— Знаю, ты обижена на Алфи, но мальчикам нужен папа. Кто, если не отец научит их постоять за себя? Кто, если не отец понатаскает, что нужно говорить девчонкам? Кто даст им мужское начало и мудрость? Ты — одинокая женщина?

Сара подкатила глаза: — О, папа, ради Бога! Всё, чему может научить их Алфи — это «шаломкать», «однакать» и ругаться матом на иврите! Может, ещё математике, гнать ром и крутить бизнес из ничего…

Сара задумалась. Какая-то польза в нем, возможно, действительно была.

— Дети потеряли одного папу, и им может быть приятно обрести нового, не так ли?

— Ладно. Мне нужно идти. Остальное проверишь сам. И убедись, чтобы к вечеру привезли всю заказанную мебель, хорошо?

Сара вышла из дома и мужчины переглянулись.

Дарби, почувствовав себя хозяином, ухмыльнулся: — Как насчет бокала виски, мистер Эванс?

— С удовольствием, мистер Сабини.

Сделав глоток, Дарби тут же провалился в воспоминание.

Этим утром он вошёл в небольшое заведение, именуемое «Гарцующий пони» и раньше оно принадлежало его зятю — Луке. Пройдя в сопровождении в маленький кабинет, Дарби издал стон, будто кто-то резко ударил его по хребту. «Ох уж эти превратности судьбы» — пронеслось в его голове, когда он увидел своего второго потенциального зятя — Алфи Соломонса, и осознал, что теперь, это заведение принадлежит ему.

Алфи встал с места и театрально вскинул руки: — Шал-о-м, Дарби! Шал-о-м, дружок! Как твои дела?

Дарби бросил презрительный взгляд на его сияющий стол, на свору документов и проскрипел, сцепив зубы.

— Алфи? — тень вопроса не затаилась, как и удивление от местонахождения еврея в этом местечке, — Доброе утро.

Соломонс мог подождать. Он уже много раз играл в эту игру раньше, угрожающе приближаясь к Сабини.

— Ага, доброе.

— Может выпьем для начала? — спросил Дарби и Алфи сразу же понял, что любая сделка, какую он не предложит, состоится.

Алфи подошел к маленькой полке, схватил два бокала и небрежно плеснул в них темного рома. Протянул пойло старому другу и уставился на него.

Дарби поднес бокал к губам и сделал осторожный глоток. Алфи поймал его незатейливый взгляд.

— Я не пью, приятель. От слова совсем уже шестой год, как и не торгую ромом. Не то, чтобы это не прибыльно… Скорее, непростительное моё прошлое и любовь к женщине обесценивают как напиток, так и сам бизнес.

Дарби сделал еще глоток и Алфи отодвинулся от него, чувствуя поднимающийся в воздух фимиам разлитой некогда бочки, олицетворяющей его дешевизну и горькость.

— А ты, я слышал — пропал, так? Заведения сошли как вагоны с рельс, м? На что ты кормишь Ису и сына? Таскаешь им объедки из паба? К слову, малец твой со дна жрать не будет, от того не пропадет — воровская рука у него знатно намётана.

Дарби молчал и дергал веками.

— Я слыхал и о твоём горе. Зятёк твой скоропостижно скончался. Какое горе, Дарби. Бедная Сара, несчастная девочка, осталась с двумя детьми и папашей-обормотом. Что же с ней будет? Кто защитит её наивную душу, друг мой?

Дарби допил и поставил бокал на стол. — Не забывайся, жидёнок.

Хмыкнув злее, чем обычно, Алфи сказал: — У тебя теперь недостаточно авторитета, чтобы поправлять меня, мой милый, как и для того, чтобы уберечь свою дочь от несчастий, что так и будут цеплять её за задницу в Лондоне, правда?

Спустя какое-то время Сабини тихо сказал: — Правда.

Алфи подошел к столу и вынул из ящика пачку денег, а когда повернулся к Дарби лицом, то смело швырнул её. Как только Оттавио подобрал её — сделка была заключена.

— Подсоби своей дочери признать прошлое и моё отцовство. В противном случае, суд будет на моей стороне и мы в глубине души оба это знаем, так? Деньги вращают землю, мистер Сабини.

========== 2.8. ==========

Комментарий к 2.8.

Продолжение немного затянулось. Короче не получается, к сожалению.

Спасибо за поддержку, читатели)

Благодарю padre chesare)

***

Через тысячу тёмных ночей он снова появился, состроив сожаление, чтобы быть рядом и напоминать ей о горестном прошлом.

Алфи удобно устроился на парковой скамейке, держа в руке газету, которую он вовсе не собирался читать, обводя в ней результаты вчерашних скачек. Рядом с ним расположился его водитель. Со стороны это выглядело как случайное соседство двух примерно похожих по типу мужчин, изредко переговаривающихся между собой. А о чем — никто слышать не мог.

— Знаешь, приятель, — начал Алфи, вынимая из газеты снимки близнецов, — Вглядываясь в лица сыновей минутами, а порой и часами, мне чудится, что они совершенно разные. Нет, серьёзно. Мало того, они отзеркаленные. У одного левая бровь выше, у другого — правая. Забавно, да?

Его помощник согласно кивнул.

Алфи поджал челюсть и лениво взглянул на часы, отметив время. Вот уже четвёртый день после тихого часа близнецы прибегали в парк, чтобы поиграть в тени деревьев и наглотаться чистого лесного воздуха. Предыдущие пару дней с ними приходил Фрэнк, но сегодня они были одни. Их дом находился совсем рядом, поэтому сопровождение, вероятно, не требовалось. А наказ Исы не убегать далеко влетал в одно ухо, а вылетал из другого.

Алфи вскинул глаза на ворвавшиеся в тишину парка крики, потрепав по загривку виляющую у его ног хвостом собаку Сару.

Дариен и Эдриен, выбравшись на солнечную лужайку, катастрофически близко к еврею, принялись играть в мяч, подальше от шума галдящего города.

— Они здоровые, как бычки. — улыбнулся Алфи, высматривая загорелые мордочки, обросшие мясом косточки и, в целом, здоровый вид малышей.

Один из мальчиков радостно засмеялся, вскинув руки, делая попытку поймать небольшой резиновый мяч. Тот перелетел точно сквозь подготовленное кольцо рук и помчался по траве.

Сара, возбужденная детскими криками, рванула с места за катящейся по траве игрушкой. Дариен с визгом побежал по лужайке, теряя сандалии, желая успеть за мячом быстрее собаки, но та догнала ребёнка и невольно опрокинула на траву.

Алфи инстинктивно вскочил, испугавшись, что мальчишка ушибся, но тут до него донесся звонкий заразительный смех. Второй малыш стал оттаскивать собаку, пока первый лежал под ней и верещал от щекочущего шею влажного и шершавого языка. Мужчины, сидящие на скамье, усмехнулись.

— Они настоящие чертята, мистер Соломонс!

Братья стали играться с собакой, и Сара, игриво схватив в зубы мяч, бросилась прочь. Близнецы подбежали за ней, хохоча и взрываясь звонкостью голосов.

— Отдай нам мяч!

— Ты же прогрызешь его, глупый!

Сара, оглядываясь, то сбавляла ход, то увеличивала, довольная игрой, хотя на самом деле это была настоящая погоня. Она ловко маневрировала, роняя малышей на траву в их светлых матросских костюмчиках с бордовыми воротничками.

Алфи наблюдал за этой картиной и, когда желание прикоснуться к собственным детям переполнило его, он громко подозвал собаку.

— Эй, Сара! Ко мне! — скомандовал он хриплым голосом, прочищая горло, чтобы смягчить тон и не испугать детей, — Иди-ка сюда, дай мне взглянуть, дорогуша, что ты там нашла?

Собака подбежала к хозяину, демонстрируя улов, извиваясь в его руках, довольная собой. Когда запыхавшиеся мальчишки подбежали к еврею, сердце у него сжалось. Они робко улыбнулись Алфи, и того будто пробило высоким напряжением тока. Момент знакомства, наконец-то, настал и Алфи было трудно совладать с собой. Он так боялся не понравиться малышам.

— Посмотри, ты отобрала у парней мяч, негодяйка! — голос его слабо задрожал, а часть фразы осипла.

Близнецы настороженно приблизились к хозяину собаки, осматривая его чёрный жакет с пристеганной цепью часов, расслабленный на одну пуговицу ворот белой рубашки, рукава которой он тщательно закатал. В такой зной — ещё бы! Его коротко подстриженные волосы выражали лёгкую небрежность, уложенные набок. Серые глаза его были как у мошенника, и в совокупности с хитрым взглядом дополняли друг друга.

— Негодяйка? Это что, девочка? — спросил Дариен, опускаясь на колени, касаясь собаки, и Алфи растянулся в ответной ухмылке.