— Тирса, рада видеть тебя… Но ты меня сейчас задушишь, — девушка осторожно выпуталась из объятий женщины и сделала шаг назад. — Мы выполнили твое поручение, и я решила, что не заглянуть домой было бы ошибкой…

— Ошибкой было не сообщить нам о твоём положении! — всплеснула руками матриарх, вперив взгляд в живот охотницы. Краем уха девушка услышала, как стоящий за ее спиной Нил согласно хмыкнул. — Почему ты не сказала?

— Потому что я и без вашей просьбы намеревалась вернуться. А это послужило лишь дополнительным стимулом выдвинуться пораньше, — спокойно ответила Элой. — Кроме того, разбойничий лагерь оказался совсем небольшой, а со мной был Нил. — она бросила лукавый взгляд в сторону Карха, подошедшего к беседующим женщинам чуть ближе.

— Надо полагать, это твой избранник? — посмотрев на мужчину, спросила Тирса. Боковым зрением Элой заметила, как он напрягся, ожидая ответа девушки.

— Так и есть. — уверенно кивнула Элой мартиарху, и могла бы поклясться, что услышала из-за спины облегченный выдох.

— Какой у тебя срок, дитя? — продолжила расспросы женщина. Нора задумалась, пытаясь прикинуть, сколько прошло времени с последнего кровотечения.

— Не могу сказать точно, но полагаю – около восьми месяцев.

— Значит, времени на подготовку совсем мало! — Тирса засуетилась вокруг девушки. — Ты останешься здесь, под нашим присмотром, пока не настанет время. Необходимо успеть провести все необходимые ритуалы и воздать Матери должные молитвы! Но не переживай, девочка, мы все сделаем. А теперь ступай, отдохни с дороги. Варл тебя проводит, — она махнула рукой на прислонившегося к каменной стене воина Нора, а затем перевела взгляд на Карха. — Нил, ты тоже здесь почётный гость. Мы рады тебе.

***

— Я чувствую себя здесь не к месту… — признался ей мужчина, запирая дверь их домика, когда они остались вдвоём. — Все эти люди и их натужная доброжелательность ко мне, снисходительность… А на деле все смотрят волками. Как ты жила здесь все это время, не понимаю… Я бы сбежал отсюда сразу же, как научился ходить.

— По началу было непросто, — охотница печально кивнула, вспоминая свою прежнюю жизнь в качестве изгоя племени. — Нора довольно замкнуты и аскетичны. К чужеземцам относятся настороженно… Но поверь, зла они тебе не желают. А со временем привыкнут и перестанут глазеть. — Элой умолкла, задумавшись, а затем неожиданно произнесла: — Наверно, тебе стоило вернуться в Меридиан, когда мы разделались с лагерем. Я бы добралась сюда сама.

Охотница увидела, как сказанная ею фраза заставила Нила вздрогнуть, точно от удара. Серые глаза Карха холодно блеснули в сумраке комнаты, а наполненный обидой голос понизил температуру вокруг ещё на пару градусов:

— Вот как ты считаешь?… То есть ты всерьёз думаешь, что я оставил бы тебя одну? — Он смотрел на неё как на неразумное дитя. — Сбежал бы подобно трусу?… Бросил?…

Элой опустила глаза, не выдержав осуждающего взгляда мужчины, и почувствовала, как стыд заставляет щеки полыхать. Почему она сказала это? Что за глупость слетела с языка?

— Нил… Я совсем не это имела ввиду. У меня и в мыслях не было обидеть тебя. Но если тебе плохо здесь, я не хочу тебя держать.

— Тогда зачем ты говоришь мне это? Мое мнение ты не учитываешь?… — Карха обошёл девушку, остановился за ее спиной и, положив руки ей на плечи, более мягко продолжил: — Если бы я так поступил – это было бы самым глупым поступком в моей жизни.

— Но неужели ты не сомневаешься? — Нора медленно повернулась к мужчине лицом, по прежнему старательно пряча от него взгляд. — Так, как прежде, больше не будет… Я уже себе не принадлежу, а у тебя ещё есть возможность побыть свободным…

Девичьи пальцы вцепились в края его жилета и судорожно сжали ткань. Как бы ей ни хотелось удержать Нила рядом с собой, Элой понимала, что просто не имеет права лишить его выбора. Это было бы подло по отношению к тому, кого так сильно любишь.

— Я не оставлю тебя никогда, моя Нора. — последовал ответ. Охотница шумно выдохнула и наконец решилась посмотреть Нилу в глаза. Он улыбнулся ей, ласково проведя большим пальцем по ее подбородку. — Ты приручила зверя, и теперь он до конца своей жалкой жизни будет спать у подножья твоей постели, беречь тебя, и убивать ради тебя, если такая радость ему представится. И это не изменится никогда.

Сердце пустилось галопом о рёбра, а в носу защипало. Не было ни капли сомнений в искренности этих слов. И страха не было тоже. Бояться вообще больше нечего.

— Зачем же у подножья? — тихо спросила Элой, переплетая их пальцы и утягивая Нила вглубь комнаты, к широкой кровати.

========== Отец ==========

Время в деревне тянулось до ужаса медленно, день ото дня Элой становилось все тяжелее, спина болела, а мышцы рук и ног словно забились. Казалось, что она уже просыпалась усталой.

Несколько раз, правда, девушка порывалась отправиться на охоту, но Нил отговаривал ее и сам уходил в лес, отдуваясь за двоих. Ему не нравилось находиться в племени, быть у всех на виду, и потому он частенько пропадал в угодьях до позднего вечера, несмотря на то, что убийство зверей не приносило ему большого удовольствия. Элой откровенно скучала, но никогда не просила его оставить это занятие и побыть с ней, понимая, что ему нужно пространство.

Матриархи приставили ей в помощь молоденькую девчушку по имени Иона, которая должна была хлопотать по хозяйству и сообщать Тирсе и остальным о состоянии здоровья Элой. Однако, бесконечное щебетание и надоедливая щепетильная забота соплеменницы выводили юную Нора из себя, и при каждой свободной минутке она старалась сбежать подальше от новоиспеченной няньки и побыть в одиночестве.

Во время своих прогулок она часто вспоминала Раста. В памяти всплывали моменты из детства: их беседы у костра, пока готовился ужин, его наставления перед охотой и недовольное ворчание, когда она убегала в лес допоздна… Элой так хотелось проведать его, ведь последний раз она была на могиле когда? Перед битвой? Казалось, с того момента прошла целая жизнь… Но сейчас она понимала, что попросту не сможет добраться до кургана, где покоились его останки. А просить у кого-то помощи не хотелось, все вокруг и так слишком суетились вокруг избранной и ее еще не родившегося ребенка… “Обещаю, Раст”, – подумала Элой, поглаживая пальцами амулет, подаренный приемным родителем, – “Я скоро навещу тебя… И приведу кое-кого познакомиться.”

Миновав Холм Матери, Элой опустилась возле ручья, стекающего с пригорка и погрузила руку в холодную воду. После долгой прогулки дышалось тяжело, на лбу выступила испарина. Утерев ее тыльной стороной ладони, побывавшей в ручье, Нора блаженно вздохнула. Да, на охоте она бы сейчас долго не побегала…

— Элой… Не ожидал тебя здесь встретить… — послышалось за спиной. Девушка подскочила с места и повернулась на звук знакомого голоса. От резкого подъема голова закружилась, ноги задрожали, и на мгновение охотница было решила, что сейчас рухнет спиной в ручей, но портной ловко поймал ее под руку, не давая потерять равновесие.

— Ох, Теб! — придя в себя, Элой радостно бросилась ему на шею. — Я так соскучилась! Где ты пропадал?

Неловко приобняв девушку в ответ, мужчина сдавленно ответил:

— Я тоже соскучился…

— Так где ты был? Я вернулась в деревню уже как две недели, а ты словно сквозь землю провалился… — Охотница укоризненно взглянула на друга. — Я приходила на рынок почти каждый день, в надежде встретиться, но твоя лавка оказывалась все время закрыта.

— Да… Я сейчас… В общем, я пока работаю дома, — промямлил Теб, отводя взгляд в сторону.

— Вот как? — Элой недоверчиво вскинула бровь. — И давно ты работаешь из дому? Хотя нет, дай угадаю… Две недели?

Портной надсадно вздохнул, его взгляд скользнул по зарумянившемуся от негодования лицу подруги, спустился ниже, на живот.

— Я хотел с тобой повидаться, поверь… Когда я услышал новость о том, что ты вернулась в племя, я был так счастлив… Пока…

— Пока тебе не сообщили, что я вернулась не одна? — продолжила за него охотница и опустила глаза, устыдившись своей поздней догадки. — Прости меня, Теб.