Я чувствую на себе прожигающие взгляды. Здесь собрались фейри со всех уголков нашего мира, и все ненавидят меня.

Глаза Ревелна прожигают во мне дыру, такие блёклые, что кажутся скорее серыми, чем серебристыми.

Я смотрю исключительно на королеву, пока она обращается к подданным, и пытаюсь избегать пронзительного взгляда Ревелна. Но всё же, украдкой поглядывая в его сторону в удачные моменты, не могу не отметить несколько деталей.

Он стал крупнее с нашей последней встречи, его тело кажется сильнее, жёстче, чем когда он был подростком. Это самая интересная часть моего возвращения: у меня есть общее прошлое с участниками испытаний, даже если мы нечасто пересекались.

С Ревом… Ну, с ним больше, чем с кем-либо.

У него тёмные волосы и широкие плечи. Серебряные глаза стали тусклее, чем я помню… Хотя в этом, подозреваю, мне стоит винить себя. Ему невыносимо видеть убийцу брата здесь. Это истина, с которой мне придётся жить дальше.

Наверное, я никогда больше не увижу всей красоты его сияющих глаз, как и у его брата. Глаза, потухшие навсегда.

В конце концов он переводит внимание с меня на королеву, политический интерес берёт верх над его ненавистью. Теперь, когда я знаю, что он не следит за каждым моим движением, я решаюсь взглянуть на взволнованную птицу, присевшую на балку под потолком. Её крики стихли до приглушённого уханья.

А затем я осторожно перевожу взгляд на принца фейри, которого не видела целое десятилетие.

Первым делом я замечаю его руки — крупные пальцы, сжатые в кулак. Затем скольжу взглядом по мускулистому предплечью, покрытому татуировками. Раньше их не было. Чёрные линии закручиваются, переплетаются, как лабиринт корней и ветвей, а затем исчезают под закатанными рукавами серой рубашки.

Я продолжаю изучать его тело… моего соперника. Моего врага.

Быстро пробегаюсь глазами по его широкой груди и плечам, скрытым за плотным кожаным жилетом. Они говорят только о том, что я и так уже знаю — он готов к битве.

Затем его длинная шея, острый подбородок. Мой взгляд задерживается на пухлых губах — мягких и нежных, решительно отличающихся от всех остальных его черт. Жёсткие линии скул, злость в глазах.

Ревелн суров и жесток. И жаждет крови.

Моей. Он жаждет убить меня.

Не нужно особой проницательности, чтобы прийти к этому выводу, но это должно стать мне хорошим напоминанием. Уверена, он не даст мне забыть.

— Завтра мы начнём, — произносит королева вкрадчивым, пугающим тоном, — с представления каждого из наших чемпионов, представителей каждого двора. Пятнадцать сильнейших фейри примут участие в этом непростом соревновании. В полдень начнётся первое испытание. К концу этого месяца будет выбран спаситель.

Зал взволнованно перешёптывается. Я молчу, глядя строго перед собой. Прежде испытания длились минимум три месяца. Так что этот ускоренный курс обещает быть интенсивным.

— Мы не станем сокращать количество испытаний или упрощать их. Просто у участников будет меньше времени на восстановление между этапами, и это будет отличной подготовкой победителя к предстоящей миссии. Как вы все знаете, у нас мало времени и мы не можем тратить его впустую. Нам нужно выбрать спасителя как можно скорее. Но ещё важнее убедиться, что мы выберем достойного. Политика не играет роли. Не в нашем положении. Мы должны выбрать самого сильного, самого смелого, самого находчивого фейри, готового к любым испытаниям. Только сильнейший фейри сумеет выжить в Выжженных землях, поэтому только сильнейший фейри пройдёт все испытания.

Поражение, действительно, не вариант. Я ещё не видела всего масштаба катастрофы, но и так понимаю, что жизнь фейри во всех смыслах под угрозой. Если бы они сказали мне, что десять детей погибло от этой кары небес, я бы уже поддержала проведение испытаний. Но названное ими число — три сотни — уму непостижимо. Это почти четверть всех маленьких фейри в нашем мире. Из-за того, что мы взрослеем медленно, дети для нас редкость. Величайшая ценность.

Я уже подумывала над тем, чтобы бросить этот мир на волю судьбы. Всё равно я не намерена возвращаться в Двор теней, даже в роли спасителя мира. Но несколько причин побудили меня принять вызов.

Во-первых, чисто из гордости. Я могу победить, и я это докажу.

Во-вторых, потому что я верю, что каждый двор должен иметь право на престол, не только самые процветающие.

В-третьих, несмотря на всю жестокость этого мира злобных фейри, их любовь к детям неоспорима. И она есть во мне.

Глубоко внутри я могу быть прогнившей насквозь. Но если сражаться, так только за тех, кто не может постоять за себя. И возможно — только возможно, — если я спасу их, то искуплю свою вину. Может быть, однажды, я смогу простить себя и жить дальше.

Огни мелькают над моей головой, пока я стою у перил балкона Мерцающего двора, оглядывая земли, которые я потеряла в подростковом возрасте. Пологие холмы полны магии и говорящих деревьев. Свет, сила и красота человеческого мира не идёт ни в какое сравнение.

Испытания будут проводиться при Мерцающем дворе — доме огненных фейри, — потому что это родина нынешней Верховной королевы. Скоро власть Верховного двора перейдёт к другому дому. Новый век, новый монарх, новый правящий двор. Светящийся двор должен был стать следующим. Всё ещё может, если Ревелна изберут наследником. Но Сверкающий, Вихревой и Искрящийся дворы тоже претендуют на трон, насколько мне известно. А эти испытания способны перевернуть всё с ног на голову.

Лёгкий ветерок ласково щекочет мою кожу. Магия, которую я думала, что потеряла, наполняет мои лёгкие восхитительнейшим образом. Отсюда до моих родных земель в Теневом дворе сотни миль, но всё же я в мире фейри, и одно только это даёт мне ощущение целостности. На кратчайшее из мгновений я чувствую себя дома. Оно пройдёт, не успею я оглянуться, как будто и не было вовсе.

Но сейчас я намерена извлечь из него максимум.

Большая часть территории Мерцающего двора — это пустыня, но западные земли располагаются на берегу Чёрного моря, и там произрастает удивительное изобилие пышной красно-оранжевой растительности. На западе Золотой лес и Чёрное море, на востоке и много миль к северу растянулась бесплодная пустыня.

Переплетение троп и качающиеся янтарные деревья, яркие и сияющие, не находят отклика в моей памяти. Но я узнаю отголоски дикой магии, необъятной и нетронутой.

Жар опаляет мою шею, и я вздрагиваю, когда на меня падает тень. Быстро моргаю, удивившись, что не заметила, как он приблизился, но теперь я чувствую его присутствие — тяжёлое, подавляющее. Гнев исходит от него волнами.

— Явилась-таки, — только и произносит он тихим мрачным голосом.

Закрываю глаза, сдерживая дрожь. Я могла бы представить, что в его голосе нет враждебности. Сделать вид, будто он рад оказаться рядом. Притвориться, что моё присутствие не причиняет ему боли.

— Искушение было слишком велико, — ровно отвечаю я.

— Захотелось в последний раз увидеть дом перед долгой мучительной смертью? — его слова так же резки, как его обсидиановые клинки.

— Почти, — его бы устроила перспектива оборвать мою жалкую жизнь. — Я намереваюсь выиграть.

Это правда. Испытания Терний были созданы, чтобы воспитать безжалостность. Они порождают насилие и жестокость, чтобы удовлетворить жажду власти самых кровожадных фейри.

И в этом мне нет равных.

К тому же, пускай они об этом ещё не знают, но я самая могущественная среди всех. Цена этой силы неоправданно высока, но поскольку уже давным-давно оплачена… Я могу использовать её во благо.

Не то чтобы я ожидаю, что испытания будут лёгкими. О нет. Уверена, я окажусь на волоске от смерти разок-другой, перед тем как пройду их все.

Но победа будет за мной.

— Намереваться и выиграть — это совершенно разные вещи. Твои шансы невысоки, предательница, — он выплёвывает последнее слово, и я вздрагиваю. У меня новое прозвище. Как мило.