Он наклонил голову. «Мы с тобой связаны».

Губы дракона оставались неподвижными, но я все равно услышала его голос и встревоженно подскочила.

– Как ты это сделал?!

– Как я и сказал, моя жемчужина защитит тебя. Из-за нее мы с тобой связаны, как ты с Кики.

– Жемчужина?

– Да, если бы не она, ты бы утонула. Я добавил маленький кусочек в твое сердце – ровно столько, сколько требуется, чтобы уберечь тебя от беды.

– Ты засунул какую-то жемчужину в мое сердце?!

– После того, как ты потеряла сознание. Что за неблагодарность? Она, между прочим, спасла тебя.

Моя тревога быстро сменилась любопытством.

– Значит, драконий жемчуг обладает магией.

– Обладает магией? – Сэрю фыркнул. – Да они источник нашей силы – магия в своей чистейшей, первозданной форме! Для демонов и чародеев нет ничего желаннее, поскольку жемчужины усиливают их способности.

– И где же твоя?

– Тут, – он ткнул себя в грудь. – Я бы показал, но ее свет ослепит тебя.

Я тоже фыркнула, посмеиваясь над его самолюбием.

– Однако ты отломил кусочек, чтобы спасти меня?

– Хотел узнать, зачем такая симпатичная девушка нырнула за волшебной птичкой, – Сэрю откашлялся, заметив мой взгляд. Его густые зеленые брови смущенно сдвинулись к переносице. – Такое не каждый день увидишь. Я подумал, что жемчужина поможет тебе продержаться до берега… Почему ты так на меня смотришь?

– Ты только что назвал меня симпатичной, – я застенчиво улыбнулась.

Его заостренные уши мгновенно покраснели.

– Я имел в виду, что ты симпатичная для человека, – проворчал Сэрю. – Из тебя вышел бы отвратительный дракон.

С разливающимся в груди теплом я придвинулась к Сэрю ближе – просто чтобы увидеть, как он становится пунцовым.

– К счастью, я не дракон.

– Определенно, – Сэрю потер уши и недовольно на меня покосился. – Именно поэтому ты никому не должна рассказывать о кусочке моей жемчужины. Забрать ее практически невозможно – это могу сделать только я, – но чародеи столь же алчны, сколь изобретательны… Лучше не рисковать в мое отсутствие.

– Ты уходишь? – воскликнула я.

– Обратно в море Тайцзинь. Зимой дедушка созывает придворных в западном квадранте.

– Но еще не зима.

– Это для вас. У драконов время идет не так, как в мире смертных. Ваши три месяца для нас как неделя. К весне я вернусь.

– К весне? – переспросила я. – А как же наши уроки? И журавли… ты все пропустишь!

– Журавли? – дракон нахмурился.

– Они прилетают ко дворцу в начале каждой зимы, – объяснила я. – Приветствовать их в первый день прилета уже вошло в традицию.

– Так же, как у принцев и принцессы вошло в традицию запускать воздушного змея в день Летнего фестиваля? – сухо поинтересовался Сэрю. – У вас, людей, много традиций.

– Ты также пропустишь мой день рождения, – я резко помрачнела. – Последний перед тем, как меня увезут из дворца, чтобы выдать замуж за сына лорда Бусиана.

Мои слова застали дракона врасплох.

– Ты выходишь замуж?

– Угу, – буркнула я. Последние несколько недель мне удавалось подавить свой страх перед помолвкой, но после новости Сэрю я в полной мере ощутила всю горечь своего затруднительного положения.

– Когда?

– До конца весны меня отправят в замок Бусианов. Свадьба пройдет следующим летом.

Плечи Сэрю расслабились.

– А, так у нас полно времени! Не расстраивайся, я вернусь весной. А тем временем поработай над своей магией.

Мои мальцы инстинктивно потянулись к карману, где по-прежнему лежали ошметки бумажной птички.

– Покажи, как вернуть Кики.

– Тебе не нужны никакие инструкции. Просто помни, чему я тебя учил.

Я нервно сложила на коленях четыре кусочка бумаги. После Кики все мои чары были недолговечными. Стоило отвлечься, как пионы, которые я заставила цвести, тут же увяли. Та же ситуация повторилась с игрушечными лошадками: стоило отвернуться, как они перестали бегать и безжизненно упали на землю. Что, если я воскрешу Кики и снова ее потеряю?

«Она другая, – убеждала я себя, аккуратно складывая кусочки. – Кики часть меня».

Через минуту передо мной лежала бумажная птичка. Немного хрупкая, но в целом такая же, как и раньше: с крючковатым клювом, двумя чернильными глазами, бережно нарисованными кисточкой, и крыльями со складкой посредине, чтобы загибались как лепестки орхидеи.

Только красная точка на макушке размазалась и поблекла.

Я содрала корку с ранки на пальце, и когда выступила кровь, прижала его к голове птички, что покоилась у меня на ладони. Бумага быстро потемнела до багрового оттенка. Преисполнившись надеждой, что она снова оживет, я прошептала:

– Проснись.

С губ сорвалась тонкая серебристо-золотая нить магии, скользнула змейкой по крыльям птички и осталась там, словно вшитая в бумагу. Кики встрепенулась, дважды похлопала крыльями. И, взмыв в воздух, закружила у моего лица.

– Кики!

Птичка приземлилась мне на ладонь и погладила крылом пальцы. «Это был худший сон в моей жизни, – проворчала она, недовольно водя клювом из стороны в сторону. – Мне приснилось, что меня разорвали на кусочки. Больше никогда не усну! Никогда!»

– Я тебя слышу! – изумилась я.

«Ну само собой! Я же твоя лучшая подруга, верно?»

– Должно быть, ты так сильно хотела ее вернуть, что магия вас связала, – задумчиво произнес Сэрю. – Теперь вы слышите мысли друг друга… Но не исключаю, что компания дракона покажется тебе предпочтительнее бумажной птички.

«Да неужели? – беззвучно чирикнула Кики. – Я дружила с ней еще до тебя».

Ее дерзость вызвала у меня смех.

– Да, но сможешь ли ты учить меня магии, пока Сэрю будет в море?

– Маловероятно, – дракон распластался на траве. – Но ты всегда можешь попросить о помощи свою мачеху.

Мой смех мгновенно оборвался.

– Мачеху?

Сэрю пожал плечами.

– А ты что, не знала? Она могущественная колдунья. Магия так и исходит от нее. Я заметил это еще на Летнем фестивале.

Райкама – колдунья? Невозможно!

– Должно быть, ты ошибся.

– В таком я никогда не ошибаюсь.

– Ты вроде говорил, что магия – редкий дар. Как он может быть и у Райкамы?

– Правильно, редкий, но это не значит, что ты единственная, кто им обладает. На самом деле в этом нет ничего странного – магия привлекает магию. Странно то, что мой дед позволил ей пересечь море Тайцзинь. Он охраняет воды Кияты от чужеземной магии.

– Может, он не знал, – задумчиво протянула я. В голове царил полный бардак, но внезапно меня осенило. Вдруг это и есть тот секрет, который Райкама так оберегала: что она тоже обладает магией, как я? – Спроси у него.

– Приставать к королю драконов с вопросами о смертных крайне неразумно. Как и извещать его об ошибке, совершенной много лет назад. Кроме того, она не чародейка.

– В каком смысле?

– Она не из тех жадных идиотов, что клянутся служить тысячу лет любому, кто найдет их амулет. Все не так весело, как кажется. В промежутках, когда у них нет господина, чародеи проводят свои дни в духовном обличье, как правило, в виде какого-то шелудивого зверя без доступа к магии… и признаков интеллекта.

– Если чародеи связаны по рукам и ногам этой клятвой, почему мы их боимся?

– В Кияте и не боятся. Стоит им пересечь море Тайцзинь, как они теряют силу.

– Почему мы боимся их за пределами Кияты? – исправилась я, не скрывая своего любопытства.

– Потому что они всегда в одном шаге от того, чтобы превратиться в демонов. Это их наказание за нарушение клятвы. Они опасны.

– А моя мачеха… неопасна?

– По-своему, – кивнул Сэрю. – Ее магия дикая и необузданная, как твоя. Вы определенно могущественные, но продолжительность жизни у вас небольшая, как у обычных смертных. – Не заметив моего уничижительного взгляда, он продолжил: – Загадка в том, откуда она черпает свою силу. В отличие от тебя, она не местная. Ей нужен источник и довольно большой, чтобы излучать такую мощь.