Затем профессор взмахнула руками и попятилась.

— Смерть, мои дорогие, — произнесла она, глядя на Гермиону через свои огромные очки. Потрясла головой, словно отгоняла видение в голове, попятилась снова и чуть не упала, споткнувшись о лежащий на полу пуф. — Я увидела смерть…

Класс зашушукался, обсуждая предсказание. Гермиона пробралась к столику, за которым стоял Малфой.

— Драко, ты знаешь, что когда люди смотрят на звезды, в этот момент они вместе?

Малфой усмехнулся в ответ.

Они по очереди смотрели в хрустальный шар, пытаясь увидеть будущее, пока перед глазами не засияли линии жизни. А потом поток времени поглотил их.

Сон закончился, но Гермиона ленилась открыть глаза, чувствуя необыкновенную легкость, словно всю ее усталость, сожаления и тяжелые мысли кто-то просто стёр. Когда Драко выдыхал воздух, она чувствовала запах его дыхания, такой личный и такой знакомый. По утрам они просыпались так, а потом продолжали лежать в постели, если он никуда не уходил. Иногда занимались любовью. Так она лежала в полусне, наслаждаясь своим новым состоянием, обнимая Драко, пока не вспомнила, что с ними случилось.

Теодор Нотт запер ее в темной комнате. Она отключилась и совершила путешествие в мир возможностей. В тот момент Драко должен был создать Крестраж, но он почувствовал, что она в беде, и нашел ее. Завязалась битва, из которой Гермиона отчетливо помнила смертельное заклинание, которое попало в Драко, и оживший маховик времени.

Гермиона провела ладонью по лбу, но не нашла рану, провела ладонью по лицу, но не нашла следы крови. Распахнула глаза и увидела Драко. Как же у него отросли волосы. Совсем как в школе. Она и не замечала этого. Гермиона приподнялась на локтях и нагнулась, чтобы поцеловать его. Даже в полутьме стало ясно, что он… он был другим. Он… он был подростком.

Они лежали на полу. Кругом столы, покрытые темной скатертью, тусклые хрустальные шары на каждом, тяжелые портьеры, между которыми едва пробивался свет. Огонь в камине был погашен. Было холодно, но душно. Кабинет Трелони…

Но как случилось, что они оказались здесь?

К ней резко вернулась память: Гарри, который следил за Малфоем, отборочные и конфундус, который она зачем-то послала в Маклаггена, Рон, который должен был ей нравиться… И они с Малфоем. Она уснула в своей постели в спальне Гриффиндора, а проснулась здесь. Был понедельник, скоро начнется урок Прорицаний. Надо встать, пока кто-нибудь не застал их с Драко вместе.

Она попробовала встать, но в этот момент Драко открыл глаза и притянул ее к себе. Гермиона уткнулась носом ему в щеку. Они лежали так, наверное, минуту, длиннейшую минуту в ее жизни, когда она чувствовала каждый стук его сердца. А потом он ее оттолкнул и вскочил, хватаясь за горло. Гермиона встала с пола.

— Что это было? — сказал Драко, осматриваясь.

— Ты о чем?

— Я… мне показалось, словно я… — он потер горло, несколько раз глубоко вдохнул и произнес: — Что мы тут делаем?

Он был одет в черную пижаму, а Гермиона обнаружила, что на ней надета длинная футболка с утятами, в которой она спала.

— Понятия не имею.

Драко отодвинул штору. За окном уже было светло. Сыпал снег.

— Скоро уроки начнутся, — сказал он. — Идем.

— Да, — ответила она, не двигаясь с места. — Ты первый. Я после.

— Ладно. — Он быстро поцеловал ее, а затем скрылся в двери.

Когда его шаги стихли, послышались голоса:

— Смотри, она тут…

В кабинет вбежал Гарри в пижаме и тапочках и с палочкой наготове, за его спиной сопел Рон.

— Ты что тут делаешь? Мы тебя замучились искать по всему замку. — Гарри тяжело дышал. — Ты в порядке, Гермиона?

— Всё в порядке.

— Ты почему не сказала никому, что пойдешь заниматься Прорицаниями ночью? — спросил Рон.

— Рон, я хожу на руны.

После того урока, на котором Трелони поставила ее вместе с Малфоем, а потом начала нести очередную чушь, Гермиона окончательно решила, что Прорицания не для нее.

— А что ты тогда тут делаешь? — продолжал допытываться Рон.

— Ты исчезла из спальни, — объяснил Гарри. — Мы искали тебя на карте мародеров. Тебя нигде не было, а потом увидели, что ты появилась в кабинете Прорицаний.

— С хорьком, — добавил Рон.

— Мы видели его в коридоре, — сказал Гарри.

— Он… он тоже пришел позаниматься Прорицаниями ночью, — на ходу придумала Гермиона.

— Малфой тебе ничего не сделал?

— Нет, Гарри.

— Пойдем, — сказал Рон, — на завтрак опоздаем.

— Кстати, а где твоя палочка?

Рон, кажется, ей поверил, а вот Гарри смотрел так, словно спрашивал, что же она тут делала на самом деле.

Но Гермиона и сама не знала.

— Идемте, — скомандовала она, — на завтрак опоздаем. Нам еще переодеться надо.

Парвати сейчас ищет свою расческу, уже поставила на уши всю спальню — вспомнилось вдруг.

Войдя в спальню, Гермиона сначала хотела взять свою палочку, чтобы призвать расческу акцио, но вспомнила, что какой-то шутник засунул ее в вазу с еловыми ветками. Расческа потянет за собой ветку, ваза разобьется, и ей еще придется восстанавливать ее заклинанием и чистить ковер. Чтобы проверить свою догадку, Гермиона сунула руку в вазу. И точно — расческа была там.

— О, спасибо, — сказала Парвати, выдергивая расческу из ее рук. — Я уж думала, что на Прорицания опоздаю.

— Как ты узнала, где она? — спросил Гарри.

Гермиона пожала плечами.

Она переоделась в спальне и взяла свою палочку, лежащую на прикроватном столике.

Весь этот день был одним бесконечным дежавю. Как будто Гермиона уже прожила его однажды. Все это было очень похоже на то, как действовала ее память: самые яркие моменты прошлого она помнила, но если спросить, чем она занималась шестого марта на третьем курсе, она вряд ли сможет ответить, зато день, когда Малфой назвал ее грязнокровкой, помнила отлично.

Расческу Парвати она помнила. А то, что давали на обед, не помнила.

На обеде в Большом зале она видела Драко, за ним на некотором расстоянии шли его телохранители — Крэбб и Гойл, и Гермиона уже понимала, что между ними и Малфоем не было почти ничего общего.

Скоро пятый урок, зельеварение со Слизнортом. И если ее догадка верна, то сегодня на зельеварении кое-что произойдет. В коридоре у кабинета она сразу увидела светлую макушку Малфоя. Он стоял у стены и о чем-то разговаривал со своими приятелями. Панси с ним не было. Он как всегда выглядел спокойно-расслабленным. Повернулся в ее сторону, ни на секунду не прерывая разговор.

Гермиона прошла мимо, всем телом ощущая его присутствие, как будто кроме него, в коридоре больше никого не было. Она все еще видела его лицо, когда он появился в темной комнате. Она помнила все их поцелуи в будущем. Помнила, как он ее обнимал. Малфой продолжал беседовать со своими приятелями и ухмыляться.

Гарри толкнул ее локтем, и только тогда она отвела от Малфоя взгляд.

— Ты смотришь на Малфоя.

— Постоянно, — сказала она, зная, что Гарри примет правду за ложь.

— Что между вами? — прошептал Гарри, когда Рон отошёл.

— Рон Уизли и Астория Гринграсс.

— Это та, что младше нас? Он и с ней спит?

— Не думаю.

Со слизеринской стороны на них покосились. Малфой одарил Гермиону одним из своих нечитаемых взглядов.

Наконец, дверь кабинета открылась. Голоса учеников стихли внезапно. Так и есть. Она не ошиблась. Вместо Слизнорта в кабинете стоял профессор Снейп. Сейчас Рон начнет возмущаться.

Рон застонал за ее спиной. Гарри ткнул его в бок. Но Снейп, разумеется, услышал. Он презрительно обвел их взглядом и объявил:

— Сегодня я буду заменять профессора Слизнорта.

Гермиона встала, как всегда, за стол с Гарри и Роном. Снейп посмотрел на них, задержавшись взглядом на Роне.

— Сегодня мы будем готовить Охранное зелье. И чтобы оценить ваши знания, — Снейп снова осмотрел недовольным взглядом Рона. — Пусть Слизерин сегодня поработает с Гриффиндором. Мистер Уизли встаньте с мисс Булстроуд.