Юнги не верит. Он моргает, снова вглядывается в его иссиня-бледное лицо, пытаясь вспомнить, каким был Хосок при жизни. На губах теперь покоится легкая улыбка, глаза будто «спят», а руки на груди (кажется Юнги) подрагивают. Иллюзия. Неверие. Отрицание.

— Вставай, Хосок, давай же, — шёпот Дракона сливается с завывающим ветром.

— Хён, — рука Чонгука опускается на плечо старшего, — Нам пора похоронить его, отпустить.

Юнги кивает, и вскоре крышка гроба медленно закрывается.

— Теперь ты нашёл покой, друг мой.

Промерзлая земля глухо ударяется о дерево. Руки Юнги практически ледяные, но он продолжает кидать почву вперемешку со снегом в глубокую яму. В памяти всплывают яркие воспоминания: напуганный подросток, просящий защиты и укрытия; талантливый юноша, который всегда выделялся среди всех в клане; совместные задания; преданность и верность своему слову и слову клана. Ужасно хоронить тех, кого ты в мыслях хоронил всегда последними, потому что знал: кто угодно, но не они. Но не он.

Ветер подхватывает верхний, незамерзший слой снега, кружа в воздухе в необычном, спонтанном «танце». Пар, вырывающийся из тёплых тел, не способен согреть то, что теперь навсегда замерло, похолодело.

Мэй вжимается сильнее в объятия Джина.

— И это Рождество выдалось печальным.

***

Все сидят в тишине. Каждый, задумавшись о своём, молчит. Треск дров в камине приятно успокаивает, наполняя ту же гостиную теплом и желтым светом. Однако теперь эта комната совсем как до вчерашнего вечера: от трагичных событий не осталось и следа.

Намджуну пришлось уехать с похорон раньше. Тэхен, Джин и Мэй сидят на диване напротив Чонгука и Бель, занявших другую софу.

Юнги, стоящий к ним спиной, наблюдает за огнём, пламя которого отражается в его бездонных глазах. Скрещённые на груди руки вдруг опускаются, а суровый голос разносится по воздуху:

— Мисук!

Бель даже вздрагивает от неожиданности. Тихие шаги женщины раздаются практически сразу же.

— Да, Господин.

— Принеси бокал, из которого пил Хосок.

Вскоре она снова появляется с тем самым предметом в руках. Юнги забирает его, велит выйти, и Мисук подчиняется.

Подняв стакан на уровень глаз, внимательно рассматривает.

— Гук, дай мне личные вещи Чона.

Чонгук встаёт и молча протягивает ему бумажный пакет с костюмом, испачканным кровью, и часами, остановившими свой ход. Юнги обшаривает каждый карман, рассматривает каждую деталь и лишь через пару минут достаёт телефон с потрескавшимся экраном. Хмурится, пролистывая сообщения, которые открылись сразу же от разблокировки. Недописанное смс: «Стрелок, следи за…», так и осталось неотправленным.

— Его отравили, — выдыхает Мин, — И этот яд был предназначен не для него.

Глаза замирают на Бель, и та медленно встаёт со своего места, с непониманием вглядываясь в лицо мужа.

Мэй невидящим взглядом окидывает обстановку, а затем слабым голосом просит Джина уйти. И Ким выводит жену из комнаты.

— О чем ты? — хмурится Тэхен.

— Ынбель, иди наверх, — отбросив телефон на диван, твёрдо отдает приказ Юнги.

Бель мотает головой в знак протеста, но руки Чонгука уже тянут ее выходу.

— Гук, отпусти! Я хочу знать, — протестует она, когда ноги приводят к дверям спальни.

— Незачем, Бель. Мы разберёмся сами, и виновного найдём. Тебе нужно беречь себя.

— Но он сказал, что яд был предназначен не для Хосока. Тогда для кого?

— Пожалуйста, Бель. Ничего ещё не известно. Мы только похоронили Хосока, и каждый из нас опечален, но труднее всего хёну, ведь тот практически взрослел с ним. Лучше позаботься о Соджуне, — кивнув на живот, произнёс он.

Бель ничего не оставалось, как подчиниться и закрыть за собой двери, сдерживая очередной поток слез.

Через полчаса Чонгук все же вернулся в гостиную, неся в голове страшную, но такую правдивую версию.

— Он пришёл на вечер не один, хён. Лиен была с ним. И как я понял, они спали и жили вместе.

— Лиен? — глаза Юнги расширились внезапно от удивления, — Но я не видел ее здесь.

— В этом и была ее цель — остаться незамеченной. Я просмотрел камеры видеонаблюдения. И это правда: она убежала в спешке, как только Хосок приступил к речи.

— Как только Хосок взял в руки напиток, — произносит медленно Мин.

— Зачем он привёл ее? — решает уточнить Тэхен.

— Не знаю, почему он согласился на это. Но мы знаем, какая она хитрая женщина, на что способна.

— Отправь это в одну из наших лабораторий, пусть узнают, что за гадость она подсыпала, — передав бокал Гуку, заключил Юнги.

— А я найду его человека. Он раскроет все карты, — кивнул Тэхен, покидая двух мужчин.

Чонгук слегка прислушался к удаляющимся шагам Кима, будто убедившись, что тот отошёл на приличное расстояние.

— Я думаю, что тот яд был предназначен Бель. Хосок узнал это и предотвратил.

— Черт подери…

— Нам нужно спешить, иначе она может сбежать, несмотря на количество людей, что я направил к ней этой же ночью.

— Ей не жить, Гук, не жить, — горько ухмыляется Дракон.

***

— Ынбель?

Девушка разворачивается на зов мужчины. Одетый в чёрное длинное пальто Юнги выглядит как настоящий мафиози. И она знает, что где-то в кармане или за пазухой тот прячет оружие.

— Расскажи мне, Юнги. В чем дело? — раздаётся ее обеспокоенный голос.

— Все, что случилось, случилось по моей вине и только, — он вмиг пересекает расстояние между ними, а руки уже покоятся на талии жены, — Я должен был усилить охрану. Какая разница, кому был предназначен яд, в любом случае я бы потерял часть семьи. На его месте мог оказаться кто-то другой. Виновника я нашёл. И готов стать для него палачом.

Притянув ее к себе, Юнги оставляет нежный поцелуй на лбу.

— Он просил у меня прощения ещё до того вечера, будто знал, что что-то плохое случится с ним.

— Жизнь моя, я все ещё не свыкся с этой мыслью, наверное, действую на автомате. Мне все ещё кажется, что он вот-вот войдёт в двери дома, что я снова услышу его голос или шутливое «Господин». И да, я должен действовать сгоряча, ведь потом, когда осознание придёт, я не буду в силах бороться и мстить.

— Прошу тебя, будь осторожен, мой Дракон, — потянувшись к его лицу и губам, выдыхает Бель.

Юнги с тяжелым сердцем покидает комнату. Он знает, что впереди его ждет неприятная «казнь». И он должен лично сделать это.

Спустя некоторое время Чонгук и Тэхен уже ожидают его внизу. Лицо Кима пунцовое, видимо, от ярости и гнева.

— Эта тварь пыталась убить Бель!

Юнги хмурится, стараясь ровно дышать через нос. Чонгук заметно напрягается.

— Твоя чертова любовница! — продолжает Тэхен.

— Она перестала ею быть, когда я женился на твоей сестре. Ни в один из дней нашей совместной жизни я не касался и не думал о другой. Как ты смеешь, Ким, обвинять меня в моем прошлом? Кто ты такой?

Чонгук инстинктивно встаёт между ними, низким, грозным голосом уговаривая их разговаривать тише, ведь Бель может услышать.

— Чертова Лиен! Я убью ее!

— Нет, Ким, ею займусь я. Здесь я главный пострадавший: это на мою жену было устроено покушение, это мой друг был убит. Сиди молча, иначе я и тебя уничтожу, — покинув гостиную широкими шагами, Юнги направляется к выходу.

— Тэхен, не время. Мы настигнем Лиен, и она за все ответит. А пока тебе выпадает возможность следить и заботиться о сестре, — бросает Гук через плечо, почти убегая за старшим.

Тэхен молча кивает, «провожая» силуэт Чонгука тяжёлым взглядом, наполненным желанием мести. Но тот признаёт, что в этом случае Дракон прав.

Чонгук ощущает покалывание в кончиках пальцев от пробирающего холода. Спешит следом за Юнги. Отказавшись от сопровождения, они выезжают из особняка вдвоём. Мин за рулем, младший сидит рядом.

— Тэхен сказал, что Хосок поручил своему человеку следить за Лиен, потому что в него закрались сомнения в ее желании «просто поговорить с Юнги». В момент, когда ты вызвал его с речью, он получил от стрелка сообщение о том, что Лиен подсыпала что-то в стакан с соком для Бель. Хосок знал, что делает.