И всё же, Гарри хотел попробовать себя. По уровню знаний и силе он мог тягаться с семикурсниками. То, что в него вкладывал Марволо, отец, Рудольфус, мама, и сам он — не может помыслить ни один ребёнок его возраста. Слишком огромный багаж умений. Однако на занятиях ему никогда не было скучно. Обучая простейшим навыкам, школа сбалансировала его знания.

— Интересно, как это всё будет выглядеть? — не мог не спросить Гарри, когда все разошлись по своим гостиным. О прибытии гостей из двух других школ, из Дурмстранга и Шармбатона, они узнают через два дня. А в какое точное время — неизвестно.

— Как нечто грандиозное, опасное, феерическое, — начал выдавать эпитеты Блейз, имея прекрасную возможность за счёт разговора позабыть о выполнении задания по травологии.

— А в техническом исполнении? — это интересовало Гарри больше всего. Он хотел знать, какого рода испытания будут прилагаться к Турниру. — Как они будут всё это организовывать?

— Дамблдор разберётся. Он же у нас умелец, — слова Грегори очень сильно разнились с его тоном — едким и саркастичным. Если дело не касалось еды и не охватывала лень, он вполне мог походить на человека с нормальным интеллектом.

— Рад слышать, что хоть кто-то не теряет реализма по поводу слов директора, — фыркнул Блейз. — Хотя меня больше волнует Грюм. С каждым уроком у него будто всё больше съезжает крыша, вам не кажется?

— Не кажется, — подхватил Драко, прерываясь так же, как Забини недавно. Задание могло подождать полчасика. — Я чувствую, недалёк день, когда он начнёт практиковаться на нас, тёмных магах, показывая светленьким, как правильно противостоять нам. Но пусть только попробует. Я сообщаю отцу о каждом его шаге. Его быстро упекут отсюда, если хоть кто-то из Слизеринцев пострадает по его вине.

— Из года в год одно и то же, — проворчал Гарри. — Неужели нельзя найти НОРМАЛЬНОГО? Так сложно что ли? Или это мы такие придирчивые? — вздохнул он, укладывая в сумку учебники на завтра.

— Люпин был неплох, — произнёс Блейз. — Его можно считать исключением. Да и, если особо не придираться, Квирелл. Он, по крайней мере, не пытался нам навредить. Всего-то заикой был.

— Насчёт Люпина — согласен, — признал Гарри. Ему было жаль, что мужчина уволился, но говорить об этом не стал. Ему было чем заняться, помимо разговоров. Время поджимало, он должен был написать письма и успеть добраться до совятни, пока не наступил комендантский час. И начал с письма Марволо:

«Доброго дня!

Прошла уже первая учебная неделя. Разумеется, не обошлось без неурядиц, к которым я уже привык. А ещё, как обычно, преподавателем защиты пригласили совершенно жуткого типа. Может, я утрирую для первой недели, но, полагаю, если ты будешь выпивать по стопке огневиски каждый раз, когда я буду упоминать ЗоТИ в плохом контексте — то будешь иметь все шансы спиться.

Но всё это мелочи, потому что в Хогвартсе будет проводиться Турнир трёх волшебников. Разумеется, сам я участвовать не могу из-за возрастного ценза, но мне интересно, что бы ты мог рассказать на эту тему. Участвовал ли когда-нибудь или же в свои учебные годы ты его не застал? Пиши, когда будет время.

Искренне твой, Гарри Лестрейндж».

***

Каково было удивление Гарри, когда он получил ответ уже на следующий день в самую рань.

— Разбойник, кто тебе открыл дверь? — подивился Гарри и тут же дал птице несколько кубиков вяленой говядины, а заодно попить.

Похоже, всю ночь дул попутный ветер, поэтому филин смог добраться так быстро. Любовно чмокнув пернатую голову, Гарри выпустил того из гостиной и осторожно вскрыл конверт, заполненный аккуратным почерком Марволо:

«Доброго дня, мой маленький василиск.

Аластор Грюм стал новым профессором ЗоТИ, слухи до меня дошли. Думаю, мне не стоит напоминать, чтобы ты был осторожен. Бывший мракоборец за годы своей службы успел испить много моей крови. Его смерть стала бы ценным подарком. Но не вздумай предпринимать попытки его убить ради меня. Ты можешь загореться, я это знаю.

Что же касается Турнира трёх волшебников — эта новость меня заинтересовала. Люциус упоминал о возрождении старого межшкольного состязания, но о проведении его в Хогвартсе не знал даже он. Видимо, Дамблдор успел обсудить это дело между директорами школ из других стран.

Ты писал о том, что хотел бы узнать о Турнире? Что ж, я расскажу. Но, предупреждаю заранее, многое ты можешь уже знать, если Дамблдор не скупился на минимальные объяснения:

Турнир был основан примерно семьсот лет назад, как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трёх магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнано, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодёжью разных национальностей. Так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить.

Возродили его в 1941. Задания были строго сверены со школьной программой и введено возрастное ограничение: участвовать в состязании могли лишь те, кому на момент избрания «чемпионов» исполнилось семнадцать лет. На тот момент мне было пятнадцать, и, как ты понимаешь, участвовать я не мог. Да и не сильно стремился. Интересовало меня тогда совершенно иное. А в 1945 году его снова запретили.

Будь и ты постарше, Гарри, я бы хотел видеть тебя «избранным».

Держи меня в курсе дела».

Марволо оказался прав — половину из сказанного Гарри уже знал, равно как и все студенты. Дамблдор очень подробно рассказал технические подробности Турнира, и немного из истории. А вот про повторное возрождение Гарри не знал.

Возникал интересный вопрос — если в сорок первом году Марволо было пятнадцать, то сколько ему сейчас?

Недолго посчитав в уме, он понял, что ему семьдесят… Гарри потратил несколько минут, чтобы уложить страшную цифру в голове. Верилось в такое с трудом, учитывая внешность Марволо.

Гарри перечитал письмо несколько раз, чтобы всё запомнить. Самым важным фактом оказалось то, что Марволо желал видеть его в качестве чемпиона. Разумеется, это не более, чем отеческие мечты в виду возрастного ценза. Но Гарри загорелся. Очень долгое время его натаскивали и учили самым разным умениям. Марволо в своё время интересовался Турниром, но не стал себя утруждать попытками обойти ограничение. А Гарри всегда старался быть похожим на него…

— Никогда не становись похожим на кого-то, даже самого уважаемого тобой. Иначе будешь никому не нужной копией. Будь собой и делай по-своему — тогда уважать будут уже тебя.

Эти слова принадлежали Атрею. Друг из Греции сказал правильную вещь — копировать Марволо, который не стал пробовать себя в попытках принять участие — он не станет. Разумеется, Гарри по-прежнему уважает и любит его, но пойдёт иной дорогой. Он не упустит шанса сделать что-то достойное.

Конечно, более достойным было бы угробить бывшего мракоборца, никто и никогда в жизни не докажет, что это был он, но Марволо запретил. Да и против аврора шансы резко снижались.

Лучше сосредоточиться на мероприятии. Где, как не на Турнире, показывать свою истинную силу. Возможно тогда он, как и Марволо когда-то, сможет заиметь связи, сплотить вокруг себя не только однокурсников — которые согласились держаться вместе, когда дело доходило до ЗоТИ и всего, что было связано с Грюмом — но и поднять планку выше — добраться до старшекурсников. Он должен доказать всем, и в первую очередь самому себе, что достоин. Тогда его начнут уважать… и бояться.

========== Выбор кубка ==========

— Гарри, — зашептал на ухо Драко, пододвинувшись к брату так, что касался плечом его плеча. Около получаса назад всех собрали для оглашения участников Турнира трёх волшебников. Гости из Дурмстранга и Шармбатона прибыли к ним в Хогвартс четыре дня назад и создали сильную шумиху. Как ни странно, северные парни нашли общий язык именно со Слизеринцами, тогда как чудные леди из Франции предпочитали общение между собой и в редком случае общались с девочками из разных факультетов. — Одна птичка мне напела, что ты попробовал кинуть своё имя в кубок. Ничего не хочешь сказать по этому поводу?