Сжав конечность в руках и кривясь от омерзения, Гарри стал считывать с неё магию. Бывший обладатель куда-то нёсся по дороге.
Пообещав себе выследить, Лестрейндж стал ждать пока помощь будет оказана уже ему. А домовики принялись наводить порядок. Парень велел сжечь тела кровососов, чтобы наверняка не смогли пробудиться вновь.
Пошло восстановление особняка, но урон был нанесён слишком серьёзный и так просто разгром не исчезал. Гарри всё ещё видел перед глазами сцену боя матери… как сражался дядя… как молча и быстро нападали на них мертвые кровососущие твари… как на него самого нападают, лишая многих возможностей. Слишком прыткие, слишком быстрые и сильные… Как падает на пол дядя… как мама, бледная, держится за окровавленный бок…
В зубах стала проявляться знакомая резь и с удлиненных передних клыков покапал яд. Чертыхнувшись, Гарри пошёл в ванную, чтобы успокоиться, прийти в себя. Свою ярость он решил оставить кровососу, когда найдёт и изрядно поглумится над ним.
Рука немилосердно ныла, парень не смог даже умыться как следует из-за неё. И глядя на себя в зеркало, он заметил несколько царапин, а также рассеченную бровь. Странно, что боль он не ощутил ранее… Только рука мешала ему сосредоточиться.
— Твой черёд, Гарри, — обратился колдомедик к парню, стоило тому вернуться в гостиную, — садись.
Всего несколько минут потребовалось, чтобы поставить Гарри на ноги. Вылечить вывих и перелом для Боунса оказалось элементарной задачей. И когда травмы были устранены, парень ушёл в свою комнату, где выпил несколько зелий для прилива сил. Отдыхать у него не было времени.
Время искать вампира.
========== Узнать правду… любой ценой ==========
Воспользовавшись случаем, Гарри сбежал. Он должен был сообщить отцу о случившемся, как минимум должен был предупредить Марволо о том, что на них напали вампиры, но жажда мести вскружила голову. Он не мог позволить вампиру сбежать. Не после того, что он сделал с дядей. Жизнь того буквально висела на волоске. Эта тварь должна знать способ снять проклятье.
Напасть на след при помощи отрезанной руки труда не составило, несмотря на первый опыт в подобных делах. Бывшая часть тела будто сама звала хозяина и желала вернуться к нему. Мерзкий запах мертвечины грозился отпечататься на подкорке. Ради того, чтобы добраться до цели, Гарри не поскупился взять свою старенькую метлу, лежавшую без дела долгое время. Вампир забрался далеко, а парню нужны были силы.
Когда он остановился на границе, что отделяла магический мир от магловского — закрались подозрения. С чего бы вдруг вампиру останавливаться так близко к магловской части? А потом дошло. Этот ублюдок ранен. Ему нужно подпитаться и восстановить силы. И нужен кто-то слабее, потому что волшебник может дать отпор, а он и без того слаб. Магл — идеальный вариант.
Магловская часть встретила шумом автомобилей, голосами людей, едким запахом дыма, чего-то съедобного… и никаких следов магии. Ни от одного человека. Гарри немного привык к этому, ведь уже имел возможность покидать магический мир, но в глубине души всегда удивлялся и чувствовал себя некомфортно, видя перед собой пустышки. Слабые, никчёмные, не представляющие, какая сила таится совсем близко.
Передвигаясь по крышам, Лестрейндж старательно прислушивался к потокам магии, которая исходила от руки и вела к своему хозяину. Даже хорошо, что вампир решил подкрепиться там, где не чувствуется магия. Он упрощал поиск в разы. И попастись решил в неком увеселительном заведении, от которого шёл запах ужасной смеси: некачественного табака, дикого количества спиртного и человеческих феромонов.
Гарри решил остаться на крыше, не желая дышать мерзостью, и когда вампир вновь показался на виду, парень жёстко ухмыльнулся. Удивительная всё-таки тварь, способная к регенерации. За одеждой невозможно увидеть, но Гарри чувствовал, что отрубленная конечность регенерирует. Возможно, через несколько дней она бы и восстановилась полностью, но не будет ему такой радости. Сегодня вампир лишится не только руки.
Из старенькой метлы Гарри выжимал всю скорость, почти не отставая от вампира. И чем дольше они находились в магловском мире, тем больше возникало вопросов:
Почему вампир не возвращался? Если он имел здесь дом, как ему удавалось жить, не привлекая внимания? Кормёжка должна оставлять следы, которые не замести, каким образом ему удавалось скрываться? Если только он не совершал преступление в одном мире и отсиживался в другом, пока всё не утихнет. Это бы объясняло многое.
Контрольная точка вскоре была достигнута. Гарри понял — вот оно, жилье кровососа. Ничем не примечательный двухэтажный дом. Его можно было перепутать с любым другим домом, все они одинаковы. И ничего в нём не выдавало логова вампира. Кроме, разве что, мерзкой ауры разложения, энергоследа живого трупа и запаха крови. Магия и вовсе не ощущалась. Абсолютно никакой защиты. Вампир вновь упрощал дело.
Гарри спокойно влетел в дом через дымоход, и приземлился весьма удачно, почти не создав громких звуков. Внутри дома, что очень удивило, чувствовался уют. Логово вампира Гарри представлял иначе — много хлама, грязи, пыли, крови, порушенной мебели. Удивительно, какой уют любит кровососущая тварь…
— Мальчишка, — удивленно проговорил вампир и вдруг оскалился, не давая себе ни секунды промедления. Он понял, кто так бесцеремонно забрался в его логово. Отпрыск Лестрейнджей, на которых они напали буквально полчаса назад.
В предвкушении драки, вампир сорвался с места. Мальчишка, ещё ученик Хогвартса, ничего не мог сделать ему вне дома. Всем несовершеннолетним запрещено использовать магию. Это вампир знал и надеялся на быструю развязку. Мальчик поступил глупо, поддавшись, видимо, эмоциям, желая отомстить.
Это и стало первой ошибкой.
Не доставая палочку, визитёр толкнул в него диван, прижавший к стене, а после его приморозило к стене. Стихийная магия! Мальчишка использовал мощную стихию, которая приковала его конечности льдом. Чувствуя беспомощность и кипящую внутри злость, вампир громко зарычал.
Гарри подошёл ближе с жёсткой улыбкой на губах. Глаза вампира приобретали нечеловеческую форму и оттенок, они должны были пугать, но парня всё это забавляло. Его взгляд страшнее. Он способен убить. Вампиру с ним не тягаться в гляделки. Как и не тягаться в магической силе.
Коллекция ножей, висящая над камином, оказала хозяину дома медвежью услугу. Несмотря на большую силу, скорость, ловкость, и то, что они в принципе живые трупы, у вампиров была слабая сторона — они чувствовали боль.
Красивый, чуть изогнутый кинжал с серой ручкой, был всажен в стопу. Для пробы.
— Мелкий выродок! — зарычал от боли вампир и все свои силы отдал на то, чтобы вырваться из магических пут. Но тщетно.
— Сам виноват. Никто не просил тебя нападать на мой дом, — ехидно ответил Гарри и выдернул нож из ноги. Истечение кровью вампиру точно не светило, а вот гневный рык — это хорошо. — Вот только зачем?
— Зачем? — при вопросе, что вампир повторил, губы его исказила глумливая улыбка. — Думаешь, я вот так просто возьму и раскрою тебе все планы?
— Нет. Но мне некуда торопиться. А твоя коллекция ножей весьма впечатляет, — так же издевательски ответил парень, покручивая уже использованный нож, взглядом ища, куда бы ещё его всадить. — И я не постесняюсь проверить её в деле.
Когда новое место нашлось — колено другой ноги, под вскрик боли Гарри повторил вопрос:
— Ещё раз. Зачем ты и твоя шайка напала на мой дом?
— Н-не дождеш-шься… — прошипел вампир, держась на удивление стойко. Он продолжал сопротивляться, и всё благодаря подпитки. Без неё сил не осталось бы совсем. — Сидел бы лучше с дядюшкой, дни которого сочтены.
— Спасибо, что напомнил, — издевательское торжество разлилось на лице парня, после чего второй нож не просто вонзился в ногу, а отрезал кусок плоти размером с палец. — Поведаешь мне, что ты с ним сделал?
Мертвечиной повеяло лишь сильнее. Как бы не были сильны кровососущие паразиты, все они — ожившие трупы. При обращении человек умирает, и то, что воскресает уже никогда не будет живым. Омерзительные создания. Одно радовало Гарри - они могут чувствовать боль, и он наслаждался страданием вампира, наслаждался тем, как дергается тот, как лицо искажается от боли. И он не переставал сопротивляться. Сложно понять, в чём секрет такой стойкости. Сильная воля или недостаточное количество боли?
