— Вот это совсем другое дело. Не позволяй ей задеть тебя за живое.

— Вы там уже закончили миловаться? – громко спросила Синдер. – Если желаете поэкспериментировать, то делайте это в свое свободное время. И к слову, подобными действиями вы разобьете сердце Питеру Порту, потому что он ставил на “Белую Розу”.

“Дыши”, – попыталась мысленно успокоить саму себя Вайсс, двинувшись вслед за Синдер. – “Вдох и выдох…”

— Но лично я выступаю все-таки за “Шмеля”.

— Ты отлично знаешь, кто конкретно мне нравится, тупая идиотка, – буркнула Янг.

— Да, но после того, как я заберу себе Жона, тебе понадобится цель попроще, чтобы хоть как-то компенсировать собственную неудовлетворенность, – пожала плечами Синдер.

— И почему “целью попроще” являюсь именно я?.. – хмуро поинтересовалась Блейк.

— Потому что ты встречалась с Адамом Таурусом, а для этого требуется быть слепой, тупой или “целью попроще”. Я всего лишь предположила, что дело заключается именно в последнем варианте. Можешь меня поправить, если это не так.

— Он не всегда был-… – начала Блейк, но тут же заставила саму себя замолчать и сделала глубокий вдох. – Нет, я не стану во всём этом участвовать. Думай то, что пожелаешь, Синдер, а я лучше сосредоточусь на выполнении нашего задания и возвращении обратно в Бикон, пока с моими родителями ничего не случилось. Издевайся, если тебе так хочется, но в столь жалкий спор ты меня не втянешь.

“Отлично сказано, Блейк”, – подумала Вайсс, испытав немалую гордость за самого разумного члена их команды.

Впрочем, Синдер ее слова явно нисколько не впечатлили.

— Правда? Ну что же, это весьма удобно, поскольку критики в твой адрес у меня накопилось немало. С чего бы начать? Пожалуй, с твоего оружия. Что это вообще за штука? Помесь пистолета-пулемета, тесака и хлыста для постельных игр, которым в реальном бою можно только случайно саму себя удавить? Я понимаю, что Охотники обожают комбинированное оружие, но ты, когда его придумывала, похоже, была пьяна или под кайфом. Ну, либо выбирала детали наугад, написав их названия на клочках бумаги, засунув в горшок и тщательно перетасовав.

Блейк поджала губы, но отвечать на подначку Синдер совсем не спешила. Само собой, ту данный факт ничуть не остановил.

— Или возьмем, к примеру, бантик. Это твое единственное средство маскировки? Адам утверждал, что ты даже наряд с оружием не поменяла, не говоря уже о том, что поступила в Бикон под своей настоящей фамилией. Характерные желтые глаза, привычка жрать рыбу и охотиться за точкой от лазерной указки, а также налетать на любого, кто произнесет слово “фавн”, лишь дополняют твой образ. Так себе навыки инфильтрации, верно? О том, как выглядит поход в общий душ прямо в бантике, я даже упоминать не буду. Ты думала, что подобное поведение хоть кого-нибудь обманет? Серьезно?

— Дыши, Блейк, – прошептала Вайсс, подойдя к ней и похлопав ее по плечу. – Вдыхай поглубже.

— Я в порядке. Ее жалкие оскорбления не в силах меня задеть. Я их вообще не замечаю.

— Правда? – ухмыльнулась Синдер. – А почему тогда я слышу скрежет твоих зубов? Или ты просто проголодалась?

Вайсс вздохнула и сделала мысленную пометку ни при каких обстоятельствах не будить Синдер раньше положенного срока – особенно близким выстрелом из крупнокалиберной снайперской винтовки.

“И теперь я внезапно начала уважать профессора Торчвика, который был вынужден долгое время иметь с ней дело. И еще Меркури с Эмеральд. Их терпению остается только позавидовать”.

По крайней мере, гнев, подпитываемый комментариями Синдер, отлично прогонял усталость – хотя бы просто потому, что любые проявления слабости моментально вызывали новые оскорбления. Наверное, кто-нибудь мог посчитать, что она добивалась именно этого, но Вайсс знала, как всё обстояло на самом деле.

Просто Синдер Фолл являлась невыносимой занозой в их пятых точках.

— Что тут говорить о твоем Проявлении… Клоны! Да не обычные, а элементальные! И как часто ты их используешь? Вообще никогда? Один-два раза в месяц? М-да, вот уж действительно – потраченный впустую потенциал…

— Не все из нас могут быть девочками-волшебницами, – буркнула Блейк. – Хочешь, я куплю тебе матроску?

Синдер замерла.

— Как ты меня назвала?..

— Хватит! – рявкнула Руби. – У нас есть задание, если вы еще не забыли. Пока мы тут спорим, защитники Бикона рискуют собственными жизнями! Они насмерть сражаются с целой ордой Гриммов! И Жон тоже!

Руби повернулась к Синдер, после чего добавила:

— Желаешь потом объяснить ему, почему тратила время на оскорбления в наш адрес, пока монстры разрушали Вейл?

Синдер фыркнула, но ничего не ответила, да и ухмылка с ее лица все-таки исчезла.

— Почему-то я именно так и подумала, – проворчала Руби. – Давайте уже двинемся дальше. Люди на нас рассчитывают. Мне страшно представить те страх и боль, которые они испытывают из-за бушующих вокруг Гриммов…

***

Жон наблюдал за буйством Гриммов, падавших на город и разлетавшихся кровавой кашей. Стекло окна любимой кофейни Озпина было заляпано этой тошнотворной массой. Он взял в руки чашку, сделал глоток и откинулся на спинку стула.

— Отличный вкус, не правда ли? – произнес Барт. – Когда хозяин заведения эвакуировался, аппаратуру и запасы он оставил здесь. И должен признать, никак не ожидал от тебя умения всем этим пользоваться, Роман.

— У меня есть очень много полезных навыков, – отозвался тот, подойдя к ним с подносом и вновь наполнив чашки Жону, Айронвуду, Барту и Озпину. – Иногда для совершения преступления требуется сыграть определенную роль, причем вовсе не кого-нибудь из обитателей криминального мира. Как там партия?

— Нормально, – ответил ему Жон.

— Плохо, – возразил Озпин. – Мистер Арк продержится максимум десять ходов.

— Разве?! – удивился Жон.

— Да, – со вздохом подтвердил Айронвуд, после чего продемонстрировал на доске эти самые десять ходов, передвинув фигуры Жона и Озпина. – Ты действуешь слишком очевидно. Никакая стратегия не поможет, если противник сразу же ее замечает.

— Вы сами сказали мне держать центр!

— Я сказал тебе попытаться удержать центр, – кивнул Озпин. – Но не жертвовать ради этого ферзем и ладьей. Обычно для достижения нужного результата хватает пешек, а если потерять слишком много фигур, то противник легко прорвет линию обороны.

Обиженно надувшийся Жон сложил руки на груди и посмотрел на доску.

— Думаю, я довольно неплохо сыграл для того, кто до сегодняшнего дня даже шахматных правил не знал.

— Несомненно. И данный факт сам по себе вызывает у меня ужас…

— Мне всегда больше нравилось играть в лошадок.

— Я чувствую, как от одного упоминания об этой игре клетки моего мозга начинают отмирать, – вздохнул Озпин, после чего сделал большой глоток из своей чашки. – Вряд ли нам удастся сделать из тебя мастера игры в шахматы. Прошу прощения. Ты совсем не безнадежен, но для некоторых вещей необходимо время, а как раз его у нас и нет.

— Мне и не нужно становиться мастером игры в шахматы – только победить в них Салем, – проворчал Жон, хлопнув по столу весьма увесистой книгой. – Если верить тому, что здесь написано, то исход множества сражений решался за шахматной доской или чем-то похожим. Два генерала демонстрировали друг другу свое искусство, чтобы напугать познаниями в стратегии и заставить отступить. Если мне удастся одержать над ней верх, то можно будет попробовать выбить дополнительные уступки. Еще немного затянуть осаду, например.

— Или потерять что-нибудь ценное в случае проигрыша? – сердито уточнил Озпин. – Как уже было проделано с названием Академии Бикон, которая теперь звучит “Озпин – отстой”?

— Взамен мы получили время на отдых и восстановление. Думаю, оно того все-таки стоило.

— Стоило сейчас. Но вряд ли то же самое можно будет сказать через тысячу или десяток тысяч лет. Салем никогда мне этого не забудет. Даже если я воткну ей в грудь меч, она лишь рассмеется и напомнит о том, как моя собственная школа стала величайшим оскорблением в мой адрес.