Я держала цепочку между двух пальцев, маятник свободно висел на ней. От шалфейной палочки клубился дым, заполняя весь магазин запахом, таким же сильным, как запах настоящей итальянской пиццы с большим количеством базилика. Генри указал на датчик дыма и спросил:

– Он разве не должен сработать?

– Что, это? Нет, мы вынули батарейки из него… по этой причине, – ответила Кирстен. Она встала и направила дым, водя палочкой по кругу по направлению ко мне и быстро шепча себе под нос неразборчивые слова. Я начинала нервничать.

– Если не возражаешь, поясни, что это ты делаешь? – спросила вместо меня Миша. Кирстен закончила ритуал, прежде чем ответить.

– Каждый раз, когда я использую маятник, даже выполняя незначительную викканскую задачу, мне нравится чистить пространство и устанавливать защитное поле. Ничего такого необычного, знаете ли. Безопасность превыше всего.

«Забавно, что она упомянула о безопасности, только что признавшись, что датчик дыма не работает», – подумала я.

– Когда мне остановиться? – спросила я, чувствуя себя неловко с цепочкой в руке.

– Просто позволь ему повиснуть, – посоветовала мне Кирстен. – Иногда – но не всегда – между близнецами существует духовная связь, которая выходит за границы между миром духов и миром материальным.

Трей, сидевший рядом, положил руку мне на колено и слегка сжал его, зная, что я не люблю обсуждать Дженни с посторонними.

– Она бы не хотела, чтобы я рассказывала об этом, но призрак нашей подруги преследовал МакКену в ее спальне, – сообщила Миша.

Я посмотрела на подругу с презрением и помотала головой. Я была не против того, чтобы Кирстен об этом узнала, но надеялась, что Миша учтет, что Генри сидел рядом. Я не знала, рассказала ли она ему о преследованиях призрака перед тем, как забрать меня сегодня. Но вот если бы моя покойная сестра навещала моих друзей, а они не рассказали бы мне об этом, то я не на шутку бы разозлилась.

– Они не были по-настоящему близки с Оливией, но по неизвестной причине…

Генри выпрямился на стуле.

– Погоди-ка, Оливия появлялась в твоей спальне? – спросил Генри, подтверждая, что Миша опустила днем некоторые детали рассказа. По понятным причинам в его голосе слышалась скорбь. Хотя я и немного чувствовала вину за то, что не рассказала Генри об этом еще осенью, но понимала, что было бы слишком странно обращаться к нему с этой новостью, учитывая тогдашние обстоятельства.

– Я думала, ты рассказала обо всем Генри перед тем, как заехать за мной! – рявкнула я на Мишу.

Генри дважды моргнул и более не шевелился, прежде чем спросить:

– Моя покойная сестра была у тебя в доме?

Кирстен бросала взгляд туда-сюда, будто ей не хватало попкорна для наслаждения зрелищем.

– Что Оливия делала, когда была у тебя?

Маятник в моей руке перестал сильно раскачиваться, но я списала это на то, что немного шевелила рукой, беспокоясь о том, куда нас заведет это приключение. Я думала, мы найдем пояснения действий Вайолет, но теперь сама себя чувствовала предметом исследования.

– Незначительные вещи, в самом деле, – ответила я, пытаясь преуменьшить значение происходившего в моей комнате. – Вещи падали с книжных полок, ночью включалась музыка.

Я не хотела, чтобы Генри догадался, что его сестра преследовала меня в агонии загробной жизни. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что до тех пор, пока я не уехала в Шеридан, Оливия очень злилась на Вайолет за то, что та с ней сделала.

– Как ты узнала, что это Оливия? – спросил Генри. – А не сквозняк?

– О, твоя сестра и получше хулиганить может, – сказал Трей с долей хвастовства. – Она оставляла надписи на зеркале помадой, пыталась перевернуть кровать.

Снова пытаясь приуменьшить враждебность Оливии, я добавила:

– Я думаю, она пыталась дать мне ключ к пониманию того, что должно было случиться с Кэндис. Вот только я не сразу это поняла и не смогла ее спасти.

Генри выглядел так, как будто его ударили в живот.

– Почему она пришла к тебе, а не ко мне? Если она не пребывала в покое, почему же не вернулась домой?

Я кинула на Трея взгляд, молящий о помощи, но тот лишь пожал плечами, призывая рассказать Генри обо всем.

– Она, наверное, не хотела втягивать тебя в это, – предположила я. – Вот, почему я не сказала тебе об этом раньше. Ну, это же безумие, не так ли? Да и не думаю, что Оливия хотела бы, чтобы ты приближался к Вайолет.

– У меня другие мысли на этот счет, – встряла Кирстен. Она вновь села за стол и улыбнулась мне, сцепив руки от восторга.

– Но сначала ты должна установить правила общения с маятником. Попроси его показать, как будет выглядеть «да».

Я с сомнением посмотрела на друзей, внезапно испугавшись того, что могло произойти, начни я взаимодействовать с предметом в моей руке.

– Все хорошо, – заверила меня Кирстен. – Это безопасное место. Если мы чувствуем странные вибрации от посетителей, то не обслуживаем их. Моя начальница – добрая ведьма. Мы очищаем это пространство каждый день перед открытием и каждую ночь после закрытия. Сейчас намного безопаснее, чем, скажем, если бы мы играли в «Легкий как перышко, твердый как доска». Поверь мне.

Я сделала глубокий вдох, мысленно соединяясь с Дженни в поиске поддержки – на случай, если попаду в еще более серьезные проблемы в мире духов.

– Как выглядит «да»? – спросила я вслух, чувствуя себя чудачкой.

Без какой-либо помощи маятник в моей руке медленно начал двигаться по часовой стрелке.

– Боже мой. – Я поморщилась.

– Этого не может быть! – ахнула и качнула головой Кирстен, определенно довольная движениями маятника.

– Ты медиум, ты знала об этом? Я никогда раньше не видела, чтобы маятник так двигался!

Глаза Миши и Генри были наполнены страхом, и я поняла, что не стоило настаивать на поездке.

– МакКенна – медиум? – спросил Генри. – Что это значит?

– Всего лишь значит то, что в отличие от других она по той или иной причине наиболее восприимчива к энергии и посланиям из мира духов, – объяснила Кирстен. – Думаю, именно поэтому ее навещал призрак Оливии. Если быть точнее, скорее всего, Оливия пыталась связаться со всеми вами, но МакКенна была единственной, до кого ей было легче всего достучаться.

«Я не хочу быть медиумом, не хочу получать сообщения из потустороннего мира», – подумала я. Генри смотрел на меня как на какого-то монстра.

– Это неплохо, – сказала Кирстен, заметив испуг на моем лице. – Скорее всего, это как-то связано с тем, что у тебя на той стороне сестра-близнец. Похоже, ей удалось установить контакт с тобой, когда вы играли в игру и стена между твоим и ее миром стала тоньше. Понимаешь? Первый контакт открыл небольшой путь для других, и чем чаще духи обращаются к тебе, тем шире и проще становится для них путь.

– А можно это остановить? – импульсивно спросила я, не желая быть единственным человеком, несущим бремя общения с мертвыми.

– Остановить? Зачем? Я записываюсь на курсы, чтобы улучшить свою силу взаимодействия, а в тебе это заложено природой. Эх, как же несправедливо.

– А что делать дальше? Это меня пугает до смерти, – сказала Миша, наблюдая за маятником, висевшим на моей руке.

– Испытай его, – посоветовала мне Кирстен, – задай такой вопрос, чтобы он мог ответить только «да» или «нет».

Нервничая, я посмотрела на Трея, ожидая от него указаний.

– Спроси, знала ли Вайолет о том, что убивала Оливию и Кэндис, когда предрекала им смерть во время игры?

Я облизнула высохшие губы и спросила хриплым голосом:

– Когда мы играли в «Легкий как перышко» в доме Оливии, знала ли Вайолет о том, что Оливия и Кэндис умрут именно так, как она им предсказала?