— Ты дал мне всё, не спросив, хочу ли я этого. Ты дал мне дитя, выдернул из захолустья, приручил! А я в ответ пыталась быть тебе хорошей женой, хотела подарить тебе больше детей, потому что, как мне казалось, ты любил их. Ваша с Сарой связь была ещё с утробы. Помнишь, как ты говорил с ней, когда она ещё росла во мне? А теперь, когда она находится от тебя на расстоянии вытянутой руки, отчаянно ищет помощи, ты не подходишь к ней, использовав как разменную монету. То, что ты сделал — это предел, Дарби. Ты продал мою любимую девочку Луке! Меня тошнит от тебя, Оттавио!

Дарби накинул пиджак и, виновато посмотрев на жену, направился к двери. Когда он открыл её и обернулся, Иса рыдала над раковиной, согнувшись от боли.

Фрэнк сидел в набранной горячей водой ванной и ел пастилу, сахарная пудра летела во все стороны. Он болтал ногами и улыбался Саре, что повисла на краю из последних сил, чтобы присматривать за ним, как велела Иса. На краю подноса стояли две чашки чая и разные сладости. Саре их даже видеть не хотелось.

Наблюдая за братом и за тем, с какой жадностью он ест угощения, Сара почувствовала лёгкую естественную зависть и схватила с подноса кусочек яблочной пастилы. Затолкав её в рот, она чуть скривилась от кислоты и принялась жевать. Желейная форма никогда не привлекала её, а сейчас и вовсе встала комом, когда она проглотила её и запила сладким чаем.

Фрэнк улыбнулся.

— Вкусно тебе, Сара? — она кивнула, соврав, ощущая тошноту, подступающую к горлу, но настойчиво сглатывала накатывающие позывы. Её тело залихорадило, холодный пот выступил на лбу мелкими горошинами, руки и ноги стали ватными.

— А я больше всего мамин зефир люблю! — ратовал Фрэнк, кривляясь и играясь в теплой воде. — Ты любишь зефир?

Когда Сара услышала это слово, то в нос ей ударил противный запах сырого яйца, и позыв к рвоте был таким сильным, что её вырвало. Она не успела подскочить к унитазу, опрокинув чашку с чаем, который растёкся повсюду. Её рвало, снова и снова. Фрэнки испуганно наблюдал за сестрой. Она сидела на кафельном полу и рыдала, опустив голову в унитаз, и снова рвота захлестывала её.

— Я позову маму! — проговорил он с отчаянием, выбираясь из ванны, потряхивая мокрыми волосами, переступая через разлитый чай и желудочное содержимое.

Сара испуганно вскинула голову.

— Нет, Фрэнки! Фрэнки, не надо! — попросила она, протягивая к брату руку. — Только ничего не говори маме, ладно?

Мальчик важно поправил на плечах приготовленный мамой тёплый халат и с детским беспокойством посмотрел на свою сестру.

— Почему бы тебе просто не помочь мне прибраться? — спросила она, смотря на Фрэнка через зеркало, поднимаясь к раковине, пачкая щётку в зубном порошке.

Мальчик взял швабру и, окунув её в ванну, стал мыть полы. Он делал это как умел, желая помочь Саре. Выходило не очень сносно, уборная походила на палубу.

В последнее время Фрэнки всегда был рядом с ней. Малыш думал, что это потому, что Сара так сильно любит его, но это было не совсем правдой. Она безусловно любила своего брата, но он был её защитой, иконой, взывающей к совести Луки, который держался на расстоянии при мальчике. Сара смотрела на брата, пока он вытирал и делал всё, что мог. Подойдя к нему, Сара крепко обняла его.

— Тебе плохо, да? — допрашивал он сестру. — Хочешь, я сбегаю к Алфи и передам ему что-нибудь? Скажу, что тебя рвёт и чтобы он больше не передавал тебе дурацкую пастилу! Только булочки с корицей!

Сара выдавила улыбку и взяла себя в руки. Пришлось.

— Нет, — опустилась она к лицу Фрэнка. — Я хочу, чтобы ты сходил со мной в одно место завтра рано утром, — её руки переплелись с руками мальчика. — А маме скажешь, что очень хочешь в парк, хорошо?

То, о чём Сара предполагала, подтверждалось сегодня: она заставила себя не думать об этом, выбросила само понятие из головы и сосредоточилась на том, чтобы действовать как можно рациональнее. Сейчас Фрэнки говорил о том человеке, чья часть, возможно, вызвала это состояние, которую она жутко боялась признавать.

========== 1.8. ==========

Комментарий к 1.8.

Благодарю бет и прошу прощения за ожидание у читателей 🤗

***

Спустя несколько дней, теплым утром, Сара на дрожащих ногах вошла в лабораторию, проталкиваясь через слюдяной занавес. Вдыхая запах медикаментов, Сара прочувствовала, как всё внутри неё перевернулось.

— Зачем мы здесь снова, Сара? — безучастно спросил Фрэнк сестру, но та не ответила, вместо этого усадила брата на старую скамью.

— Посиди здесь, а я сейчас приду. Не шали, хорошо?

Фрэнк кивнул и Сара скрылась в конце коридора.

Входная дверь распахнулась с противным скрежетом, когда в неё вошли двое мужчин. Один из них был худощавый, с усами и злым взглядом, а второй был гладко выбрит, ухожен и спокоен. Они подошли к окошку, взяли направление, и тот, что поприличнее пихнул другого на скамью, точно напротив Фрэнка.

— Только ты, Артур, мог попасть в какую-то ебаторию! Мне надоело с тобой нянькаться! — ругался мужчина, изредка посматривая на Фрэнка, что болтал ногами и с любопытством смотрел на этих двоих.

— Чего уставился, шкет? — зарычал Артур и Фрэнк вздрогнул, насупив носик.

— Заткнись и не пугай ребёнка! — мужчина подошёл ближе к мальчику и опустился на короточки. — Привет, ты тут один?

Фрэнк отрицательно покачал головой.

— Нет, я пришёл сюда с сестрой. Она велела мне ждать здесь.

— Ты молодец, что слушаешь свою сестру. А я тут с братом. Меня Томас зовут.

Томас протянул широко раскрытую ладонь и Фрэнк важно принял и сжал её в ответ.

— А меня Фрэнк. Фрэнк Сабини, — добавил он. — Ты знаешь моего папу?

Шелби вскинул брови и неоднозначно покивал. Он отлично знал Дарби, но ему так и не довелось поглядеть на его детишек.

— А мою сестру недавно вырвало на кафель. Она попросила, чтобы я никому не рассказывал, и даже маме, — бухтел он встревоженно. — Но я хочу попытаться удрать и столкнуться с Алфи за то, что он передал плохие угощения моей сестре! Теперь ей плохо, а я вот, — мальчик опустил голову. — Вынужден здесь сидеть… Ты знаешь Алфи?

Томас выслушал парня с улыбкой и отрицательно помотал головой, задумавшись ровно на полминуты, а затем мягко потрепал Фрэнка по плечу и выпрямился.

— Ты настоящий мужчина, способный защитить свою сестру. А рассказывать её тайны действительно не стоит. Это же не мужское дело, правда?

Фрэнк покивал. Он был так одинок и скучал по отцу, который не уделял ему в последние время достаточно внимания, как раньше, что мальчик был готов искать его во всех мужчинах.

Подойдя к юркой конторке, Сара осторожно постучала по стеклу. Пожилая женщина распахнула окошко и придирчиво осмотрела девушку.

— Здравствуйте, могу я получить результаты? — её голос дрогнул, несколько раз сорвался, но Сара старалась держаться и быть сильной. Так уж просили обстоятельства.

Пожилая женщина выдвинула старый, плохо сколоченный ящичек и, смочив слюной пальцы, выжидающе подняла глаза на девушку.

— Как фамилия?

Сара на секунду растерялась, облизав сухие губы, поглядывая на Фрэнка и на стоящего рядом с ним мужчину, нервно постукивая пальцами. Когда она записывалась, то думала только о том, чтобы её действительность не стала достоянием общественности.

— Мисс… — Сара осеклась, громко кашлянула, прочистив горло. — Миссис Соломонс. Со-ло-монс… Сара Соломонс.

Женщина ехидно ухмыльнулась, подумав: «Все они тут миссис! Хоть и до миссис, как до Китая раком!» Дама принялась искать нужные результаты утренней выборки и, взглянув на них, молча протянула Саре. В коридоре кроме них никого не было и пожилой даме было очевидно, с чем приходят в будний час.

— Идите и поздравьте своего мистера Соломонса! — сказала она с издевкой, будто точно знала, что такого человека и вовсе не существует.

— Для Рождественских подарков рановато, но всё-таки… — это был обычный ответ, который каждая хорошая женщина мечтала услышать. — Вы беременны.