Воздух был весенним и свежим. Улицы пропитались пыльцой, а дома бросали приветливые тени. Небо было почти чистым, мягко-голубым и лишь редкие объёмные облака просачивались через эту призму. Некая дымка тянулась вдоль горизонта. Сакуры и магнолии отцвели и теперь украшали город зеленью. Сладкие нотки воодушевляли Сару и переполняли эмоциями. Это был необычный вечер. Её сердце переливалось счастьем от общества Алфи и тоской, что расставание настигнет их уже совсем скоро, Саре придётся возвращаться домой к своей обычной, дотошной жизни.
Обернувшись, она посмотрела ему в лицо. Алфи быстро поднял серые глаза и Сара могла предположить, что он оглядывал её фигуру.
Для неё Алфи был настоящим красавцем. Саре нравилось в нём всё: миндалевидные глаза, свинцовые и переполненные думами с некой хитрецой в уголках; острый нос с раздувающимися крыльями при глубоком вдохе; припухлые и розовые губы. Сара изучала его насмешливый взгляд — так, она считала, могут улыбаться мужчины только из хорошего общества и крайне высокого статуса. Злая складка рта, чуть лукавая, была предметом её интереса — ей так хотелось прижаться к ней своими губами. В глазах Алфи, стоило ему подойти ближе, немного суровых по себе, в этот миг играли озорные огоньки. Сара и не знала, что его глаза могли быть такими озорными и мечтательными одновременно. Казалось, он влюблен.
На самом деле, она видела в Алфи то, что ей хотелось видеть, как и всем девушкам. Она годами придумывала свой собственный образ любимого мужчины и, казалось, вот он, стоит перед ней.
Алфи подошёл ещё ближе, так, что Сара почувствовала тепло его тела. Его глаза были туманными, переполненные желанием. Но он в тот час же не поддался желанию, а запустив руку во внутренний карман вынул красивый сверточек и протянул девушке.
— Тебе, — проговорил он, — Хочу, чтобы ты надела это сейчас.
Сара судорожно вздохнула и, улыбнувшись, взяла в руки подарок. Она развернула его и волна восторга снова захлестнула её с новой силой.
Сара подняла к Алфи счастливое лицо: — Просто прелесть! Такая красивая!
Это была золотая подвеска, сделанная в форме полуовала, внутри которого красовалась первая буква её имени, отливающая блеском белого золота. Она ярко сияла на её ладони и переливалась. У Сары перехватило дыхание.
Алфи ухмыльнулся, наблюдая, в какой неописуемый восторг она пришла от подарка, и сказал:
— А знаешь, я подумал-таки, даже над именным зажимом для галстука, потому что твой болтается во все стороны, да?
Сара улыбнулась. Алфи был не Алфи без замечаний и некого общего недовольства, которым был переполнен. Во всяком случае он знал, что при удачном раскладе этот подарочек мог бы послужить неплохим вложением в будущее.
Алфи завладел этой подвеской несколько дней назад, когда его люди приволокли всякую всячину после грабежа со взломом. Соломонс напряжённо и тщательно изучал каждую добытую ценность под увеличительным стеклом и когда увидел подвеску с буквой «S», то, на своё удивление, он вспомнил о Саре. Завернув её в бумажный свёрток, он решил, что это украшение подойдёт ей.
Алфи, само собой, никогда не испытывал мук совести, когда брал чужое, не коим образом не принадлежащее ему.
Он знал, сколько стоит эта безделушка и для него это было мелочью. Алфи преподнес это так, чтобы Сара ощутила его этаким щедрым ухажером, преподносящим ей такие ценные подарки и не требуя ничего взамен.
В следующий же миг он притянул Сару к себе напористо, заставив её немного испугаться от настойчивости. Алфи же, пару раз коснувшись её носа своим, обрисовав две-три линии, понял, подходит ли ему её запах кожи, а ей — его, и уже после поцеловал в губы. Сначала это было нежно, очень ласково. Его губы были мягкими, слегка горьковатыми после кофе и терпко пахли чем-то сладковатым. Они действовали так умело, что Сара почувствовала собственную несостоятельность в первую же секунду. Её нервозность отдавалась редким подрагиванием тела и стуком зубов, но Алфи это не сильно тревожило. Когда же он попробовал коснуться её языка своим, то Сара ощутила скользкость, прошедшую по зубам. Его язык шастал у неё во рту в ожидании того, что додумается она, черт возьми или нет, разомкнуть зубы и Сара отпрянула. Чувство лёгкой антипатии к данному действию побеспокоило, но она списала это лишь на непривычку. Ещё бы! Они были знакомы всего неделю и Сара позволила Алфи поцеловать её с языком или, выражаясь его манерой, «в засос». Сара тлела от стыда, опустив голову, как нашкодивший щенок.
Алфи облизнулся и, судя по той паузе, которую он выдержал, понимал, что это было её первым опытом.
— В первый раз всегда так — неуклюже и рвано, так? — сдержанно спросил её Алфи, осторожно заглядывая в глаза. — У нас, таки, ещё будет время, чтобы научиться. С каждым разом будет получаться всё лучше и лучше, да? Лучше и лучше… — вторил он тише и, произнося это, он снова был рядом с той же настойчивостью и касался губами её уха, пытаясь внушить ей, что всё происходящее естественно.
Сара откликнулась на его ласку. В его объятиях ей было хорошо — в них она чувствовала себя в безопасности, а вне — отрешенно и неуверенно. Именно такое чувство вселял в неё Алфи Соломонс, как и многим другим женщинам. Стоя в его объятиях, отвечая на ещё одну попытку «идеального» поцелуя, Сара боялась только самого Алфи и его непредсказуемости.
Он смотрел ей в лицо. Смотрел и не думал, что собирается делать дальше, лишь придирчиво рассматривал её личико. Оно было обычное, слишком простое для такого, как он. Алфи смотрел на неё и не представлял, красивые ли у него от Сары могут получиться дети. Обычно мужчины задумываются об этом, когда видят симпатичную девушку, планы на которую могут иметь множество пунктов, длинною в жизнь.
В тот миг Саре и в голову не приходило, что она еще ребенок. Ей было всего шестнадцать. Думал ли об этом Алфи? Скорее всего, да. Он был таким человеком, который никогда не упустит деталей, важных ему деталей. Ему нравилось её созревшее тело и мозг, который был готов, как он выражался, думать за двоих. Таким образом, Алфи был уверен, что Сара могла брать и нести ответственность за всё остальное. Так было положено. Он, например, в её возрасте работал в две смены. А она робела от каких-то поглаживаний. Что за поколение?
Но всё же происходящее Саре нравилось, и она могла винить за это только себя. Она сама хотела, чтобы так случилось, чтобы Алфи поцеловал её. И она это получила.
«Никто меня влюбляться него не просил.»
Для своего возраста и статуса Алфи вёл себя почти сентиментально. Он же первым напомнил Саре о том, что уже почти восемь и им пора ехать, иначе её родители будут крепко волноваться. Он вызвался проводить и они отправились по известному адресу.
Возле дома, перед тем как расстаться, Алфи поцеловал Сару в лоб, в качестве демонстрации на случай чьих-то глаз и улыбнулся: — Беги, Сара, — всего-навсего, но эта скупая ласка неосознанно привязала её к нему на всю жизнь.
Сара вернулась из лабиринта памяти и уселась за стол, чтобы перечитать любовные записки от Соломонса. Она впилась в его косой почерк, когда услышала, что открылась парадная дверь. Как всегда, она обрадовалась своим мальчикам, поднимая глаза и врезаясь в снимок мужа. Лука улыбался ей с противоположной стены и Сара почувствовала себя тяжело. Комната и фотография мужа растаяли, а на их месте появилось лицо Луки в гробу. Сара снова почувствовала твёрдость его черепа и жёсткость его некогда мягких и густых волос под ладонью, а на губах ледяное касание белых губ и запах формалина.
Близнецы поднялись на второй этаж и, как вихрь, ворвались в её комнату.
— Привет, ребята. Как у вас дела? — Сара проморгалась, смахивая с век слезы.
Она задавала им один и тот же вопрос каждый день, начиная с раннего детства, и они всегда отвечали одинаково:
— Порядок, мам.
Сара закатила глаза, изображая раздражение.
— Надеюсь, это действительно так.
Оба мальчика робко улыбнулись и промолчали. Дариен добрался до материнской кровати и, рухнув на неё, наткнулся на перевернутую маленькую фотокарточку, пока Эдриен прыгал на постели.
