Литмир - Электронная Библиотека

Объективно я понимала, что слегка переусердствовала со сложными схемами и многоходовыми комбинациями, но остановиться уже не могла, и мой рассказ стремительно обрастал художественными подробностями, вряд ли имеющими отношение к истинному положению вещей. К примеру, откуда мне было знать наверняка, что Интарс происходил из тех самых князей Радзивиллов, жизнеописание которых я запоем читала в бытность свою библиотечным сотрудником? Да, такую фамилию кто попало не носит, и я лично слышала от Интарса, что его отец был потомком обедневшей литовской знати, но я не сомневалась, что биография моего знакомого изобиловала белыми пятнами, и мне он озвучил только минимально допустимый объем персональных данных. Интарс изначально являлся для меня настоящей загадкой, я на инстинктивном уровне чувствовала излучаемые им флюиды опасности, а теперь, когда амулет неумолимо загонял Яна в могилу, я ощущала не ужас, а скорее концентрированную ненависть, настойчиво требующую выхода. Мне было абсолютно безразлично, кто там и что кому завещал, равно как и плевать с пожарной колокольни я хотела на дележку имущества трагически погибших обитателей коммуналки. Мало того, в гробу и белых тапках видала я жадных риелторов, продажных муниципальных чиновников и прочую публику, дружно вьющуюся сейчас вокруг сгоревшей квартиры – мне были до глубины души противны все эти пляски на костях, но я хорошо сознавала, что лишь благодаря искусной игре на низменных сторонах человеческой натуры передо мной вновь замаячил свет в конце тоннеля. Чем более цинично я себя вела, тем сильнее проникался моими словами Тагалдызин, и я могла поспорить, чтобы если бы я наивно вздумала взывать к милосердию и в слезах вымаливать у директора управляющей компании контакты Интарса, меня бы вежливо отшили да и только. Но достаточно мне было вжиться в амплуа расчетливой, прожженной стервы, не боящейся ни бога, ни черта, ни правоохранительных органов, как мы с Эмилем Ренатовичем тут же нашли общий язык. По крайней мере в его глазах я отчетливо прочла искреннюю заинтересованность, из чего следовало, что я не напрасно битый час демонстрировала свой творческий склад ума.

–Вы, надеюсь, сознаете, что всё только что предложенное вами подразумевает обход закона? – перегнулся через стол Тагалдызин, – смотрю, вас это не пугает…

–Если у меня возникнет необходимость поговорить о своих страхах, я обращусь к психотерапевту, а с вами у нас сугубо деловая беседа, – холодно заметила я, – и давайте не будем менять ее формат. Я понимаю, что нахожусь в очень шатком положении, и поэтому не буду ставить вам условия и требовать от вас гарантий. Мы заключим своего рода джентльменское соглашение, и свой, скажем так, гонорар, я получу лишь после того, как комната Марианны Андреевны перейдет в коммунальную собственность. Основной риск я принимаю на себя, и от вас мне нужна лишь малость…

–А точнее? – впился в меня немигающим взглядом директор.

–Я должна связаться с Интарсом Радзивиллом, – спокойно пояснила я, – важно, чтобы наша маленькая тайна осталась нераскрытой, и единственный способ удостовериться, что наследник моей покойной тетушки не спутает нам карты, это провести с ним… предварительную работу. Короче говоря, я знаю, что делать, у меня свои методы, и позвольте мне не посвящать вас в их суть.

–Меньше знаешь – крепче спишь, – недвусмысленно выразил свою позицию Эмиль Ренатович, – если я вас правильно понял, вы просите у меня номер телефона Радзивилла?

–А также электронную почту и иные каналы, по которым я могу отправить ему сообщение, – расширила список я, – представить не могу, чтобы в управляющей компании не было актуальных контактов жильцов. Как-то же его уведомили о пожаре?

–Этим занималась Нонна Николаевна, – переложил ответственность на секретаршу Тагалдызин, – но думаю, если бы она не дозвонилась Радзивиллу, я бы об этом знал. Но сегодня Нонна Николаевна ушла домой…

– Но она же не унесла с собой компьютер, где хранятся сведения о жильцах, – усмехнулась я, – пойдемте в приемную и вместе посмотрим базу.

–Вообще-то это строго конфиденциальные сведения, – напрягся Эмиль Ренатович, – Интарс Радзивилл может и суд на «Жилсервис» подать…

–Не волнуйтесь, этого не будет, – клятвенно пообещала я, -послушайте, вы же сами видите, что я хожу по лезвию бритвы, и осторожность – это первый залог успеха. Моя задача – не допустить, чтобы Радзивилл добрался до нотариуса, и я непременно выполню ее в лучшем свете. Вести переговоры о продаже, числящейся за ним комнаты придется вам, ну или риелторам, меня это не касается, однако, доля Макушевской – это моя забота, и я даю слово, что на репутацию «Жилсервиса», а заодно и на вашу, не ляжет тень. По-моему, все честно и справедливо.

– Вы затеяли криминальную аферу, – исключительно серьезным тоном предупредил меня директор, -представляете, чем вам это грозит?

–Думаю, у вас уже была возможность убедиться, что я неплохо знаю отечественное законодательство, – невозмутимо парировала я, – но иногда цель оправдывает средства.

–А если ваш план провалится, не произойдет ли так, что в стремлении обелить себя вы начнете валить на меня вину? – щелкнул пальцами Тагалдызин, – я хочу, чтобы вы знали, Доминика, я помогаю вам не из корыстных побуждений. Мной движет исключительно желание облегчить жизнь всему подъезду, в котором проживают достойные и уважаемые люди, заслуживающие тишины и покоя. Восьмая квартира была источником сплошных проблем для остальных жильцов, и я нарушаю букву закона, чтобы расселить наконец эту многострадальную коммуналку и избавить людей от неприятного соседства.

–Вы поступаете как мудрый и заботливый руководитель, – восхитилась самоотверженностью Эмиля Ренатовича я, – у меня нет сомнений, что ваши благие дела воздадутся сторицей, а вы, в свою очередь, не забудете про мое скромное вознаграждение.

ГЛАВА XI

В компьютере секретарши Тагалдызин копался настолько долго, что я уже грешным делом начала опасаться, не саботирует ли он таким образом достигнутые между нами договоренности, однако, после длинной череды мучительных попыток добраться до нужного файла, директор управляющей компании успешно обнаружил искомое и с торжествующим видом объявил:

–Готово! Вот он, голубчик, Радзивилл Интарс Альгиманто… Стоп, а отчество где?

–Судя по всему, Альгиманто – это и есть отчество, только записанное на литовский манер, – резонно предположила, – скорее всего, это производное от имени Альгимантас, достаточно популярного в Прибалтике.

–А, ну, тогда понятно, это, например, как у нас по-татарски правильно говорить не Эмиль Ренатович, а Эмиль Ренат – улы, -провел аналогию Тагалдызин, – ладно, Альгиманто, так Альгиманто, нам-то какая разница, верно? Посмотрим, что у нас тут на него имеется…Два мобильных номера, вот этот, по-моему, вообще не местный, e-mail и вроде бы всё. Подождите минутку, сейчас я сделаю вам распечатку.

–Спасибо! – я спрятала в сумку аккуратно сложенный вчетверо лист бумаги и, на прощание одарив директора многозначительным взглядом, уверенно направилась к двери, – увидимся через полгода.

–Доминика! – заставил меня обернуться резкий оклик Эмиля Ренатовича, – а свой телефон вы мне не оставите?

–А зачем? – с мастерски разыгранным недоумением приподняла брови я, – в случае необходимости я сама выйду на связь. Всего доброго, приятно было познакомиться!

Воспользовавшись тем, что Тагалдызин впал в краткосрочный ступор, я поспешно ретировалась с места событий и практически бегом спустилась на первый этаж. Я без малейших проволочек миновала пост охраны, вышла на парковку и уже через мгновение сидела за рулем своего автомобиля. Дождь к этому времени успел прекратиться, но температура продолжала понижаться, и машина ощутимо выстыла изнутри. Впрочем, я пребывала в таком эмоциональном возбуждении, что меня регулярно бросало в жар, поэтому похолодания я особо и не почувствовала. Я выехала на дорогу, встроилась в непрерывно движущийся транспортный поток и включила радио, а когда из динамиков полилась музыка, до упора выкрутила громкость, чтобы заглушить шум в голове. Под сводами черепной коробки хаотично метались мысли, мешая сосредоточиться на управлении автомобилем, и учитывая, что по пути в «Жилсервис» я и так на год вперед насобирала штрафов, мне совсем не улыбалось в разы усугубить свое незавидное положение. При переборе нарушений дорожные инспекторы направляли нерадивых водителей на пересдачу, и если бы я и дальше воображала себя Шумахером, то непременно лишилась бы прав. Я попробовала хотя бы приблизительно прикинуть, сколько раз камеры видеонаблюдения зафиксировали, как я игнорирую запрещающий сигнал светофора, существенно превышаю скорость или объезжаю пробку по встречной полосе, но даже навскидку у меня вышла такая жуткая цифра, что я предпочла не портить себе настроение. Да, мои неправомерные действия могли стать причиной аварийной ситуации, а то и чего похуже, но, к счастью, сегодня всё обошлось без фатальных последствий, а что до штрафов, так заплачу, как миленькая, куда деваться…

10
{"b":"741266","o":1}