Лицо Алфи было растерянным, он с приоткрытым ртом ловил её воздух, сжимал женскую кожу, притягивал к себе сильнее, но не уводил переполненный эмоциями взгляд. Алфи все больше и больше боролся с собой, чтобы сдержать оргазм.

— Алфи… — зашептала Сара, зажмуриваясь, — Алфи?..

Он двигал бедрами в такт её тембру, не внимая словам. Алфи готовился к разрядке.

— Алфи, мне надо… не могу терпеть… — залопотала Сара беспомощно, толкая Алфи в грудь, требуя от него совсем не того, что он сделал — приподнявшись, с маской зверского желания, в коленях разводя её ноги, меняя позу, продолжая вбиваться. Сара приподнялась, хватаясь за подушки, чувствуя, как от созданного давления тёплая полоса поспешила из её нутра, задевая Алфи и выемку его паха от напряжённого члена, стекая по основанию на постель.

Соломонс с ошеломлением посмотрел на то, как светлая, горячая линия бежит по его члену, обводит перенапряженную к телу мошонку.

Разум затуманился и последнее, что помнил Соломонс — это окружившее его орган тепло жидкости, и то, как он скользил по ней. Алфи не сдержал басовитый и иступленный стон от увиденного, перевозбужденно врезаясь в Сару, изливаясь в её лоно. Его семя наполняло Сару, а он двигался ещё и ещё, пока не спустил все до единой до капли, смешивая все жидкости, рвущиеся на постель, после чего полностью остановился, опустившись на Сару и подергиваясь от оргазма. Тяжело дыша, он поднял голову и упёр взор в опостыженную девушку, виновато хлопающую глазами.

Он удовлетворенно улыбнулся, и Сара смущённо улыбнулась ему в ответ.

— Прости, я не утерпела, а сказать заранее постеснялась.

Алфи это жутко понравилось, и он улыбнулся, прикусив Сару за уголок губы.

— Я теперь всегда буду заказывать тебе побольше лимонада.

Они вместе приняли душ, мыли друг друга и дурачились, как Алфи неожиданно спросил:

— Скажи мне, когда в последний раз к тебе наведывалась «тётушка Фло»? — его лицо было таким умиротворенным, глаза жаждущими ответа, ноздри раздувались в ожидании, а губы искривились в подобии серьёзности.

Сара зарделась и опустила глаза, выдумывая дату, пока Алфи ждал ответа. Сара хотела соврать, но не решилась.

— Вообще-то…ещё никогда, — подытожила она наскоро.

Алфи нахмурился в замешательстве, и Сара не дала ему возможности это прокомментировать.

— Бабушка Элиза говорит, что это от неё нам с Дорой так крепко досталось, — сказала Сара, намыливая грудь Алфи, вырисовывая на слое пены узоры. — Ты знаешь, она родила моего папу почти в двадцать восемь лет? — как будто оправдывалась она за свою нерадивую прародительницу. — Знаю, поздновато… Мама считает, что это она наградила нас «блохами», чтобы мы не спали с собаками, а только с волками!

Алфи внимательно слушал её, касаясь тонких запястий губами, собирая с них воду. И когда Сара закончила, Алфи от души рассмеялся, освобождая смех в её розовую щеку.

— Ма-а-ать вашу, — всё ещё смеялся он. — Спать с волками куда лучше? — поинтересовался он, заглядывая в глаза растерянной Сары, снова взрываясь, обжигая девушку горячим дыханием.

Когда Алфи успокоился, то он искреннее сказал, целуя Сару в губы:

— Всё у тебя ещё наладится через месяц или два, без измышления. А пока позволь мне брать полный карт-бланш?

***

— Сара, давай проиграем? — канючил Фрэнк, кружась вокруг постели сестры, вытаскивая её из воспоминаний. Он лучезарно улыбался, и Сара заставила себя улыбнуться в ответ этому красивому голубоглазому ребёнку. Если у неё когда-нибудь будет ребёнок, то она хотела, чтобы он был похож на Френка: её маленький брат олицетворял большую стену, защищающую от Луки, её огромной защитой в стенах этого дома, гарантией неприкосновенности.

— Тебе снова плохо? Снова озноб? — встревожено спросил он. — Принести второе одеялко?

Сара покивала, и Фрэнк приволок к её постели тяжеленое ватное одеяло и укрыл. Он внимательно посмотрел на сестру. Сара выглядела как всегда доброй и красивой, но её удрученность не ускользнула даже от шестилетки.

Девушка погладила брата по волосам, взъерошив русые пряди и отвернулась на бок, ничего не объясняя. Её обычная гордость была раздавлена, а беззаботность разбита.

Внизу хлопнула дверь — и Сара вскочила. Она боялась, что это Лука, и подозвала к себе Фрэнка. Прижавшись к нему, она потерлась щекой об его мягкие прямые пряди, свисающие с ушей. Он был красивым мальчиком. Мечта любой мамы.

— Фрэнк? — позвала его Иса и мальчик побежал вниз. — Фрэнк? — а Сара лишь спокойно вздохнула. Теперь она была в безопасности до отбоя, до заката солнца, до наступления темноты и возвращения Луки.

Иса и Дарби поставили большие пакеты, забитые продуктами на кухонную столешницу.

— Как наша Сара? — поинтересовалась Иса у сына, коснувшись его уха пальцами.

— Не знаю, мам, но она кажется очень расстроенной. Иногда она плачет во сне и я убаюкиваю её, похлопывая по спинке, — парировал Фрэнк. Иса укоризненно-печально посмотрела на мужа, но тот лишь отвёл взгляд. Фрэнки вился возле мамы.

— Это, конечно, здорово, что у Сары и Луки после свадьбы появится малыш, — рассуждал мальчик, наматывая круги вокруг родителей, ожидая вкусностей, заглядывая в пакеты. — Только я хочу понять: почему она всё время грустит? — Фрэнк впился в отца испытующим взглядом.

Иса вздохнула и Дарби сменил тему.

— Думаю, этим летом я научу тебя плавать! — улыбнулся он, поднимая на руки сына, кричащего от радости.

— Я плаваю лучше тебя!

Иса напряглась, а Сабини опередил её.

— У нас будет возможность посетить лазурный берег Франции.

Женщина хмыкнула.

— Отнеси сестре пастилу, — попросил он, протягивая сыну свёрток с угощением. — А мне нужно сходить в клуб. Сегодня пятница! Аншлаг!

Дарби стоял посреди полупустой кухни, обедневшей, но сейчас её медленно заполняли различные вкусности. Иса кивнула и нахмурилась. Дарби повернулся к камину и, запустив руку в грудной карман пиджака, вынул её уже с пачкой денег. Пачка плюхнулась на стол. Иса взглянула на мужа и их глаза встретились. В ту же секунду она всё поняла.

— Ах ты грязный ублюдок, чёртов букмекер, ты продал её, да?! — закричала Иса. — Ты продал мою Сару, мою девочку, этому человеку… — от осознания она уже пролепетала последнее предложение, сгибаясь по полам, как лист бумаги.

Её руку, приложенную к губам, стало трясти, пока она склонилась над раковиной, роняя в неё солёные слезы. Иса плакала так тихо и жалобно, как израненная волчица, потеряв своего волчонка, что сердце Дарби закололо. Он попытался обнять жену, внушая ей с их первого дня знакомства, что величия добиваются путем ходьбы по головам. Но не по головам родных детей, в конце концов!

— Иса, милая, любимая… Иса, послушай меня, наша Сара заживет с Лукой как королева. Она выучится, Чангретта её поддержит! Получит престижную профессию и золотожильное рабочее место! За ребёнка Лука вознаградит её материально!

Иса с отвращением отпихнула от себя мужа, выпрямляясь, всё ещё смотря на него со зверским удивлением.

— Вот до чего ты докатился?! Ты же продал свою родную дочь, свою маленькую Сару, которую так ждал! Уйди от меня, грязный сутенер! — шипела Иса. — Господи, милостивый! С кем я прожила жизнь?

Её слова вызвали в Дарби волну гнева.

— Послушай меня, женщина! Мне были нужны эти сраные деньги! Лука будет о ней заботиться, пойми же ты! Она всегда будет в надёжных руках!

Иса ударила мужа в грудь в ответ на его слова.

— Мы же должны на что-то жить, неужели ты не понимаешь? Мой бизнес чуть не прогорел!

Иса обезумела от гнева. Волосы её растрепались. Внезапно она ясно увидела всю свою жизнь. Увидела грязь внутри своего супруга, его алчность и жестокость. Она осмотрела большую кухню, которая больше была не нужна: здесь больше не суетились кухарки, только старая экономка Роз. Дом превращался в пустующий замок. Дарби понимал всю тщетность и продавал всё, даже собственную дочь.

В голове у Исы словно что-то щёлкнуло.