Аналогичный разбор может быть продолжен и в отношении других введенных выше критериев.
Уместно обратить внимание, что конкретный исторический анализ позволяет также отграничиться от охарактеризованных выше методологических противоречий мейнстримной социологии. Соответственно, необходимо переформатировать эти критерии в теоретико-методологические подходы, позволяющие создать основу для корректного социологического анализа, отвечающего как консервативной концептуализации, так и обеспечивающих преодоление методологических противоречий мейнстримной социологии.
Предлагаемый подход также отвечает ориентации на формирование собственных, специфических концепций консерватизма. Отказ от априорного негативистского отношения к альтернативным идеационным концепциям открывает возможность содержательного анализа теоретико-методического арсенала социологических направлений, развивавшихся под чуждым для консерватизма идеолого-методологическим влиянием. Здесь будет вполне продуктивным анализ результатов соответствующего влияния, его последующего элиминирования с тем, чтобы использовать продуктивные элементы предшествующего развития социологической науки для построения специфического консервативного проекта.
На такой концептуальной основе становится возможным переформатирование целого ряда концептов, сложившихся в мейнстримной социологии, использовать эти концепты для создания программы консервативной «понимающей социологии».
Консервативный дискурс: российские истоки
В данной работе целью автора не является обзор становления современного консервативного дискурса в России. Задача состоит в том, чтобы показать, что консервативный дискурс в нашей стране уже в достаточной мере созрел для того, чтобы стать концептуальной и теоретико-методологической основой для продвижений концепта консервативной модернизации.
Прежде всего необходимо отметить, что к концу 80-х годов прошлого века завершилось практически безоговорочное отвержение консерватизма как идеологии политического и экономического закабаления, апологии империализма[40]. При этом довольно странно, что даже очень крупные теоретики, такие, например, как А.А. Галкин, не видели фундаментального противоречия между задачами некризисного общественно-политического развития, с одной стороны, и исключительной опоры на марксистскую методологию, концептуально пронизанную проблемами социально-политического конфликта, с другой.
Представляется вполне очевидным, что смена концептуальных приоритетов развития требует и переработки соответствующих концептуальных оснований. Эта переработка началась в период, когда были сняты идеологические табу, включая и критику либерализма, который к началу 1990-х годов стремился занять доминирующие позиции в общественном сознании.
Для нашего обсуждения важно отметить, что становление этого дискурса в его конструктивном и отнюдь не ретроградном виде длится уже более двух десятков лет. Важным этапом его становления стал обзор общественных изменений 1990-х гг. с позиций консервативного мыслителя, осуществленный историком, общественным и политическим деятелем В.А. Никоновым[41]. Этот развернутый обзор задает необходимые ориентиры для формирования рассматриваемых здесь концептуальных приоритетов.
В рамках анализа философии и политологии консерватизма издавна сложились два подхода: повествовательный и проблемный.
В рамках первого аналитики пытаются преодолеть концептуальную разобщенность консервативных мыслителей и описывают темпорально ориентированный процесс появления консервативных мыслителей, излагая их воззрения. Одной из фундированных работ этого направления, изданных в нашей стране в последние годы, можно назвать коллективную монографию «Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия» под редакцией Б.И. Макаренко[42].
Отечественный социолог культуры Л.Г. Ионин показал, что консерватизм современен, если соотнести его задачи с актуальным общественным контекстом[43]. Это принципиально важно, т. к. позволяет отграничить консервативную модернизацию от ретроградных искушений, связать ее с чрезвычайно актуальными задачами «российского прорыва», повышения национальной конкурентоспособности.
Следующим важным шагом стали усилия политологов, активно участвующих в политическом консультировании и партийном строительстве, соединить философские основания консерватизм с современными политическими практиками. В связи с этим следует выделить работы Ю.Е. Шувалова[44], Л.В. Полякова[45] и А.Ю. Зудина.
Важно отметить совпадение исходных позиций Н.А Бердяева и Л.В. Полякова, который пишет: «…модернизация начинается с избавления от мифологического и сакрального мышления, с ментального и этического отрезвления и возвращения к правде и реалистичному отношению к действительности. Дальше уже появляется возможность формирования не утопии и новой идеологии, а образа будущего и стратегической программы, предполагающей наличие цели движения и дорожной карты»[46].
Параллельно с этими усилиями автор в своих предшествующих работах рассматривал проблемы методологических оснований стратегий развития: обновления самого концепта модернизации[47]. Удалось показать, что развитие этого концепта за более чем полвека довольно далеко отошло от своих первоначальных истоков, включая непосредственную связь с идеологическими постулатами либерализма. На основе этого анализа был сделан вывод о том, что наиболее приемлемым вариантом для нашей страны является концепция «консервативной модернизации». Автор уже более десятка лет продвигает эту концепцию[48]. В течение всего этого времени отстаивалась позиция, что консервативная модернизация является единственным концептуальным ориентиром, соответствующим отечественным реалиям.
Параллельно развернутое философско-политическое понимание консервативной модернизации предложил А.Ю. Зудин: «Идеология консервативной модернизации покоится на двух основаниях – она включает как ценности традиционного консерватизма, так и ценности современности. Традиционный консерватизм представлен ценностями семьи, коллективной идентичности, государства, ответственности, безопасности, уважением к частной собственности, пониманием значения “силы” в системе, которая основана на верховенстве права, признанием неустранимой потребности человека в абсолютных нравственных ценностях, основой которых выступает религия. Эпоха современности сделала равноправной основой человеческой цивилизации целое созвездие ценностей, связанных с “развитием”, – свободную личность, выбор и творчество, многообразие и ориентацию в будущее.
Идеология консервативной модернизации представляет собою такую форму соединения, при которой различные базовые ценности – вне зависимости от источника и обстоятельств своего происхождения – взаимно проникают и модифицируют друг друга. Участвующие в синтезе консервативные и либеральные ценности приобретают новые свойства. Консервативный модернизационный синтез обусловлен фундаментальным изменением самих условий человеческого существования в мире и востребован новым этапом глобального развития.
Консервативная формула перемен всегда конкретна: ее требуется определять каждый раз заново с учетом времени, пройденного пути и перспективных целей.
Круг ценностей и целей, которые нуждаются в приоритетном внимании, актуализации и реализации, не может быть определен заранее раз и навсегда. Определение конкретной формулы консервативных перемен – это всегда новый и ответственный политический выбор. Консервативная модернизация – это умные перемены»[49].
