством, каждое из них подкрепляя новым ударом по решетке. — Ублюдки!!!
Биара молча подошла к запертой двери и попыталась что-либо разглядеть в полумраке темницы. Напротив нее была голая стена с парочкой факелов, уныло потрескивающих на фоне влажных камней. Справа по коридору находился уголок охранника со связкой ключей. По левую сторону тянулись тюремные камеры, аналогичные ее собственной, однако был ли в них кто-то — девушка не знала.
— Бартоло? — робко позвала она, когда ругательства в соседней камере стихли.
Ответа не последовало.
— Что они с нами сделают?
Браконьер разразился обреченным хохотом.
— Ты сама все слышала, мордашка. Меня на рассвете задерут волки, а тебя, скорее всего, отдадут для ублажения целых казарм.
— Но ведь я ничего преступного не совершила — это ты здесь преступник! — Думаешь, их это сильно заботит? По-твоему, Теодос просто так получил свое прозвище? Это самый настоящий монстр, который творит извращенные злодеяния, прикрываясь законом. Говорят, в своих зверствах он уже скоро достигнет древнего инквизитора Савдиуса Кровавого, славившегося жестокими расправами над представителями других рас и теми людьми, что пытались им помочь.
Теодосу плевать, нарушала ты закон или нет: для него сам факт того, что ты путешествовала вместе с преступником, является достаточным обоснованием, чтобы бросить тебя на растерзание своим солдатам. И никто ему и слова не скажет, ведь он шериф. Никому не будет жалко ту, которая помогала разыскиваемому браконьеру, а потому тебя будут насиловать без малейшего зазрения совести, дорогуша.
Он замолчал, давая ей время все обдумать. Биару сотрясала дрожь от слов браконьера, который будто бы намеренно говорил все это, желая запугать как можно сильней. Никто из солдат или охраны не сказал, какова будет ее дальнейшая судьба, а потому пророчество Бартоло имело все шансы стать правдой.
— Ты можешь спастись лишь в том случае, если тебе удастся сбежать, — вновь заговорил он. — Но как? — едва ли не плача вопросила девушка. — Они отобрали оружие, не имея малейшего понятия о твоей главной силе: воспользуйся ею. — Как пожар поможет мне отсюда выбраться? — Не пожар, дуреха! — разозлился Бартоло. — Ты можешь убивать солдат поодиночке — воспользуйся же этим наконец!
Биара не ответила, что-то обдумывая.
— Пожалуйста… — внезапно с мольбой прошептал браконьер.
Она не обратила на него внимания. Ужасные картины, описанные Бартоло, снова предстали перед глазами, но на сей раз девушка отогнала страх, обратившись к другим эмоциям внутри себя: гневу и злости. Пройдя пару раз вдоль камеры и подобрав с пола несколько мелких предметов, она выкрикнула во тьму коридора:
— Эй, охранник! Подойди сюда, у меня есть что тебе предложить! — Катись в Бездну! — отозвался тот. — При обыске у меня не отобрали пару серебряников. Если хочешь их получить, ты должен подойти ко мне!
С конца коридора раздалось недовольное ворчание. Биара подумала, что ее план не увенчался успехом, но вот раздался тяжелый скрип деревянного стула. Вразвалку, донельзя неспешно, к ее камере приблизился тучный охранник. В полумраке темницы было сложно разглядеть хоть что-то, однако связки ключей при нем она не обнаружила.
— Чего тебе? — недовольно осведомился он таким тоном, словно его отвлекли от неимоверно важного занятия. — Что со мной будет дальше? Я не преступница и не должна быть здесь. — А мне почем знать? — безразлично пожал плечами охранник. — Одной шлюхой больше, одной меньше. — Сколько ты хочешь денег за то, чтобы выпустить меня? — Выпустить тебя? Ну уж нет, никто тебя отсюда не выпустит. Никакие деньги не стоят того, чтоб перейти дорогу Теодосу. — Я могу рассчитывать на какой-то суд или любую другую возможность оправдаться?
Охранник взглянул на нее так, будто Биара сказала несусветную чушь.
— У меня есть влиятельные друзья, которые твоему шерифу и в подметки не годятся! — предприняла последнюю попытку она, слегка подрагивая от волнения. — Ты хоть представляешь, сколько раз я это уже слышал? — хохотнул охранник. — Преступники готовы поклясться хоть в дружбе с самим королем, лишь бы избежать казни. Нет уж, можешь даже не стараться — ты покинешь камеру только по приказу Теодоса.
Биара скрипнула зубами от досады. Чертового охранника было не пронять.
— Я пришел — теперь отдавай обещанные монеты, — требовательно сказал он, стукнув перчаткой по прутьям камеры. Решетка отозвалась протяжным гулом. — Если ты меня обманула, то поколочу прямо здесь, — охранник приблизил толстое лицо к прутьям, позволяя рассмотреть злобу в маленьких темных глазенках. — Вперед! — с вызовом выпалила девушка и для пущего эффекта плюнула в мужчину.
Быстрей, чем она сумела среагировать, рука охранника схватила ее сквозь решетку и с силой притянула к себе. Биара больно ударилась головой и всем телом о шершавый металл. Во рту проступил вкус крови.
— Вздумала со мной тягаться, дрянь? Я обязательно передам Теодосу о твоем поведении — это укрепит его уверенность в твоей преступности, — еще раз ударив ее о прутья, охранник развернулся и ушел. — Постой! — хриплым голосом позвала девушка. — Я отдам тебе монеты, только прошу, не говори Теодосу обо мне! Молю! — после этих слов она бросила обломки металла и пару колечек кольчуги в пустую камеру по соседству. Как Биара и надеялась, приземлившись на каменный пол, они издали звук, напоминающий звон монет. — Я бросила твои серебряники в соседнюю камеру — забери их и просто забудь обо мне!
