Конкордия успокоилась. – Ненавижу летуний! Брезгливо передёрнув плечами, Заявила она. – Вероника! Ну пока ты Вероника, скажи, что ты помнишь? – Внимательно смотря на меня своими изумрудными глазами, спросила русалка.

– Ничего, совсем ничего! То есть какие-то всплески в памяти случаются, сны странные снятся, но как бы это моё и не моё, не знаю как объяснить, со вздохом сказала я. Зову какого-то Ария во снах, но не помню кто это! На этих словах, Конкордия и Вармун молча переглянулись, стало тихо тихо. Только слышно было как сытый кот храпит у очага. – Голова от всего этого пухнет. – Чуть не плача, сказала я.

– А Найта ты совсем не помнишь? – Очень осторожно, как будь то боясь что-то вспугнуть, спросила Конкордия.

Кто такой Найт? Никогда не слышала о нём. Кто это? – В ответ спросила я.

– Совсем, совсем не помнишь? – Даже капельку? – С горечью в голосе снова спросила она.

– Нет, совсем ничего не припоминаю. Только Арий, его имя всплывает в памяти.

Глаза у Конкордии стали очень печальные. Казалось, что вся скорбь мира отразилась в них. Ударив рукой по воде, русалка нырнула и долго не показывалась. Вармун только вздохнул и покачал головой. Плеск, Конкордия резко вынырнула и сразу же пошла в атаку. – Если бы я не знала, что ты ничего не помнишь, то сказала бы тебе, что ты конченная стерва!!!

– Выпалила она, сверля меня изумрудным взглядом. От которого стало не по себе.

– Не обижайся на неё. – Попросил Вармун. – Найт наш герой! – И он в беде, а мы ничем ему не могли помочь, пока ты не прибыла! – Уже с улыбкой продолжал он.

– Расскажи ей, расскажи!!! – Требовала Кона. – Пусть она узнает, пусть ей будет стыдно, что она его не помнит!!! – Почти со слезами в голосе выпалила речная девушка, и снова скрылась под водой.

Вармун посмотрел на меня, в его глазах читалось сомнение. Не рано ли ей что-то рассказывать? – Я не буду тебе всё пока рассказывать, ты не готова сейчас. Надо для начала память вернуть. Но про Найта немного расскажу. От тебя теперь зависит его жизнь. Не более и не менее, грустно продолжал он. – Много веков назад ты уже приходила в этот мир, начал рассказ дедушка. И первым, кто тебя поддержал был Найт! Он был твоим другом, защитником, братом! – Не раз спасал тебе жизнь! Может быть он хотел быть для тебя не только братом и другом. Но ты полюбила другого. И даже тогда он не отвернулся от тебя! Был самым верным! – Продолжал со слезами на глазах Вармун. За ним пошли все волколаки, он объединил разрозненные племена!

– Кто? – спросила я. – Волколаки? – Тоже знакомое название, блин, да это же оборотни! – Память опять мне пришла на помощь, в голове всплыли отрывки из древних книг. Русалки, ырки, оборотни! Мне кажется уже хватит, мозг отказывался всё это воспринимать! Я закрыла глаза. «Сон это просто сон, сейчас открою глаза и проснусь!». Приоткрыв один глаз, я увидела сердитый взгляд Конкордии. «Нет не сон! Ну почему я? Почему?» – Не отпускала меня настойчивая мысль.

– Когда ты пропала, сначала всё было хорошо. Но затем, постепенно, потихонечку всё пошло не так. Продолжал рассказ Вармун. – В конце концов, вампиры опять захватили власть, и поработили всех и волколаков тоже. И только Найт не преклонил колено перед верховной вампиршей, кстати её зовут Барбелла. Тебе придется в своё время с ней встретиться. О чём то задумавшись, сказал он. – То что Найт не подчинился, взбесило Барбеллу, она укусила его. Для волколака укус чистокровного верная смерть. Ничто не поможет. – На этих словах старец внимательно посмотрел на меня своими ясными глазами. Только кровь странника может перебить кровь вампира!

– А дальше? – Спросила я. Эта история подняла в моей душе, что-то давно забытое, но очень родное! Слёзы наворачивались на глаза. Душа горела!

– А дальше, решив что он мертв, они бросили его в реку, надеясь что сыпуны его съедят.

– Но Кона нашла его раньше и притащила сюда в наше убежище, никто не знает про него. Это наш шанс выжить. Найту становилось хуже и мы ничем не могли ему помочь. Тогда мы приняли решение опустить его очень глубоко в дальний омут. Там холодно и яд Барбеллы будет действовать медленнее. Что бы дать ему немного времени. И стали звать тебя.

На этих словах Вармуна послышалось всхлипование. Кона просто рыдала в своём пруду. Слёзы её скатывались по пухлым щекам и превращались в кристаллы похожие на алмазы. Плюх, плюх, плюх падали они в воду и шли ко дну. – Найт! А вдруг он уже умер, а мы даже не знаем об этом, продолжала рыдать Конкордия.

– Так давайте попробуем ему помочь! – Неожиданно твёрдо и решительно для себя, сказала я. Кона и Вармун замерли и с надеждой уставились на меня. Глаза нашей русалки засияли изумрудным светом. Ничего не сказав она исчезла в воде. – Будь осторожна! Прокричал вслед дедушка. В глазах его уже жила надежда, он даже как-то выпрямился и перестал подкашливать.

– Она вернется не скоро! Это очень далеко и глубоко. Тебе надо поесть и поспать. – По отечески заботливо произнес Вармун. Завтра будет непростой день. – Только бы он был жив, только бы жив! – Продолжал приговаривать старец.

Есть мне совсем не хотелось, но вот глаза уже тяжелели и слипались. – Да я бы поспала, честно призналась я.

– Ну так пойдём! Пойдем! Ты дома! Не стесняйся продолжал суетиться Вармун. Мы прошли через узкий проход в другую небольшую пещеру. Там лежал огромный серый камень, заваленный шкурами каких-то животных. – Твоя кровать, точно не замёрзнешь. Мы экономим дрова их тяжело достать, да и Кона сохнет от жары. Рассказывал дедушка. У стены стояла большая бочка, «наверное из дуба» подумала я. – Сейчас воды нагрею искупаешься и одежду принесу. – Продолжал хлопотать Вармун. – И было видно, что ему это в радость.

Помывшись и переодевшись я «рухнула на свою кровать» и закуталась в шкуры. Стало так тепло и комфортно, что я мгновенно провалилась в сон. Буквально вырубилась. Ни снов, ни тревог, полный покой.

Последний лучик солнца ушёл за горизонт. Ночь вступила в свои права. На тёмно-фиолетовом небе стали вспыхивать первые звёзды. Два полумесяца и одна полная луна довольно ярко освещали всё вокруг. Особенно величаво освещался в лунном свете огромный старинный замок, с длинными узкими проёмами для окон. Стекла в этих проёмах были чёрные и зловещие. Как будь то кто-то хотел спрятаться за ними от солнечного света. Острые шпили замка уходили высоко в ночное небо. Замок окружал огромный ров с водой, в котором кишели какие-то гладкие блестящие твари с красными глазами. У больших железных дверей стояла стража. Высокие, загорелые юноши крепкого телосложения. Мышцы так и играли волнами по всему телу. Длинные светлые кудрявые волосы спадали по могучим плечам до узких бёдер. Светлые голубые глаза, как осколки неба, оглядывали горизонт. Тёмный румянец горел на щеках. Это были волколаки, стража чистокровных вампиров. А этот древний замок принадлежал Барбелле-верховной, чистокровной вампирше.

Барбелла находилась в тронном зале. Огромное, тёмное, с высокими потолками помещение, освещаемое только небольшим количеством больших свечей. По центру стоял, выложенный из черепов разных существ, жуткий трон. На нём как восседала чистокровная. Если бы не знать, что она (относительно) живая, то можно было её принять за мраморную статую. Барбелла не была красавицей в традиционном смысле слова, и имела специфическую яркую внешность. Это была абсолютно холодная и надменная красота. Ослепительная белая кожа отсвечивала блики свечей. На бледном, почти безжизненном лице выделялись соколиные брови в разлёт. Ровный аристократический нос гармонировал с немного удлинёнными, как у азиатов, карими глазами. Длиннющие ресницы добавляли им шарма. Бледные губы почти сливались с лицом. Длинные чёрные волосы змеями перевиваясь спадали на белые открытые плечи, затем струились по средневековому красному бархатному платью расшитым золотом, и далее рекой стелились по полу. Ни одна мышца не выдавала, что в этом теле есть жизнь. Не было никаких движений. Только горящие гордыней глаза выдавали что она жива.