«Славный, добрый дедушка, оттаскать бы тебя за бороду! – Дым молча наливался злостью, он знавал подобных шутников, обращавшихся порой, к изумлению бравых рыцарей, бронированным драконом или ещё каким чудовищем. – Нет уж, я удалюсь без слов, но потом вернусь и выпотрошу из тебя всё, вплоть до замечательного сундука».

– О, храбрый юноша, отчего так быстро покидаешь меня? – глумился дед, но Дым лишь прибавлял ходу.

«Козёл-провокатор! С какой радостью я снесу твою плешивую головёшку, только не уходи!» – Дым кипел, в самый раз кого-нибудь зарезать.

Не успел Дым отойти достаточно далеко, как на него выскочил орущий детина с топором (заказывали?), что он орал – не разобрать, но намерения имел недружелюбные. Дым не подал вида, что готов к бою, не считая руки, лежащей на рукояти клинка, но когда мужик оказался совсем близко, Дым провёл укол с выпадом. Противник крякнул и рухнул на землю, проткнутый насквозь, перекрашивая близлежащую травку в красный цвет и наполняя победителя дополнительной силой.

– Наконец-то, – прозвучал незнакомый голос, в котором слышались оттенки облегчения и плохо скрываемой радости.

– Кто здесь? – Дым не испугался, спросив по инерции, понимая, что никто не появится и вряд ли отзовётся. Так и вышло.

Пора внимательно рассмотреть напавшего. Удивительно, мужик не походил ни на злодея, ни на обкуренного наймита, притом, что не посещал ни бани, ни цирюльника. Ещё занятней то, что мужик сильно напоминал самого Дыма, до того момента, как он надел кольцо.

«Интересно, напал бы он на меня, сними я кольцо?» – Дым спрашивал, не сомневаясь в ответе, игра действительно являлась многовариантной – то, что он по-настоящему любил в лучших Role Play Games.

Дальше, по сложившимся игровым традициям, следовало обшарить труп, но послышавшийся лай заставил Дыма сосредоточиться и ждать новой схватки. Однако появившиеся собаки не проявили к Дыму интереса, набросившись на труп убиенного, от которого очень быстро остался только топор. После чего одна из собак, виляя хвостом, подошла к Дыму и облизала ему руку, ту, на которой оставалась кровь, а следом и клинок, ничуть не боясь гибели. Проделав всё это, собаки исчезли.

«Этот мир слишком рационален, по крайней мере, пока, а значит, я легко обойду его законы», – Дым закинул топор в мешок и двинулся в обратном направлении, имея простой и безукоризненный план.

– А-а, у тебя уже появились вопросы? Послушаем, послушаем, – старик пребывал в хорошем расположении духа.

«Вопросы это у тебя, а у меня появились ответы», – кипел желчью Дым, продолжая, при этом, широко улыбаться.

Приблизившись, он совершил нелогичное действие – воткнул клинок в горло старику, а потом ещё и ещё, колол и рубил, рубил и колол – остановили собаки, прибывшие на кровавый ритуал. Снова всё повторилось, включая слизывание крови с рук, оружия, а теперь и одежды, после чего Дым оказался чистым и опрятным. В остатке какой-то амулет, ну и, конечно, сундук. Помучившись с замком, Дым вспомнил о ключике в ларце. Готово! Но, перед тем как откинуть крышку, Дым надел амулет…

Очнулся он подле того же сундука, амулет по-прежнему висел на шее, а сундук оставался закрытым, но мир изменился – звуки, цвета, ощущения, всего стало много, очень много, Дым только слушал и смотрел по сторонам. Описать увиденное не достанет слов, лучше погожим летним деньком выйти к нескошенному лугу и нырнуть в его пушистую траву, задыхаясь от пьянящего аромата свежести и молодости, наслаждаясь трелями и переливами пения невидимых птиц и многократно повторяющимся гулом бесчисленных насекомых, с постоянными сменами ритма и тональности. А чуть оттолкнувшись от земли, взбежать ли на невысокий холм, либо просто взлететь, подчиняясь охватившему восторгу, и окинуть взглядом окружающую красоту, теряя последние остатки рассудительности, подчиняя своё существование одним лишь чувствам. Очень сложно видеть звёзды сквозь дневной свет, а Дым видел; также сложно слышать шум воды, бегущей глубоко под землёй, а Дым слышал; и совсем невозможно ощутить присутствие смерти, её иероглифа, над всем этим миром, но Дым ощущал.

«Странно, старик должен был знать мои намерения, но почему он не защищался? Он не верил или не мог?» – ответом Дыму послужил смех, громкий, но недолгий смех того же загадочного голоса.

Решив применить новые способности, Дым попробовал отследить источник голоса, но тот был везде и нигде, то концентрируясь, то растекаясь, а то и вообще покидая пределы осязаемого пространства. Дым окончательно прочухался и переключился на добычу. Сначала нерасшифрованная книга из мешка, последовательность желательно соблюдать, это слишком очевидно и логично, чтобы этим пренебрегать. Так Дым получил заклинание сверхинтуиции, дающее временную способность сканировать пространство вокруг себя, с очень высоким разрешением проявляющихся объектов. При первом прочтении Дым увидел крупную деревню, вполне мирную на вид, куда он и наведается, предварительно выпотрошив сундук.

Ловушки он обезвредил легко, теперь легко, но попробуй открыть без амулета (и, кстати, заклинания) – труп, так что у Дыма лишний повод похвалить себя за опытность и осторожность. Внутри сундука – богатый улов: и одежда, и доспехи, и оружие, и книги, и много всяких полезных, а также не очень полезных, мелочей. Единственное, что удивило Дыма, – это невозможность прочтения ни одной из новых книг, что указывало на их повышенную сложность. А вот со всеми видами таблеток Дым разобрался, обычный набор: лекарства, антидоты, стероиды и тому подобные средства.

Об оружии особый разговор: новый клинок был длиннее, острее и прочнее предыдущего, а главное, отсвечивал неестественным лиловым блеском, предупреждая о магических свойствах. Опробовав его, Дым признал, что получил нечто большее, чем оружие, ведь даже разжимая ладонь, он не ронял сего предвестника смерти, а скорость фехтования делала меч неразличимым для глаз, улавливался лишь свист рассекаемого воздуха, как пение таинственной кровожадной птицы. Понятно, что возросла и техника владения, ведь Дым получил огромный опыт (за старика), кроме множества бонусов, сокрытых в амулете. Стрелковое оружие отсутствовало.

Завершив экипировку, Дым захотел оценить новый облик, а для этого требовалось подойти к озеру. То злобное растение его не сильно пугало, Дым и сам не менее злобен, поэтому он направился к воде, в правой руке сжимая новый клинок, а в левой – топор первой жертвы. Монстр не подавал признаков жизни, прикинувшись мирным деревом, возвышающимся прямо над зеркальной гладью, никаких щупалец или их подобия, просто большое старое дерево. Дым смотрел на него, пытаясь понять, кто с кем справится, в размышлениях он легонько подбрасывал топор и вращал мечом, скорее поигрывая, чем демонстрируя силу, но монстр испугался и, издав вздох разочарования, втянулся под воду. Дым даже обрадовался такому положению, всё-таки его не покидала неуверенность в исходе боя, а теперь всё выглядело как в самом начале игры, можно подойти к воде и посмотреть на отражение.

«Ого, нехилый дядька получился!» – Дым аж присвистнул от удивления.

Тот, из озера, демонстрировал нечто древнее, поначалу возбуждающее интерес, но, по сути, невообразимо чуждое и отталкивающее, недостойное звания человека. Дым довольствовался внешним лоском, не вникая в меняющееся сознание, разделённое с каналом духа, приданным каждому человеку, разделённое тонкой, но очень прочной перегородкой из первобытного страха (холодом, поразившим сердце). Перегородка не вечна, и она растает, но к тому моменту истина не испугает, а восхитит, низвергнув душу в тёмные объятия зла, будто ведя в небесные города. Это путь тьмы – путь искажения и обмана, путь искушения малостью за потерю бесконечного, золото вместо благодати, подвал вместо храма. Это путь, отвергающий святость духа, измеряющий духовность биохимией, генетикой и прочим узким знанием… материализм – это ода смерти, одна из самых убедительных приманок пресытившимся свободой воли.

Кто теперь Дым? Уверенный сильный воин, на вид тридцати пяти – сорока лет, благородного происхождения, относящийся к правящей касте, – судя по одежде и властному, волевому противопоставлению себя миру.