— Да что ж мне с тобой делать-то, тварь?! — с досады зарычал Гарри и снова схватился за нож, всаживая острое лезвие в мышцу на руке возлюбленного вампира. Не хватало никаких сил, чтобы сохранять контроль. Нужно быть бездушным, чтобы не расколоться под видом страдающего любимого. — Четвертовать бы тебя за такое! — рыкнул парень, до боли сжимая рукоятку ножа. И вдруг его осенило. Пришедшая в голову идея была поистине мерзкой… и страшно подумать, из каких тёмных глубин души она вышла. Но в данном случае выбора не оставалось. Если и это не расколет вампира — вряд ли поможет что-то ещё.

Пришлось собраться с духом, прежде чем ухватить ухо маггла и начать отрезать его. Отчаянный визг и дёрганье парня выворачивало все в душе Гарри. Это отвратительно… Очки скрывали, как он зажмурился, лишь бы не видеть того, что делали его руки. Хватало и того, что он слышит и чувствует…

— ХВАТИТ! — проревел вампир. От его крика в жилах кровь застывала. Столько неприкрытой боли, ужаса и страдания в одном лишь слове. — Я ВСЁ СКАЖУ, ТОЛЬКО НЕ ТРОГАЙ ЕГО БОЛЬШЕ!

— Так говори! — прикрикнул на него Гарри, почти ощутив облегчение, и отнял нож от несчастного рыдающего человека, что не заслужил таких страданий. Инструмент пыток снова оказался воткнут в пол, в надежде, что больше не придется к нему прикасаться. — Зачем вы напали на нас?! Что за проклятие ты наложил на моего дядю?! НУ!

— Волан-де-морт, ваш тёмный лорд, предлагая союз, желал загнать нас в тесные рамки. Нацепить поводок, как на своих шавок-оборотней, контролируя во всем. Как думаешь, многие ли согласны на подобные перспективы? Он оскорбил нас, сравнил с ничтожествами и ушёл с затаенным обещанием расквитаться с теми, кто не примкнул к нему. Оскорбление, явная угроза нас уничтожить — это и привело к решению ударить первыми. Лишить Волан-де-Морта его главных козырей — лучших и сильнейших Пожирателей смерти.

Не знай Гарри, что крёстный хотел заручиться поддержкой вампиров — испытал бы сильное удивление. Сообщённые вампиром сведения ставили всё на свои места.

«Как кошки, сами себе на уме, могут легко предать» — эти слова, брошенные уничижительно, оказались пророческими. Нападение на последователей — весьма неплохой ход. А значит, многие ещё в опасности.

— Что за проклятие ты наложил на моего дядю?

— Кровавая магия, — сквозь стиснутые зубы ответил Кайл и зажмурился, не в силах смотреть на Олли, которого не уберёг… который страдал по его вине. — Это заклятье медленно отравляет кровь и заставляет жертву медленно сходить с ума от боли. Процесс после двух дней отравления необратим. Снять проклятье сможет лишь тот, в чьих жилах течёт та же кровь, что и у отравленного.

— И как это сделать?

Процесс снятия проклятья вампир описал во всех подробностях, вплоть до заклинания, которое нужно прочесть. Но главное — это переливание крови. Родственника. Отца, матери, родного брата или сестры. Вот только родители у Рудольфуса давно умерли, сестры родной никогда не было, а брат…

Рабастан. Имя, до недавнего времени неизвестное, могло принадлежать родному брату дяди, который мог помочь. Мама точно должна его знать.

Наконец узнав всё, что хотел, Гарри был готов избавиться от вампира. В коллекции ножей имелась неплохая сабля, к которой он направился. Счёт пошёл на секунды. Кайл поднял голову и посмотрел вновь на возлюбленного. Он стал последним, что увидел живой мертвец, сумевший за два века по-настоящему полюбить.

Лестрейндж без промедления отрубил вампиру голову, пока тот не решил вновь оказать сопротивление и выбраться из сковавшего его льда. Повязка на рту заглушила крик ужаса, что вырвался из горла человека.

Отрубленная голова источала отвратительные миазмы, от которых Гарри закашлялся и скривился. Брызги крови на руках и одежде беспредельно воняли, да и просто выглядели отвратительно. Не будь у него привычки к таким зрелищам — точно бы рухнул без памяти.

И хотелось бы на том все закончить, вернуться домой, рассказать, что узнал, спасти как можно скорее дядю… но нет. Ещё осталось незавершённое дело. Избавиться от свидетеля, который, к тому же, своей смертью принесёт пользу.

Гарри не без сожаления смотрел на человека, которого пытал и которого лишил возлюбленного… Гарри едва не поставил себя на место парня, что начал выть от горя и смотреть слезящимися глазами на голову вампира. Несмотря на то, что ему пришлось пострадать из-за несговорчивости вампира, любовь всё равно не была исчерпана.

Гарри видел, что у магла болит не тело, а душа. Сердце, на которое обрушилась страшная мука. Ужасно несправедливо. Устранение свидетеля обретало иные краски. Смерть станет милосердием, после того, что пережил этот человек. Гарри сделает это безболезненно. Совсем скоро.

— Ренн, ко мне, — позвал он надтреснутым голосом.

— Хозяин Гарри, — домовик появился в ту же секунду, склоняясь и не обращая внимание на то, что творилось вокруг. Главное для него — хозяин. Его приказы. Сам же Ренн не смел ничего спрашивать, только подчиняться.

Пламя всегда давалось Гарри намного лучше, чем другие стихии. Огонь заплясал на теле вампира, на диване, и медленно потянулся к другим предметам мебели.

— Перенеси меня и его к нам домой, в ритуальную комнату, — велел Гарри.

Оставалось совсем чуть-чуть… Самое важное…

Человек взревел по-новой, задёргался в своих оковах и мигом ослаб, стоило Ренну задействовать свою магию. Он успокоил маггла в одно мгновение и преданно посмотрел на хозяина, протягивая ему свою маленькую сухую ручку. Не брезгуя, Лестрейндж ухватился за неё, покрепче сжав человека другой рукой.

Один щелчок пальцев, и они оказались там, где Гарри и велел. В родных стенах он наконец смог взяться за палочку. Не будь на нём Надзора, развязывать язык вампиру и сражаться оказалось бы куда проще. Огромная удача, что он хорошо освоил магию стихий. Гарри использовал её без палочки, что невозможно было отследить.

— Ренн, вернись обратно в тот дом, найди там мою метлу и верни её. Если она уже сгорела — чёрт с ней. А потом добавь ещё огня и возвращайся.

— Да, хозяин, — поклонился домовик и исчез с тихим хлопком.

Лежащий на полу маггл так и не издал больше ни звука, только дышал громко. Видно, Ренн наложил сильные успокаивающие чары. Оно и к лучшему. Парню и без того пришлось сильно помучиться. Слишком много выпало на его долю сегодня. Пусть же последние минуты его жизни будут наполнены покоем и безмятежностью.

Отлевитировав парня на стол, Гарри собрался с мыслями, вспоминая текст заклинания для создания крестража. Гнев, что долгое время руководил им, утих. Сейчас он хотел убить, чтобы создать свой собственный якорь бессмертия… и прекратить мучения одного несчастного маггла.

— Ничего личного. Будь у меня выбор, я бы не стал втягивать тебя в разборки и причинять такие страдания. Я обещаю тебе безболезненную смерть. Спи спокойно, — напоследок сказал Гарри, прежде чем приподнять очки.

========== Западня ==========

Всё случилось слишком быстро. Ни защита дома, ни подаренные Тёмным лордом, амулеты не сработали. На живых мертвецов не действовала защитная магия, и амулеты не чувствовали опасность, пока хозяин этого самого украшения находился в собственном доме, что по факту являлось эпицентром безопасного места.

Алекто и Амикус оказались окружены шестью вампирами. Двое из них немедленно получили заряд Круцио, выбыв из игры на несколько секунд, что позволило Кэрроу чуть снизить на себя нагрузку и открыть бой.

В доме быстро разлился запах вампирской крови, мертвечины и озона от заклинаний молний, которыми отбивались брат и сестра. Единственные заклинания, которые давали наибольший эффект против невозможно быстрых и сильных живых мертвецов. Молнии оглушали, дезориентировали и поджигали кровососов.

— Нам нужно выбираться из дома! — прокричала Алекто, чудом уворачиваясь от атаки вампира, который сумел обойти её заклинание. Защита попросту перестала действовать. — Амикус!

Имя брата. Последнее, что она успела сказать, прежде чем когтистая рука пробила грудную клетку. Кровь, осколки рёбер и мышц словно фейверком брызнули в разный стороны. Вампир долго выжидал возможность напасть со спины. И напал. Смерть не забрала Алекто мгновенно, перед вечным забвеньем она ощутила всю палитру боли… Собственными глазами увидела торчащую из тела руку и рухнула на колени, когда вампир с омерзительным звуком вынул её из груди.