–Ян, твоя настойчивость, конечно, заслуживает восхищения, – с мрачной иронией усмехнулась я, – но ты почему-то забываешь, что земной шар вращается не только вокруг тебя, и у команды Рамиреса могут быть свои планы, причем, с твоей персоной, они, увы, не пересекаются. Даже если ты демонстративно хлопнешь дверью и в одностороннем порядке расторгнешь контракт со стримингом, что ты для себя этим выиграешь? Да, твоя фамилия занимает верхнюю строчку в рейтинге P4P, но скандальные разборки с партнерами не помогут тебе упрочить свое шаткое положение, равно как и патологическая одержимость реваншем. Ладно, представим, что рано или поздно ты ни мытьем, так катаньем вынудишь де ла Круса уступить, но, во-первых, тебе самому-то не противно клянчить реванш, а во-вторых, к тому времени, когда промоушн «Эль Гато» милостиво соизволит провести третий поединок, ты либо состаришься, и Рамирес тебя позорно удосрочит, либо напрочь свихнешься от своих галлюцинаций, и медкомиссия тебя завернет. На мой скромный взгляд, оба исхода так себе, и если уж тебе неймется, лучше трансформируй энергию в спортивную злость и направь ее на достойного соперника. Даже я, человек страшно далекий от бокса, прекрасно понимаю, что тебе не видать Рамиреса, как своих ушей, хватит на нем зацикливаться. Это смешно, Ян, и я не хочу, чтобы вчерашние фанаты над тобой потешались.
–А чего ты хочешь? – с плохо скрываемым раздражением спросил «Хитмен», и я внезапно почувствовала, как меня до мозга костей пробирает неприятный, пугающий озноб. Я до скрежета стиснула зубы, набрала в легкие побольше воздуха и силой заставила свой голос не дрожать от волнения.
–Я хочу, чтобы ты навсегда избавился от наваждения, – без запинки ответила я, – хочу, чтобы ты красиво завершил карьеру и вошел в зал боксерской славы, но больше всего на свете я мечтаю, чтобы амулет прекратил разрушать твою психику, и ты вновь обрел покой на сердце.
–Опять ты за свое! – не сдержавшись, вспылил Агапов, -Мика, я не хочу с тобой ругаться, но ты будто специально меня провоцируешь. Знаешь, это у тебя навязчивая идея, а не у меня. Ты говоришь, что я помешался на реванше с «Эль Гато», а сама ведешь себя ничуть не лучше. Ты только и твердишь, что причина всех моих проблем заключается в использовании амулета, а я убежден в обратном. Амулет – гарантия победы, спаситель моей карьеры, и я не расстанусь с ним, пока не заберу назад свои пояса. Ты можешь сколько угодно взывать к моему благоразумию, но я все равно не отступлю.
–Это уже диагноз, Ян, – резюмировала я, – надеюсь, однажды ты исцелишься…
–Хватит обращаться со мной, как с ущербным инвалидом! – предсказуемо разбушевался «Хитмен», – короче, так! Говоришь, сын твоего шефа ждет мой автограф? Окей, я ему целое видео запишу и перчатки по почте вышлю, чтобы у начальства не было к тебе претензий. Тебе совершенно необязательно со мной общаться и лишний раз портить себе настроение. Так тебя устроит?
–Ну, что за глупости, а? – риторически вопросила даже не у «Хитмена», а у вселенной, – сначала ты ведешь себя, словно обиженный ребенок, у которого пытаются отобрать любимую игрушку, а потом просишь не обращаться с тобой, как со слабоумным. Да, видео, это очень круто, Даниэль будет безумно счастлив получить от тебя персональный привет, но после нашего сегодняшнего разговора мне захотелось увидеться с тобой безотносительно поручения от шефа. Я прилетаю в Штаты числа десятого, где тебя можно будет застать в этот период?
–Не знаю, – заметно опешил Ян, -если определенность с реваншем так и не появится, я… Мика, я правда не знаю. Но знаю другое – где бы я не находился, я брошу всё и приеду к тебе. И не важно, что мы будем делать – опять ссорится из-за амулета или просто молчать вдвоем, я не упущу шанса с тобой встретиться. Я очень надеюсь, что бой с «Эль Гато» состоится в запланированные сроки, но…
–Сориентируемся по обстановке, – не стала мучить «Хитмена» я, – помнишь, ты как-то спросил у меня, что я для тебя значу? Я задам тебе такой же вопрос. Если я тебе небезразлична, выполни, пожалуйста, одну маленькую просьбу. Не надо ультиматумов, скандалов, демаршей и публичных перебранок, всё это тебе только навредит. Не скатывайся в трешток и не превращайся во фрика – подобный образ тебе не к лицу. Не поддавайся эмоциям, сохраняй холодный рассудок и не принимай скоропалительных решений. Перед тем, как пройти точку невозврата, советуйся с Броуди, со Спенсером, с Таей, да хоть со мной, но, прошу тебя, не пори горячку. Если ради меня ты сумеешь себя превозмочь и до осени не ввяжешься ни в какие конфликты, я буду тебе искренне признательна. По-моему, я не многого прошу, как думаешь?
ГЛАВА XVII
Повесив трубку, я невольно поймала себя на мысли, что наш сегодняшний разговор с Агаповым едва ли в не в точности повторял аналогичную беседу почти трехгодичной давности, но если в предыдущий раз моя неуклюжая попытка вправить Яну мозги привела к фактическому разрыву любых отношений, то сейчас мы закончили диалог на достаточно спокойной ноте, хотя его большая часть и велась на повышенных тонах. Я всецело доверилась голосу интуиции и без колебаний пошла ва-банк, а «Хитмен» без сомнения оценил мой самоотверженный поступок. По сути я внаглую напросилась на рандеву с Агаповым, чего мне ни при каком раскладе не следовало делать, но внезапно проснувшееся шестое чувство заставило меня перешагнуть через условности и первой проявить инициативу. Мне были глубоко чужды примитивные женские уловки, равно как у меня полностью отсутствовала необходимость набивать себе цену – основная прерогатива свободной личности в том и заключалась, чтобы опираться в своих действиях не на стереотипные суждения, а исходить сугубо из соображений целесообразности, и в настоящее время я, как никогда, отчетливо сознавала, что «очная ставка» с «Хитменом» способна предотвратить грядущую катастрофу. К вящему сожалению, у меня не было конкретного плана, да и что греха таить, я вообще не понимала, какого рода взаимосвязь существует между моей поездкой в Америку и дальнейшей судьбой Яна, но не могла противостоять настойчивому зову сердца. Я прекрасно видела, что Агапов безнадежно запутался, и если он и впредь продолжит творить безумства, терпения не хватит ни у его нового тренера, ни у руководства стримингового сервиса. Амулет, словно паразит, внедрился в помутившееся сознание «Хитмена», он порождал невероятно реалистичные галлюцинации и буквально на глазах превращал Яна в задерганного шизофреника, и я с ужасом представляла, что изменения в психике скоро примут необратимый характер. Еще чуть-чуть и Агапов начнет слышать голоса в голове, приказывающие ему убить того же Рамиреса, и никому не известно, как долго он сможет сопротивляться этой жуткой обсессии, неумолимо подчиняющей себе его истерзанный ночными кошмарами разум.
В принципе, я особо и не надеялась, что на прощание «Хитмен» торжественно поклянется мне до осени не лезть на рожон, однако, я была приятно удивлена, когда он пообещал всячески стараться не допускать возникновения эксцессов. Агапов честно не стал зарекаться от возможных всплесков неуправляемого желания устроить «цирк с конями и огнями», но дал мне слово, что будет максимально контролировать эмоции, и я не находила причин ему не верить. По крайней мере, в ходе бурного обсуждения весьма болезненной для нас обоих темы мы не покрыли друг-друга оскорбительными эпитетами, и это уже само по себе можно было смело считать поистине колоссальным прогрессом. Раньше Ян бы непременно воспринял мои непрошенные советы в штыки, но, похоже, горький опыт научил его не только говорить, но и слушать, и я была искренне благодарна ему за готовность идти на компромиссы.
Чемоданное настроение накрыло меня более, чем за месяц до указанной в авиабилете даты вылета. Нельзя сказать, что я работала спустя рукава, но в офисе мне однозначно было тесновато. Душа рвалась «на волю, в пампасы», и я считала дни до отъезда. А между тем конец лета складывался для меня достаточно удачно: я продала горящий тур в Грецию, ни разу не повздорила со Ставровской, а все мои клиенты успешно вернулись из путешествия. Бог миловал меня от контактов с дипведомствами и полицейскими чинами, никто из туристов не получил серьезных травм и не привез с собой экзотическую инфекцию. Мелкие жалобы на обслуживание в отелях я даже в расчет не брала –недовольные были всегда и везде, и какие бы чудеса сервиса не демонстрировал персонал, отдельным привередам обязательно не нравился цвет полотенец в ванной, а наиболее тонкие натуры проникновенно рассказывали мне о жесткой текстуре туалетной бумаги. Синдромом «принцессы на горошине», страдали женщины, так и мужчины, и порой я откровенно недоумевала, зачем этому брутальному самцу с косой саженью в плечах из всего представленного в ресторане ассортимента мороженого вдруг понадобился именно ванильный вкус, а вот эту хрупкой даме с внешностью гламурной феечки кровь из носа приспичило посмотреть по спутниковому телевидению канал «Охота и рыбалка». Я уже молчала про колоритную парочку облаченных во всё черное готов, с маниакальным упрямством требовавшую забронировать для них номер 666, а когда я сокрушенно поведала, что ни в одном отеле искомого не обнаружить не удалось, битый час увлеченно подбиравшую комбинации цифр, в результате которых выходило бы «число зверя». Коллеги мгновенно спихивали на меня таких уникумов, но я, в принципе, и не возражала. Мне было интересно работать с нестандартными случаями, а процесс решения сложной задачки давал мне пищу для ума. Иногда на старуху бывала проруха, и разочарованные клиенты покидали офис несолоно хлебавши, но с каждым разом я разгадывала эти ребусы все быстрее.
