– Мне право, так неловко, – улыбался повар, пока ему накладывали мороженое.

– А почему это вы, мои дорогие учителя, никогда не приглашали нашего горячо любимого Вале посидеть вместе с вами? – с укоризной переводил взгляд Рафур с одного преподавателя на другого.

– Да я как-то… Ну… – не нашёл ответа директор.

– Вот, что у тебя за талант, – прошептал повар, наклонившись к молодому вожаку, – даже преподавателей с директором не затруднился посрамить без единого грубого слова.

– Вырастили интеллигента на свою голову, – пробурчал себе под нос Веор.

Зелёный полоз вожака сполз с запястья хозяина и переместился на край стола, где вместе с Вилли они стали перешёптываться на своём, ведомом лишь змеям, языке. По-видимому, беседа была приятной, и они много шутили, потому что с их мордочек не сползали улыбки, и время от времени змейки заливались забавным звонким хохотом.

Рафур вежливо отказался от предложенного печенья, но, когда узнал, что оно с имбирём, с горящими глазами взметнулся ввысь и отнял у помощника повара тарелку со сладостями, и радостный, как ребёнок, уселся на своё место, блаженно вдыхая аромат имбирного печенья, растеряв всю свою важность. Клаурис же при виде этой милоты поругал себя за то, что в его мозгу невольно зародилась симпатия к вожаку.

Эстиус нервно тыкал в мороженое ложкой, превращая его в сладкую жижицу. Ему не терпелось предложить Рафуру себя в качестве боевого проводника, но нарушать мирную беседу преподавателей было бы слишком невежливо. Велирэйн снова травил байки, а расчувствовавшийся Валегорт вспоминал школьные годы Рафура.

– Ты всегда был таким молчаливым, – ностальгировал повар, – вечно сидел в углу с книжкой, ни с кем не общался.

– Ещё бы, – прошептал Фарфатис Клаурису, услышав речи повара, – ни с кем не будешь общаться, когда всех ненавидишь. Вырастили вежливую сволочь и радуются.

– Ну, может он не такой и плохой? – зародилась в Клаурисе надежда. – Он угрожал мне на собрании, а сейчас так рад моему перевоплощению.

– Недобрая эта радость, – возразил Фарфатис. – Помяни моё слово. Всё это закончится для тебя не самым радужным образом. Злые мысли у него в голове.

Клаурис не ответил. Он сверлил Рафура взглядом, тихо ненавидя себя за то, что в каждом пытается отыскать что-то хорошее. А Рафур беседовал с поваром с такой искренней детской улыбкой, что Клаурис позабыл и его угрозу, и мысли о том, что новый вожак погубит всю стаю.

Вдруг до его уха донеслось его же имя со стороны преподавательского стола, и Клаурис стал прислушиваться ещё сильнее.

– А что же Клаурис? – спрашивал вожака господин Рэнуэл – преподаватель по боевой подготовке, обладатель ярких крыльев сочного апельсинового цвета. – Ты говорил, что в своём новом образе он может быть нам полезен.

– Я как раз собирался вам поведать, – отодвинул Рафур в сторону блюдце из под мороженого, низко поклонившись повару и горячо поблагодарив за угощение. – Эй, серебрик! – окликнул он Клауриса. – Я забираю тебя с собой в поход.

– Что? – возмутились учителя. – Он же ещё ребёнок.

– Ребёнок, не боящийся ранений! – подметил Рафур.

– Это почему? – растерялся Клаурис и подпрыгнул на пеньке. – Зачем? Я не хочу с тобой никуда идти!

– Как это зачем, моя маленькая глупышка? – улыбался Рафур во весь рот. – Будешь летать впереди всех и принимать на себя вражеские стрелы, если таковые будут. Быть в авангарде – это большая честь. Нарекаю тебя живым вирфийским щитом! – гордо провозгласил он и злорадно рассмеялся.

– Живым щитом? – негодовал Слаунир. – Рафур, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Ему всего пятнадцать!

– Что и требовалось доказать, – процедил сквозь зубы Фарфатис, устремив на Клауриса сочувствующий взор, в котором явно читалось: «Я же говорил!»

– Рафур, ты не можешь возлагать на мальчика такую ношу! – запротестовал Велирэйн.

– Эта ноша спасёт жизнь другим вирфам, которые будут следовать за ним, – объяснил вожак, мгновенно посерьёзнев.

– Но он же школьник! – упирался преподаватель медицины.

– Закончит школу позже, не умрёт, – отрезал Рафур. – Я его забираю. И точка.

– Значит, я буду принимать на себя стрелы, а остальные будут прятаться за мной? – завопил Клаурис.

– Именно! – вновь повеселел вожак.

– Хорош предводитель! – кричал Клаурис, выскакивая из-за стола. – Ты трус! Просто трус! Вот ты кто!

– Уймись, истеричка! – остановил его Рафур. – Я забираю тебя в поход, и это не обсуждается!

– Я ненавижу тебя! – кричал Клаурис. – Ненавижу! Я всем докажу, что ты хочешь предать нас!

– Буйные какие у вас ученики, – поморщился вожак, обратившись к Слауниру и косясь на Клауриса, как на что-то мерзкое и дурно пахнущее. – Вы бы их воспитывали построже.

– А вот ты его и воспитай! – вынес вердикт Слаунир. – Твоя воля, забирай ученика. Думаю, в твоих словах есть смысл. Приняв на себя первый удар, его боль спасёт кому-то жизнь.

– Как вы слепы! Как же вы все слепы! – в сердцах воскликнул Клаурис.

Альерта сидела ни жива, ни мертва.

– Как же так? – утирала она слёзы салфеткой. – Ведь он же погубит тебя. Не ходи с ним! Не ходи!

– А вот пойду! – вдруг решил Клаурис. – Пойду и всем докажу! Всем всё докажу!

– Успокойся! – толкнул его подлетевший Эстиус. – Не кричи, всё надо делать по-хитрому, – шепнул он Клаурису на ухо.

– Рафур! – крикнул он и, перелетев через столы, потянул вожака за руку.

– Я слушаю, – встал тот, недоуменно озираясь.

– Я хочу в твою армию вместе с Клаурисом.

– Исключено, – возразил вожак. – Ты ещё школьник. Хоть и заканчиваешь последний класс. У Клауриса преимущество в том, что его невозможно убить ни стрелой, ни клинком. Это мне пригодится. А в чём твоё преимущество перед взрослыми вирфами? Почему я должен рисковать жизнью ребёнка?

– Я не ребёнок! – обиженно воскликнул Эстиус.

– Да и у тебя выпуск на носу, – продолжал Рафур. – Последние экзамены сдавать весной. Твои мраморные крылья должны побороться за честь классов с боевым уклоном.

– Мне не нужны эти экзамены!

– Да ведь ты всю свою школьную жизнь к ним готовился! – непонимающе воскликнул Рафур. – Ты ведь лучший из всех бойцов школы! Ты даже на каникулах тренируешься. Мне многое про тебя рассказывали. Ты очень храбрый. И отзывчивый. Тебя все любят. Я не имею права рисковать твоей жизнью. Мы не на танцы летим. Миссия опасная. Я не могу гарантировать, что все вернутся живыми и невредимыми. Разве что Клаурис уцелеет уж точно. Хотя… Его можно задушить. Или утопить.

Клаурис вздрогнул и нервно заёрзал на пеньке.

– В том-то всё и дело! – пустился в разъяснения Эстиус. – Я всю жизнь только и делаю, что тренируюсь. Со стрелами да мечами. Да, я мечтаю быть лучшим из лучших в боевом деле. Но какой в этом толк, если всю жизнь только упражняться? Ведь это же моё призвание! Да я буду счастлив погибнуть на войне за свою стаю, чем прожить всю жизнь, тренируясь в том, чего не смогу применить на деле. А сейчас у меня есть настоящая возможность применить свои навыки. Мне нужен настоящий бой! А не пожизненные тренировки! Что толку в этих экзаменах? Потешить своё самолюбие? Я тебе не Милистас!

– Эй! – вскочил Милистас. – Придержи язык!

– А что я не так сказал? У нас разные цели! Я хочу воевать за честь своей стаи, потому и тренируюсь так много. Это не ради экзаменов и не ради популярности. А ты борешься всю жизнь за звание лучшего лётчика! И что же? Сидишь здесь и прячешься, как червяк, за крыльями своего отца! Почему ж ты сам не вызываешься на войну?

– Умерь свой пыл! – остановил его Рафур. – Если я буду брать каждого добровольца, со мной пойдут одни малыши. А это исключено. Так что из школьников со мной идёт только Клаурис.

– Не надо брать всех! Возьми меня! – взмолился Эстиус. – Пойми же ты, это моё предназначение в жизни! Я должен! Я должен пойти с тобой!

– Ты можешь погибнуть.

– Я это понимаю. Прекрасно понимаю! Мне уже семнадцать. Я не ребёнок! Давно не ребёнок! Я не пойду больше в школу! Слышишь? Не пойду! Или ты возьмёшь меня с собой, или я полечу без твоего согласия. Буду следить за вами! Буду рядом и буду помогать.