– Ты обалдела что ли? Я два дня возле этого холста провозился!

– Лучше бы ты эти два дня на что-то полезное потратил. У тебя обои в коридоре скоро в рулоны сами начнут сворачиваться, а ты фигней страдаешь.

– Какой фигней? Я пытался написать картину. Мне стало это интересно и я захотел помотреть, что из этого получится. Я позвал тебя, чтобы ты просто выразила свое мнение по этому поводу, а не читала лекции, что мне делать.

– Я и выразила свое мнение.

– Ты считаешь, что оно, это мнение, выражается в такой вот форме?

– У меня получилось именно в такой форме. А если ты все так болезненно воспринимаешь, значит, у тебя проблемы с самооценкой.

– И?

– Что и?

– Продолжай. При чем здесь самооценка?

– При всем.

– Знаешь, если у меня и возникают проблемы с самооценкой, то благодаря именно тебе. Ты постоянно разносишь в пух и прах все мои начинания.

– Если бы ты занялся реально полезными вещами, я была бы только рада. А ты что?

– Что?

– Ты постоянно выдумываешь какую-то бредятину, просто страдаешь ерундой. Что у тебя вообще в голове происходит?

– Ну, и какая может быть у меня самооценка после всего выше услышанного?

– Нормальная! Займись чем-то дельным!

Вот так.

Это моя девушка Ирина, и она страх как не любит, когда я занимаюсь какими-то своими делами. Ну, хорошо. Типа делами. Назовем эти дела увлечениями. Она хочет, чтобы все свое свободное время я проводил рядом с ней, а если я уж и надумаю что-то творить или делать, так чтобы с этого занятия была какая-то польза или прибыль. Очень практичная девушка мне попалась. Я иногда подумываю, а не послать ли ее куда подальше. Если сейчас она устраивает такие козни, то что будет, когда мы поженимся. Уверен, что она тоже задумывается о целесообразности нашего с ней дальнейшего совместного проживания. Какой толк с этого балбеса, наверное, думает она.

– По-моему, ты перегибаешь палку, – продолжаю я наши с ней дебаты, – и пытаешься контролировать любое мое действие.

– Никто тебя не контролирует. Ты сам хотел узнать мое мнение. Пожалуйста.

– М-да? Неужели все так плачевно?

– Я тебе уже сказала. Что ты еще хочешь от меня услышать?

Наверное, я сделал уж слишком глупое выражение лица, потому что Ирина разозлилась не на шутку.

– Короче, я ушла. Спустишься на землю – звони.

И, действительно, ушла, на удивление даже не хлопнув дверью. Я, конечно, пытался ее остановить, но она девушка принципиальная.

Ну, и скатертью дорога, подумал я. Хотя где-то в потаенных уголках души, конечно же, расстроился. Совсем чуть-чуть. Потому что как только закрыл за Ириной дверь, сразу вернулся к своему холсту и взял в руку кисть. Надо бы кое-что завершить. А я в последнее время начал себя приучивать доделывать все до конца. Идти, так уж до победы.

Спускаться на землю я не собирался. Да и какой в этом был смысл? Все равно через какое-то время меня снова потянет в облака. Я себя знаю и поделать с этим ничего не могу.

Ирине я не звонил. Она мне тоже. Я даже конкретно надрался в один из дней во время нашего с ней такого вот печального штиля в отношениях.

В тот день я похвастался своему знакомому, с которым выпивал, своей картиной. У меня была ее фотография на смартфоне. Он тогда всего лишь сказал.

– Опа! Прикольно… Скинь мне.

Я скинул ему фотку на телефон, а он потом добавил.

– Закинь ее на какой-то сайт. Ну, есть же там всякие, для художников, где они свои картины продают.

– Ага, – ответил я и налил в рюмки еще водки.

Где-то недели через полторы мне позвонили. Номер неизвестный.

– Алло, – сказал я в трубку, теряясь в догадках, кто бы это мог быть.

– Мне ваш номер телефона дал Никита.

– Какой Никита?

Незнакомец назвал фамилию моего знакомого. Того самого, с которым я тогда выпивал.

– И? Чем обязан?

– Я хотел поговорить по поводу вашей картины.

– Опа! Даже так, – вырвалось тогда у меня.

На картине было изображено морское дно, на котором плавали скелеты рыб. Абсолютно ничего мрачного. Все в ярких цветах. Даже головешки у скелетов улыбаются. В общем, не смотря на всю унылость сюжета, смотрелась она весело, я бы даже сказал, жизнерадостно.

Мы договорились о встрече, и на следующий день я повез свое творение на смотрины.

Это был ресторан японской кухни, а человек, который мне звонил, был владельцем этого заведения. Короче, он забрал у меня картину за сто пятьдесят долларов. Ровно за ту цену, которую я озвучил, когда встал вопрос о продаже. Мало того, он попросил, чтобы я попробовал написать что-то еще в таком же стиле. У него в нашем городе было еще три ресторана и ему хотелось украсить интерьер чем-то необычным. И мою картину он нашел весьма интересной и подходящей для своих заведений.

Если вам когда-либо приходилось переживать настоящее воодушевление, вы знаете, какое это внеземное состояние. По дороге домой я парил. Все было ярким, цветным и насыщенным. Непередаваемое чувство.

После того, как я продал свою первую работу, то сразу позвонил Ирине.

– Надумался, наконец-то, – первое, что я от нее услышал.

– Что-то ты не очень рада моему звонку. Неужели не соскучилась?

– Представь себе. Я даже уже начала тебя забывать.

– С чего это?

– Потому что ты забыл обо мне.

– Нет. Я все это время о тебе думал и вспоминал. Каждый день по несколько раз.

– Чего тогда не звонил?

– Слишком долго витал в облаках. Я и сейчас еще там… Короче, давай встретимся. Я реально за тобой соскучился.

Ирина какое-то время еще повозмущалась, но все же согласилась прийти на встречу.

Я пригласил ее в тот самый ресторан, где теперь на одной из стен висела моя картина.

Я договорился с хозяином, чтобы столик, над которым висело мое творение, к определенному времени зарезервировали за мной.

– Я собираюсь прокутить все деньги, которые вы заплатили мне за картину, – сказал я ему.

Он рассмеялся и ответил.

– На покупку красок и холстов для новых картин, мы сделаем вам хорошую скидку. Но с одним условием. Если эти картины будут написаны для моих заведений.

– Это даже не оговаривается.

Вечером мы пришли в ресторан в назначенное время и… упс! Столик был уже накрыт и блюда ждали, когда их начнут уничтожать. Для меня это было так неожиданно, что я даже разнервничался, предположив, что может быть он накрыт и не для нас.

К нам подошел официант.

– Я резервировал тот столик, – сказал я ему, показывая в нужную сторону.

– Вы Денис?

– Да.

– Проходите, пожалуйста, – сказал он, улыбаясь, затем подошел ко мне ближе и сказал шепотом, – отдыхайте. Привет от Андрея Ивановича.

Я пытался что-то сказать, но он сделал такой жест, что я понял – расслабься, братишка.

Затем он добавил.

– Все нормально.

– Спасибо. И… передайте Андрею Ивановичу мои наилучшие пожелания, – ничего лучшего я придумать не смог, слишком уж разволновался.

– О чем вы там с официантом шептались, – спросила Ирина, когда мы садились за стол.

– Да, так, – ответил я.

– По какому поводу банкет, – Ира выразила на своем лице удивление и уставилась на меня.

– Если ты будешь очень внимательна, то догадаешься, – попытался я изобразить на своем лице загадочность.

– Хм… Заинтриговал. И все же?

– Ну… Посмотри вокруг… Может быть где-то ты увидишь что-то знакомое.

– У меня здесь знакомое не что-то, а кто-то. Это ты. Ну, а так, – Ирина принялась бегло смотреть по сторонам, – пока ничего не наблюдаю.

– Хорошо, даю подсказку. Оно над нашим столом.

– Лампа?

– Нет. Висит на стене.

– Картина?

– Да, – улыбнулся я, – и что? Разве ты ее не помнишь?