Разговор обещал быть очень тяжёлым, если судить по тому, с каким взглядом на него посмотрел профессор. Он будто постарел ещё на несколько лет. Улыбка сошла с губ, а лицо стало мрачным. И прежде чем начать говорить, он присел:

— Мистер Реддл был одарённым учеником. Очень вежливым и умным молодым человеком, который умело располагал к себе людей, других студентов, профессоров. И я подумать не мог, что в душе его таится тьма. Он хотел сделать себе имя. Стать кем-то значимым в магическом мире учитывая его… происхождение. И он этого добился. Но каким путём…

— Знаете, профессор, какую бы политику он ни вёл, для меня он всё равно останется любящим отцом, очень много сделавшим для меня. А это значит, что в нём есть и хорошее, — Гарри решил немного сменить тему, чтобы разговор не приобретал совсем уж мрачные краски. — А то, что он был умён и хорошо располагал к себе людей… Мне кажется, что иного быть не могло. А шалости за ним какие-нибудь замечали? Или он даже в юности был строго-идеален? Уж этого он о себе точно не расскажет.

— Что ж, — Слизнорт заметно приободрился и позволил себе слабую улыбку. В самом деле, в бывшем ученике было и добро, раз он сумел воспитать такого хорошего сына. — Мистер Реддл на младших курсах был мальчиком мрачным, почти никогда не улыбался и будто бы относился к каждому, как к своему врагу. Как бы это выразиться… да простят меня, как зверёк, не доверяющий людям. Но с возрастом он стал меняться. Становился более человечным, учтивым, всегда помогал своим сокурсникам и всем тем, кто учился на Слизерине. Примерный ученик, всё и всегда выполняющий вовремя. И… да, были от него шалости. Он дурачился, но… как-то по-особенному. Как если бы взрослый человек игрался с ребёнком.

— По-моему, отец даже играть с кем-то не мог просто так, обязательно надо с задумкой, — согласился Гарри с иронией в голосе, вспоминания собственные хищные игры в его доме. — Не удивлён даже. Очень на него похоже.

— Позволь и мне полюбопытствовать, Гарри? — пошёл по иному пути Гораций, и в глазах его блеснула хитринка. — Раз уж у нас пошёл разговор о твоём отце. Как он тебя воспитывал? И… принимал ли большое в этом участие? Ты, конечно же, можешь мне не отвечать, если это личное, — поспешил добавить старик. Всё же, он понимал, когда следует остановиться, ведь разговор не об обычном человеке, а о самом Волан-де-Морте.

Дать ответ на этот вопрос, при этом не выдать то, что должно быть сокрыто, было достаточно легко.

— Большую часть со мной проводила именно мама, особенно когда я был маленьким. Отец только навещал, когда было свободное время. А позже, когда стали просыпаться магические способности, он стал уделять мне больше времени, стал обучать каким-то простым вещам, из-за чего я стал частым гостем в его доме. А потом допустил и до своей библиотеки, только пометил опасные книги, чтобы я их не трогал.

— Невероятно, — с улыбкой стал качать головой Слизнорт. — С твоих слов выходит замечательный образец отца. Сложно представить Тома в такой роли, — и не заметил, как назвал бывшего ученика магловским именем. Оно само сорвалось с губ.

Настоящее имя крёстного резало слух. Около десяти лет назад он попросил Гарри называть себя именно Марволо. И ни от кого парень не слышал «Том». Как и «Марволо», собственно. Только ему было позволено обращаться к Волан-де-Морту по имени, что не перестаёт удивлять, когда задумываешься об этом.

— Видимо, всему виной отцовство. Довелось слышать, что оно сильно меняет людей, но я едва ли имею представление, как было раньше, поэтому мне очень нелегко сравнивать.

— Да, это верно, — согласился с ним Слизнорт, а затем посмотрел на часы, — ох, святые угодники! Гарри, скорее отправляйся в гостиную, до комендантского часа осталось двадцать минут! Мы слишком с тобой увлеклись беседой.

— Да вы что?! — изумлённо воскликнул Гарри. Экстренно пришлось скидывать вещи в сумку. — И впрямь, время пронеслось за делом, да хорошей беседой. Спасибо вам большое, я побежал!

— Удачи, Гарри. Доброй ночи!

— И вам, профессор!

========== Заключительный этап ==========

Самым простым, без напряжения и страха, оказалась сдача по Астрономии, Прорицанию и Уходу за магическими существами. Их поставили на вторую экзаменационную неделю. Не то студенты втянулись, пережив первый стресс, не то профессора всё предусмотрели и максимально обезопасили студентов.

Сдача прошла хорошо, без серьёзных травм и без нервных срывов. Особенно Уход за магическими существами, где приходилось контактировать с тварями, и не все из них оказывали дружелюбие. От студентов требовалось вычесать шерсть единорога, высидеть яйцо огненного краба, а также вылечить травмы нескольких келпи. И никто серьёзно не пострадал.

Хорошего профессора отыскал отец, думал после сдачи Гарри. И наверняка хороший последователь Марволо. Всё больше парень задумывался о том, что Пожирателей в школе, не считая отца, всё-таки двое. И профессор Фостер одна из них. А ведь про неё он едва ли что-то знал.

Что не сказать о профессоре Скортезе. Его Гарри успел хорошо изучить, вплоть до привычек. Например, мужчина любил кофе с коньяком, его любимым цветом был бежевый и ему очень нравились васильки, которые он выращивал самостоятельно. Пару раз Гарри был в его кабинете, когда просил подписать разрешение на поход в запретную секцию, и им удалось неплохо пообщаться. Профессор обладал удивительной харизмой, притягивал к себе внимание студентов и развивал в них интерес к своему предмету. Но что больше всего нравилось студентам в нем — так это умение говорить с ними на одном языке. В дополнение ко всему, он обладал весьма приятной внешностью.

Пожалуй, будь Гарри чуть менее совестливым, он бы рискнул закрутить роман с профессором. С Марволо ему ничего не светит, даже при желании, а профессор Скортезе казался неплохой альтернативой. Сдача у него стояла одна из последних.

Уж в чём Гарри был хорош не просто на сто процентов, а на все двести, так это в Защите от тёмных искусств. Защите от них и изучению их. Забавная всё-таки вещь. А если в будущем действительно удастся расширить курс изучения магии и подключить тёмные, будет ли предмет ЗоТИ называться как-то иначе? Вероятнее всего. Предмет станет глубже, интереснее и, конечно же, труднее. Но к этому Гарри был готов. Будь у него преподавательская жилка, он бы смог учить студентов и сам. Однако учитель из него был не самый качественный, наглядный пример виделся во время тренировок со своими, так что эту идею он отмёл.

***

— Волнуешься? — тихо шепнул Драко стоящему рядом Гарри на ухо, пока для них готовили настоящую арену.

Сдача по ЗоТИ обещала выйти масштабной. И арена — только второй уровень. Всего профессор Скортезе обещал три. Первый прошёл, он был связан с теорией. Второй — бой с противником, студентом с другого факультета. Третий уровень — бой с тварью. В зависимости от магической силы подбирался противник.

— Есть немного. Надеюсь, не с химерой. Я или оцепенею от ужаса, или сожгу её в ярости, — очень нервно ответил Гарри.

Всё происходящее дико напоминало ему второй курс, тоже разделённый на три уровня. Не самое приятное дежавю, какое только можно испытать. Утешало лишь знание того, что профессор Скортезе тщательно подготовил арену. Защитный купол он ощущал даже отсюда. Не верилось, чтобы он допустил халатность в обращении с монстром.

— Итак, ребята, — с улыбкой обратился профессор к стоящим в сторонке студентам, — не переживайте, всё будет хорошо. Каждый выйдет отсюда с положительной оценкой. И на своих ногах, обещаю.

После его слов послышались тихие смешки. Кто-то вспоминал слова других преподавателей, кто-то просто очень нервничал. Кто-то больше осознавал себя как теоретик, кто-то как практик, а так же все понимали, что экзамен не просто годовой, это важная академическая аттестация.

— С теорией у каждого из вас хорошие результаты, пусть и просмотрено мной было мельком, — продолжал подбадривать профессор Скортезе, вновь и вновь пробуждая симпатию в студентах к себе. — Второй этап потребует чуть больше сил, вы и сами понимаете, в бою важна как теория, так и практика. Я должен оценить ваш магический уровень подготовки, прежде чем ставить в пару с кем-то. Кто-то, возможно, стал сильнее, а кто-то напротив, слабее. Нужно, чтобы всё прошло честно, правда? Итак, — перешёл к сути дела, хлопнув в ладоши. — Кто смельчак? Кто первый сразится со мной?