Только Кингсли решил задать один очень важный вопрос:
— Чем вампиры вам насолили? Я думал, вы вместе. Как с оборотнями.
— Ошибаетесь. Мы не имеем ничего общего с вампирскими отродьями.
И ведь не побоялся обратиться к самому Тёмному лорду. Пожиратели бы не ответили, при всём желании. Среди них есть те, кого лишь подозревают в обитании на тёмной стороне. Если правда откроется — за все их злодеяния, при нынешнем правительстве, ждёт лишь одна дорога — в Азкабан.
Кингсли брезгливо поморщился, однако больше ничего спрашивать не стал. Альбус знал почему. Бруствер принадлежал к лагерю тех, кто был уверен в тесном союзе кровососущих и Пожирателей. А теперь Волан-де-Морт опроверг этот союз. Да и сегодняшний бой нагляднее всего показал его отношение к вампирам.
— Ну что ж, должен сказать, этот бой показал нам многое. Чего мы не увидели бы сами, — задумчиво проговорил Альбус.
— Он войдёт в историю, — добавил Марволо с мрачной улыбкой, — как объединение Светлых и Тёмных сторон против общего врага. Однако после уничтожения третьей стороны…
— Мы с вами разберёмся, — заверил Дамблдор в тон. — Обязательно. А сейчас нам всем нужен отдых. И выпивка, — добавил под конец, и некоторые поддержали его нервными смешками.
Не прощаясь, мракоборцы и орденовцы первыми трансгрессировали прочь, пока запах мертвечины и химикатов окончательно не впитались в рассудок.
========== Новый союз ==========
— Ауч! Нежнее, Северус! — почти по-детски проныл Рабастан.
После успешной миссии, что заключалась в уничтожении ещё одного древнего вампира и его безумных экспериментов, Повелитель отправил их всех по домам, задержав лишь тех, кто был не ранен. Увы, Лестрейндж-младший не мог этим похвастаться. Его-таки зацепило в бою. Нерабочую руку. Он оказал себе первую помощь, чтобы не потерять много крови. А сейчас сидел в личных покоях директора Хогвартса, позволяя тому обрабатывать глубокие царапины, шедшие от плеча и до предплечья.
— Терпи, не маленький, — с досадой буркнул Северус, успешно скрывая волнение от полученного ранения. — Никто не виноват, что у тебя коготь в ране застрял и его нужно вытащить. Сейчас будет ещё противнее — промывать начну.
— Вот же дементорова задница, — простонал с досадой мужчина. Он ведь так по-глупому открылся. Лучший дуэлянт, как же! С таким-то теперь провалом… — Слушай, а этот коготь не ядовитый? Что-то рука начинает неметь.
— Это от обескровливания. Весь яд, который мог быть — я нейтрализовал. Тем самым мерзопротивным зельем, от которого тебя стошнило, — проворчал Северус, лично придерживавший ухоженные волосы Рабастана, пока тот очищал желудок. — Я знаю своё дело.
— Поверь, я нисколько не сомневаюсь в твоих умениях, — позволил себе улыбку Лестрейндж, несмотря на боль. Смотрелось это забавно. Хмурость и улыбка странно сочетались вместе. — Иначе бы меня здесь не было… ай-яй!
— Хорош верещать! — взвился Северус, не вынося, когда в его руках мечутся. — На, съешь, — сунул прямо в рот мятный леденец, не прекращая промывать рану обеззараживающим раствором. Позже закроет её и больше не будет лапать Рабастана.
Шока от действий Снейпа оказалось больше, чем боли. Лестрейндж так и продолжил сидеть молча, на автомате посасывая полученную сладость. Наблюдал за движением рук мужчины, что всегда его восхищали. Настоящее произведение искусства — то, что он творил этими руками. Непревзойдённый мастер своего дела, способный на невозможное… и на работу на износ. Лёгкий дискомфорт, и рана вскоре, полностью очищенная, была закрыта.
— Готово. В ближайшие сутки руку не драть и не напрягать, — с нескрываемым облегчением напутствовал Северус. — Ещё раз получишь ранение — я тебя выпорю в лучших традициях нашей дорогой Беллы. Ясно?
— Выпорешь? — переспросил Рабастан и тупо захлопал глазами. Он так сильно завис на руках, что суть не сразу уловил. А когда переварил полученную информацию, вдруг ухмыльнулся: — Сев, ты уже готов перейти на новую ступень наших отношений?
— Если это означает устроить взбучку тому, кто подставил себя под удар и заставил меня понервничать — то да, — съехидничал Северус, наливая чай в две чашки.
Рабастан и дал бы ответ… но не стал. С вернувшейся доброй улыбкой стал наблюдать за Снейпом. Признался ведь, вечно холодный и отрешённый, в своём беспокойстве. И выражение лица говорило красноречивее слов в начале и в процессе залечивания раны.
Их отношения за эти месяцы улучшились. Почти достигли того уровня, что был в школе, однако… Рабастану этого было недостаточно. Он в шутку сказал о «новой ступеньке в отношениях», но и правда была в словах, которую, конечно же, Снейп не уловил. Или же предпочёл сделать вид, что не понял. Он, как и прежде, не всегда мог уловить, что таится в голове великого зельевара. Северус редко говорил о себе, больше являясь слушателем и анализатором по своей натуре.
— Кстати, раз пошло такое дело, возьми вот это, — Северус придвинул серебристое кольцо. — Оно защитит от отравлений. Если захочешь, можешь в серьгу переделать. Я и сам ношу, только не в виде кольца.
Удивленным подобным подарком, Рабастан принял его и надел на палец раньше, чем проверил артефакт. Свою профессиональную привычку вдруг задвинул на задний план. Это было бы непредусмотрительно, если бы он полностью не доверял человеку, из чьих рук забрал кольцо.
— Хороший артефакт, — сделал вывод Рабастан после детального изучения. — Сам создал?
— Да. Правда из глины, чтобы форму можно было менять. Позже обратил в железо. А ещё пришлось проколоть соски, чтобы никто не заметил лишнего и не начал задавать вопросы, — только закончив предложение, Северус понял, какой компромат на себя выдал.
— О, Мерлин, — простонал мужчина, в голове которого всплыла очень пикантная картина. Он оказался очень впечатлен откровением. И слегка возбужден. — Я должен это увидеть, Сев. Раздевайся.
— Кто тянул меня за язык… — закатил глаза зельевар.
И всё же избавил себя от рубашки. На бледной и мягкой, от некоторого количества лишнего веса, груди, с редкой дорожкой коротких волос, красовались две маленьких аккуратных штанги в сосках. От них фонило серьёзной защитой. И выглядело… очень стильно.
— Всё? Налюбовался?
— Нет, — покачал головой Рабастан и откровение полилось из его рта, — не могу перестать смотреть на эту красоту. Так и тянет коснуться. Тебе очень идёт.
Только Рабастан мог похвастаться тем, что умел вгонять в краску бесстрастного и вечно холодного Северуса. На бледной коже пятна румянца были хорошо заметны. Мужчина не сразу нашёл, что сказать. Слишком интимной стала атмосфера. Только ухватился за рубашку, чтобы вернуть её на место.
— Спасибо на добром слове.
— Правда, — тише заговорил Рабастан, и взгляд его стал серьёзнее. — Сев, ты… ничего не замечаешь? Или просто делаешь вид, что ничего не происходит?
— Ни то, ни другое. Просто пытаюсь спасти одного идиота от ошибки, — мрачно ответил Снейп. Разумеется, он замечал знаки внимания, оказываемые Лестрейнджем. И если сперва полагал, что ему кажется, не так давно он убедился точно. — Ты лучше всех знаешь, что я за человек. Уверен, что тебе нужна глыба льда, от которой замёрзнешь на веки-вечные?
— Уверен. Мне решать, кого выбирать, — хмуро ответил Рабастан. Ему совершенно не понравилось то, как себя раскритиковал зельевар. — Ты что думаешь, это только сейчас во мне вспыхнуло? — добавил с горькой усмешкой.
— … даже так? — в голосе явно слышалось сочувствие. Северус по себе знал, какую боль приносят неозвученные чувства. — Надеюсь, ты знаешь, что делать. Потому что я не знаю. Я давно не люблю никого, кроме сына. Может… ты и подходящий вариант, — в самом деле призадумался Снейп. — Порой так тоскливо, что выть хочется.
Словно одолжение делал. Рабастан скрыл свою горечь. И без того много показал ненужных эмоций. Он попробовал думать в позитивном ключе. Северус всю жизнь являлся натуралом, об этом говорит его сильная любовь к грязнокровке. Рабастан не удивился, если бы услышал, что Снейп до сих пор её вспоминает. Но с умершей любовью он закрыл своё сердце от всех. Теперь же готов открыться вновь. И не кому-то, а ему, Лестрейнджу. Человеку, который любил этого заносчивого засранца со школьной скамьи. Рабастан осторожно подобрался к нему, присел на подлокотник кресла, и рискнул взять за руку. Прохладную, давно утратившую мягкость.
